Запах Вереска (СИ) - "Kapkan". Страница 28
- Я тебя на коврик пущу, – зашипел Алан и, с трудом отомкнув крепкие челюсти с горла черного волка, потащил за собой.
- АЛАН! – крик прорвался к нему словно из-под толщи воды.
Однако он так и не отвлекся на появившихся людей, с которыми были Эдвард и Уолтер. Сейчас он задыхался от усталости и не отрывал мутный взгляд от черного волка, который пытался встать на лапы, но у него это не получалось. То, что он сделал потом, можно было списать на шок после пережитого. На четвереньках подобравшись к волку, он стянул с себя порванную рубашку и осторожно прижал к кровоточащему боку зверя.
- Хороший мальчик, – тихо зашептал Алан и дрожащей рукой погладил замершего и как-то притихшего волка по голове, – ты только держись...
Не прошло и минуты, как на поляне уже собралась куча народа. И пока Мерион сняли с дерева и передали матери, блондин наотрез отказывался отпускать волка, лежащего рядом с ним.
- Ал, с ним все будет в порядке, – уговаривал Уолтер, – его стая позаботится о нем. А тебе нужна помощь.
- Хуй тебе, – рявкнул злой Алан, – мы берем его с собой, и точка!
- Но, Алан... – открыл было рот Эдвард, но так и замер, в шоке смотря на хитро блестящие золотые глаза.
В то время, как дизайнера пытались уговорить, черный альфа устроил грандиозный спектакль для одного зрителя. Роль умирающего лебедя сперва убедила даже примчавшегося Маркуса. Умирал наш черный лебедь реалистично. Из-под полуприкрытых век смотря на встревоженное и чумазое лицо Алана. А между тем, мысленно удивляясь такому поведению. Почему? Реакция мальчишки его с одной стороны забавляла, с другой – вводила в ступор.
Так как Алан напрочь отказался отпускать своего спасителя, пришлось их обоих тащить к врачу. Вот тут задержать дизайнера не удалось никаким образом. От госпитализации он отказался, объявив, что лучше ляжет в гроб, чем хоть день проведет в больнице. Когда же дело дошло до черного волка, то бедный врач даже завис, с удивлением смотря на кислую мину Маркуса. Обмотав ребра зверя, врач отпустил их на все четыре стороны. Почесывая затылок и долгим взглядом провожая двух парней, несущих на руках совершенно здорового зверя...
Ажиотаж, вызванный возвращением героя дня и его неожиданного мохнатого ангела-хранителя, не утихал еще несколько часов. Особенно после возмущенных воплей Питера, когда тот увидел волка.
- Что здесь делает этот блохастый монстр?! Выкиньте его сейчас же – у меня аллергия на собак!
Пока Маркус давился смехом после этого заявления, Диана сотрясалась на плече у своих сыновей, которые делали усиленно вид, что это не они и вообще у них временная глухота. Джулиан, совершенно не разделяющий их веселья, тревожно смотрел на своего друга, пока Эрика заботливо взбивала подушки за его спиной. Только у двоих на лицах было написано поразительно схожее выражение недовольства и брезгливости. Причем, одной была морда самого волка, которого так оскорбили.
- Это – волк, а не собака, – презрительно произнес Алан, – зоолог хренов.
- Это не имеет значения, – вздернул нос Питер и поморщился, – не думаю, что Ри-Ри будет рад, узнав, что его персидский ковер испортила какая-то дворняга.
- Тебе вообще вредно думать, – насмешливо ответил блондин, и голос его стал приторно слащавым, – а твой Ри-Ри, котик, может вешаться на своем ковре, если у него такая тонкая душевная организация. Так что, мотай отсюда, цыпа.
Цыпа возмущенно попыталась убить его взглядом, но Алан похабно ухмыльнулся и вальяжно откинулся на подушки. А уже через минуту его больше не интересовал никто. Потому что, бросив взгляд на лежащего рядом волка, отвести глаз он уже не смог. Желтые глаза смотрели внимательно и не отпускали. Совершенно не похожие на звериные. Словно волк смотрел не просто на него, а заглядывал в самую душу, переворачивая ее верх дном. Не в силах удержаться, он потянулся вперед. Совсем осторожно и медленно, боясь спугнуть настороженно замершего и словно затаившегося зверя. Такого прекрасного и удивительного.
Рука лишь на мгновение замерла над ощетинившимся волком, но потом уверенно легла на его голову. Поглаживая нежно и перебирая густой черных мех, поблескивающий сединой. И на губы сама просится улыбка, а голос звучит с совершенно не присущей ему нежностью.
- Спасибо тебе, мягколапый. Быть мне чьим-нибудь ужином, если бы не ты.
Если с поглаживаниями альфа мог еще смириться, то после того, как его взяли за уши и поцеловали в нос, челюсть чуть позорно не отвисла. Это компенсировали явно неестественно округлившиеся глаза. Смех и похрюкивания отрубило мгновенно. Сам же виновник всеобщего шока, ничего не замечая вокруг, откинувшись на подушки, прикрыл глаза...
*
Часы пробили полчетвертого, и в замке больше не было слышно тревожных голосов. За окном давно уже бушевал шторм и хлестал окна дождем. Скрип старых деревьев и вой ветра под самыми крышами. Запах грозы и бледные молнии, рассекающие ночное небо. Осень уже вовсю заявила свои права и принесла первые холода. Только она снаружи, в то время, как здесь горит камин. Огонь жадно лижет сухие поленья и бросает тени на стены. Свет не горит, да и не нужен он ему.
Черный альфа сидит в глубоком кресле и задумчиво смотрит на алые языки. Мысли его сейчас далеки. Они вертятся вокруг того, кто сейчас спит в одной из комнат замка. Удивительный, не похожий на других, и этим тревожащий давно уже забытые эмоции. Имя которых давно забыто.
- Из тебя получился бы великолепный актер, – насмешливый голос брата совершенно не стал неожиданностью.
- Во мне погиб великий гений, – хмыкнул оборотень, но голос его остался мрачным, – ну, и кем же были наши гости?
А вот этого разговора Маркус предпочел бы избежать. Сев в соседнее кресло и сцепив руки в замок, он отвел взгляд. С одной стороны было глупо лгать брату, ведь тот моментально почувствовал бы это. А с другой стороны, он отлично знал, какой будет реакция. Глубоко вздохнув и обреченно прикрыв глаза, он тихо произнес:
- Валентин вернулся в Англию.
Кресло полетело в окно. Раздался жуткий грохот и звон осыпавшегося на пол стекла. Последовавший за этим шепот заставил похолодеть.
- Когда?
- Два дня назад, – не смея поднимать глаз на разъяренного брата, ответил младший, – постарался кто-то из Совета. Ты ведь знаешь, что они не первый век грезят нашей кровью. Сам знаешь, на что они могут пойти, чтобы ее заполучить. Пока эти шавки отвлекали вас в лесу, вампир с еще тремя попытался проникнуть в замок.
- И?! – Кайрен закипал с каждым словом.
- Не волнуйся, они уже кормят червей, – устало откинувшись на спинку кресла, ответил Маркус, – кстати, об этом. Что ты решил на счет Алана?
Кай даже замер. Перестав мерить комнату шагами. Бросив невидящий взгляд на разбитое окно, он ответил:
- Мальчишка спас мне жизнь.
- О да, – ехидно произнес Маркус, – уши не болят?
- Прекрати паясничать, – угрюмо буркнул альфа.
- А знаешь, – задумчиво произнес Маркус, – думаю, он поступил бы так же, если бы даже узнал, кто перед ним на самом деле.
- Как же, – оскалился в улыбке черный волк, – в любом случае, завтра половина того, что было сегодня, покажется ему сном. И потом, у меня резко появилось несколько вопросов к этому герою недобитому.
- Как понимаю, ты остаешься, – напряженно произнес Маркус и впервые за вечер взглянул в глаза брата.
- У Валентина есть один неоплаченный должок, – ответил Кай и поднял взгляд на портрет, висящий над лестницей.
А Маркусу же осталось лишь молиться всем богам, потому что он хорошо знал этот горящий безумием взгляд...
Дождавшись ухода брата, Кай сорвал с груди раздражающие бинты и направился к дверям. Нечего было некоторым обитателям видеть разгуливающего на двух лапах огромного волка. Зато нужно обойти границы и удостовериться в том, что больше ни одного чужака нет. Но стоило ему взяться когтями за ручку двери, как до ушей дошел глухой стон, полный боли. Оборотень замер и, принюхавшись, почувствовал запах крови. Очередной стон, и альфа уже уверенно поднимается по лестнице. Стоит оказаться в коридоре, как запах усиливается, и теперь в нем чувствуется еще один. Сладковатый, пока еле ощутимый. Он ведет альфу и шевелит в груди смутно знакомую тревогу.