Женщины-чекистки - Бережков В. В.. Страница 2

Сын достойно выдержал отшельнический образ жизни, предписанный строгим отцом. В 1905 году Николай сдал вступительные экзамены и влился в студенческую жизнь Московского университета. Тогда он уже посещал занятия своей сестры в школе для рабочих и являлся членом РСДРП. В партии он сначала выполнял отдельные поручения. Затем его революционная карьера резко пошла в гору.

В 1905 году Николай Яковлев участвовал в вооруженном восстании в Москве, а через год, когда сестра Варвара в результате предательства оказалась за решеткой, заменил ее на посту связника. В 1910 году Николай Николаевич занимался восстановлением Московского комитета партии большевиков. С 1911 года он находился в эмиграции, где выполнял функции агента партии. Там Яковлев познакомился с Лениным, который, по воспоминаниям Крупской, называл его «твердокаменным, надежным большевиком».

В 1913 году но заданию Ленина Николай Яковлев возвратился в Москву, чтобы наладить выпуск партийной газеты «Наш путь». (Варвара Николаевна тоже сотрудничала с этим изданием, а также с газетой «Социал-демократ»), «Газету он наладил, — вспоминает Крупская, — но она вскоре была закрыта. Н. Н. (Яковлев — авт.) арестован. Дело немудреное, ибо "помогал" налаживать "Наш путь" Малиновский». (О Малиновском Романе Вацлавовиче более подробно мы расскажем ниже).

С конца 1913 года Николай Николаевич находился в нарымской ссылке, откуда бежал в Петербург, где проживал под фамилией Курбатов. В октябре 1914 года его арестовали по доносу агента Охранного отделения и опять отправили в нарымскую ссылку. В 1916 году Яковлев был мобилизован в армию. Там он вел революционную работу в Томском гарнизоне. Впоследствии Николай Яковлев стал одним из руководителей движения за установление советской власти в Сибири. Вскоре Николай Николаевич занял пост председателя Западно-Сибирского съезда краевого Совета в Омске. С декабря 1917 года он проводил большую работу по отгрузке хлеба в центральные районы страны. С февраля 1918 года Яковлев возглавлял ЦИК Советов в Центральной Сибири. После высадки японских интервентов во Владивостоке он участвовал в организации отпора врагу.

Когда произошло падение советской власти в Сибири, Яковлев ушел с группой советских работников в тайгу, где был схвачен белогвардейцами и расстрелян.

«Памяти Николая Николаевича Яковлева, который отдал свою жизнь рабочему классу и был расстрелян адмиралом Колчаком» — такая надпись предваряет работу Николая Ивановича Бухарина «История исторического материализма», Бухарин уважал Яковлева, они были соратниками по революционной деятельности в Москве. Памятуя о дружбе брата с Бухариным, Варвара Николаевна поддержала последнего во время дискуссии о профсоюзах в 1920–1921 гг.

В 1919–1921 гг. Варвара Николаевна работала в Сибири, занимаясь вопросами, которые курировал ее брат до падения там советской власти.

Что касается другого человека, которого Яковлева приобщила к революционной деятельности, то его с Варварой Николаевной связали самые крепкие узы,

Павел Карлович Штернберг (1863–1920) — выходец из обрусевшей немецкой купеческой семьи. Он с раннего возраста увлекался астрономией. Павел Карлович успешно продвигался по служебной лестнице благодаря своим способностям, деловитости и трудолюбию. В 1913 году Штернберг стал профессором, а в 1916 году — директором Московской обсерватории.

Встреча с Варварой Яковлевой произошла на Московских высших курсах. Яковлева там получала образование, а Штернберг читал курс астрономии. Сначала их отношения были только деловыми: молодая Варвара Николаевна своими революционными убеждениями произвела на известного ученого сильное впечатление. Спустя два года он вступил в РСДРП.

Тогда же он предложил Яковлевой руку и сердце. Разница в возрасте была довольно значительная: Павлу Карловичу к тому времени исполнилось сорок пять лет, а Варваре Николаевне — восемнадцать. В Яковлеву нельзя было не влюбиться: красивые темные глаза, вдохновенный голос, твердый характер и неуемная энергичность. Она нравилась многим мужчинам.

Однако для Яковлевой первостепенным делом была работа в партии. Безусловно, одной из важнейших проблем являлось финансирование революционной деятельности. Способов добывания денег для партийной казны было много. Суть одного из них состояла в следующем. «Сначала подбиралась кандидатура богатого и сладострастного старика, — пишет Олег Суворов в статье «Вскрытие покажет» (журнал «Искатель», 1999, № 9) — для этого революционеры не брезговали даже такой "агентурой", как публичные женщины, рассказывавшие им о визитах этого рода клиентов, и даже снабжавшие их адресами. А затем этих стариков знакомили с молоденькими девушками, как правило, членами РСДРП, или с дочерьми наиболее преданных членов партии. Через какое-то время старик умирал, завещая все свое имущество молодой жене, а она уже "отписывала" его в партийную кассу».

Однако в случае отношений Штернберга и Яковлевой такое заключение неуместно. Варвара Николаевна оберегала супруга от арестов, подвергая опасности себя. Штернберг ни разу не задерживался полицией еще и потому, что совмещал революционную деятельность с научной работой в обсерватории. Конспирация позволила ему сохранить в секрете членство в партии большевиков до февраля 1917 года. (К тому времени у Штернберга и Яковлевой уже родилась дочь Ирина. С ней на руках Варвара Николаевна в 1915 году отправилась в ссылку в Астраханскую губернию). После февральской революции 1917 года (кстати, Варвара Николаевна не участвовала в ней, так как находилась в больнице) Павел Карлович стал членом Московского комитета партии большевиков и членом Центрального штаба Красной армии. Он возглавил боевые действия в Замоскворецком районе. В октябре 1917 года Павел Карлович вошел в президиум Мосгубисполкома, затем был назначен губ-военкомом.

В 1918 году партия отправила Штернберга на фронт, где он сначала был членом РВС 2‑й армии, а затем и всего фронта. Варвара Николаевна потеряла мужа в 1920 году. Он умер от воспаления легких, возвращаясь с фронта в Москву.

Как ни была тяжела потеря супруга, но Варваре Николаевне, оставшейся с пятилетней дочерью на руках, надо было жить дальше. Яковлева, подвергавшаяся неоднократным арестам, и подумать не могла, что ее деятельность в организационных структурах окажется роковой.

С начала XX столетия, когда революционное движение находилось на подъеме, Российскую империю захватила волна терроризма. Инициатором выступила партия эсеров. Многие личности, занимавшие ответственные государственные посты, были убиты социалистами-революционерами. В 1904 году жертвой террористов стал министр внутренних дел В. Плеве, а в 1905 — губернатор Москвы, дядя Николая II, великий князь Сергей Александрович.

Террор повлек за собой усиление карательных акций со стороны правоохранительных органов. Деятельность Охранных отделений была встречена общественностью отрицательно. По этому поводу премьер-министр П. Столыпин, выступая на специальных слушаниях в Государственной Думе, говорил: «Пока существует революционный терроризм, должен существовать политический розыск».

К арестам Варвары Николаевны и ее брата были причастны два агента внутреннего наблюдения Московского охранного отделения департамента полиции Малиновский и Романов.

Роман Вацлавович Малиновский происходил из крестьянской семьи. Он работал портным, рабочим-металлистом. Зарекомендовал себя как активный профсоюзный деятель Петербурга и Москвы. На Пражской партийной конференции его избрали членом ЦК партии большевиков. Малиновский возглавлял большевистскую фракцию в IV Государственной Думе. Популярность Малиновского была следствием его незаурядных личных и деловых качеств. Он отличался красноречием, энергией, практической сметкой и умением идти на компромисс.

С апреля 1910 года Малиновский стал агентом внутреннего наблюдения Московского охранного отделения. Он считался одним из лучших секретных сотрудников «охранки», «сдавал» революционеров выборочно. Так получилось с газетой «Наш путь». Роман Вацлавович сообщил о ней в охранное отделение, и в результате ее типография была разгромлена, а редакция арестована. В числе попавших в тюрьму были брат и сестра Яковлевы.