От звезды до звезды. Беглецы (СИ) - "skjelle". Страница 97

– А все потому, – назидательно сказал Йонге, – что мы вовремя не выкинули его в грузовой люк. И теперь у нас возле мозгохранилища висит табличка “Мемориал высшего разума”.

Рудольф загоготал.

– Не бухти, – наконец отозвался он. – Между прочим, это я предлагал его грохнуть. А ты мне… опа!

– Чего это я “опа”?

– Опа – это я закончил, – довольно сказал Рудольф и обернулся. – Теперь точно связь в пределах корабля и ретранслятора. Можно с аквариумом поболтать или до Сайнжи дотянуться.

Снова подвигал челюстями, вытащил изгрызенную палочку и повертел в пальцах. Разочарование так зримо проступило у него на лице, что Йонге автоматически полез в карман. Но ничего подходящего там не нашел.

– Ждем, когда инсалар раскочегарятся, – подытожил Рудольф.

Вид у него был такой, будто он намерен сидеть и ждать прямо тут. Йонге оглянулся, машинально ища беспорядок, неподобающий общению с представителями пока еще незарегистрированной, но уже все-таки расы. Вспомнил наполнитель и неожиданно для себя расплылся в улыбке. Негромко фыркнул и покачал головой. Снова фыркнул и почти захихикал. Рудольф мусолил палочку, косился, а потом не выдержал.

– Че ты лыбишься, а?

– А ты представляешь, что жаки сделает, если найдет у нас неинвентаризованный мусор? – Йонге ткнул пальцем в напарника. – А? Мусор! Без номера, умора!

И захохотал уже искренне. Напряжение, подспудно сжимающее голову костлявыми пальцами, схлынуло. Йонге смеялся, пока не кончился воздух, а потом облегченно вздохнул.

Рудольф выдержал длинную паузу.

– Я летаю с дураком, – обреченно констатировал он.

*

Панихида над створом была в самом разгаре, когда Фелиция вновь пробудилась. На этот раз оповещение гласило, что яут вернулся из трехчасового ознакомительного заплыва.

– Быстро же он, – озадачился Рудольф.

– Точно не наш створ искал, – внес ясность Йонге. – Охотился, гад.

Искин молчал ровно минуту – столько времени уходило на снятие одной из пластин, закрывавших управление повороткой – и добавил, что желательно встретить члена экипажа.

– Опять трофеи? – почти нервно спросил Йонге. – Почему не в доке паркуется?

– В базе данных отсутствуют расчетные таблицы погружений для вида, к которому относится первый навигатор, – вежливо сказала Фелиция. – Однако не исключено, что при такой скорости погружения и подъема могла произойти баротравма.

Рудольф бросил копаться в панели настроек.

– Кто-нибудь на этом корабле вообще читает инструкции?

– Жаки, – уверенно сказал Йонге.

Рудольф смачно ругнулся по-своему и торопливо зашагал к выходу.

Вынырнув на плоскость крыла, Йонге тут же нашарил взглядом навигатора. Тот выглядел как обычно. Не блевал, не пытался упасть и забиться в конвульсиях. Видно, только-только снял шлем и так внимательно рассматривал его, словно не знал, стоит ли класть столь великое техническое решение на какую-то там обшивку. Потом все-таки присел, положил его и начал выпрямляться. Медленно, почти торжественно.

Рудольф молчал, однако от него исходило напряженное ожидание, смешанное с тревогой.

Терпения Йонге хватило ровно на пять секунд.

– Давай еще мускулатуру начни напрягать, – посоветовал он.

Сайнжа все так же медленно повернул голову и посмотрел на него через плечо. Затем действительно напряг мускулы – по всей спине натянулась шкура, проступили мышцы, словно вырубленные из железной породы.

– Не смешно, – сказал Сайнжа. – Внизу очень холодно и высокое давление. Кровь останавливается.

– Сам дурак, – не менее холодно, чем “внизу” сказал Йонге. – Нехрен было лезть. Но не смешно, согласен. Помощь нужна?

– Нет, – буркнул яут, отворачиваясь. – Если только будете греть.

– Есть термическая винтовка, – изрек Рудольф.

Сайнжа медленно наклонился и еле двигающимися пальцами принялся расстегивать крепления ласт. Сильно расклешенные, те напоминали хвосты юнусов и блестели от воды. Пальцы скользили, но он упорно продолжал.

Напарники развернулись и дружно направились к грузовому люку.

Йонге решительно прошел до кают-компании и остановился. Половина груза уже находилась в складских секциях, но в круговерти, затеянной еще на Эльмас, никак не доходили руки до окончательной сортировки. Напарник тоже тормознул.

– Что-то ищешь? – уточнил он.

– Термолон, – с досадой сказал Йонге. – Должно быть два рулона.

– Нет уж, это я за термолоном шел. С тебя какая-нибудь сивуха, в общем, горячее.

– Это было номером два в моем списке, – мрачно сказал Йонге.

Рудольф уже почти перешагнул порог, но остановился и обернулся. Пару мгновений смотрел на Йонге, а потом ухмыльнулся.

– Мы безнадежны.

Треклятый яут отказывался пить сивуху.

Йонге кружил вокруг кургана из термолона и щурился: зеркальная ткань немилосердно швырялась зайчиками. Яут следил за ним, медленно поворачивая голову, и грозно щелкал клыками, когда Йонге подходил ближе, чем на полметра.

Рудольф участия в народной забаве “подлови яута” не принимал. Вместо этого он обложился планшетами, скачал с трекера все данные по плотности воды, и, насколько видел Йонге, рассчитывал поправки для стабилизаторов, чтобы тянуть створ с глубины до трехсот метров, где, по прикидкам Фелиции, мог оказаться роллер.

Скутер вместе с металлоискателем благополучно покоились в доке.

Йонге призывно помахал емкостью с сивухой, и Сайнжа вновь заворчал. Рудольф поправил огромные наушники. Волосы, прижатые массивным обручем, торчали во все стороны. Едва механик вытащил прибор на свет божий, Йонге сразу признал в нем эхолот. На “Боливии” тоже имелся комплект таких. На случай, если ценная добыча окажется под слоем воды.

Уже без энтузиазма он ткнул канистрой, и Сайнжа схватил его за ремень.

– Эй!

– Убери свою отраву, умансоо, – буркнул Сайнжа. – Если хочешь помочь, то лучше не мельтеши. Убери!

Йонге, пытавшийся подловить момент и влить бормотуху между яутских клыков, вздохнул. Яут даже не прилагал усилий, но под тяжестью руки колени тянуло вниз.

– Это экспериментальный отвар, – сказал Йонге. – По рецептам с Берлина. От лучших механиков вселенной.

Сайнжа зарокотал, явственно выражая глубочайшее недоверие к рецептурам с Берлина.

– И куда я это теперь дену? – строго спросил Йонге.

– Используй как химическое оружие.

Йонге один за другим отогнул пальцы яута, поддернул брюки и сел рядом. Сайнжа заворочался в коконе, зашуршал тканью.

– Меня греть не надо, – твердо сказал Йонге. – Ты что, к инсалар нырять пытался, умник?

Сайнжа вновь пошевелился.

– Хотел, но они глубоко.

– А чего полез-то? Думаешь, обманут?

– Нет. Просто интересно, чем они стали.

– Ну, в любом случае инсалар отдельно, монстры отдельно…

Сайнжа заворчал, вынуждая Йонге умолкнуть.

– Я об этом, – он постучал себя по лбу. – Кем они стали здесь. Я столкнулся с их страхом и одиночеством. С неизбежной целью, которая вела к смерти. Я сказал им, что у всех есть выбор: бороться или сдаться. Мне интересно.

Йонге мигом припомнил, как Глэдос обмолвилась о “концепции”, предоставленной им навигатором. Вероятно, именно тогда критическая точка в умирающем псевдо-разуме была пройдена.

– А нам ты, конечно, сказать не мог. Действительно, что здесь такого – занятая самообретением общность, предчувствующая скорую гибель.

– Я не вмешиваюсь в дела умансоо. Люди отдельно, рыба отдельно.

Неожиданная фраза заставила Йонге фыркнуть и вновь закашляться.

Дыша в маску, он задумчиво пялился в спину напарнику. Будь яут другой расы, будь он менее помешан на преодолении, не будь его с ними – и тогда инсалар бы умерли, а Сулар вместе с поселениями превратилась в нулевую среду.

Он потыкал яута локтем, убедился, что твердокаменное плечо не растворилось в горе термолона и развернулся спиной. Прислонился, закрыл глаза от солнца. Вздохнул.