Дворянин (СИ) - Злотников Роман Валерьевич. Страница 21

Уральская горнозаводская железная дорога открылась для сквозного движения двенадцатого сентября одна тысяча восемьсот двадцать четвёртого года. Более чем на пятьдесят лет ранее, чем в прошлой жизни бывшего майора. Правда никто, даже он сам, об этом не догадывались… Да он вообще не слышал, что такая дорога когда-то существовала. Потому как в самом конце XIX века она прекратила своё существование став частью общей сети железных дорог Российской империи. И даже такой фанат железных дорог, каким был Николай Азарович Усман, о ней своим студентам ничего не рассказывал. В истории российских железных дорог были куда более интересные проекты — начиная от самой первой полноценной железной дороги, связавшей две столицы — Николаевской и заканчивая всякими Транссибами с Турксибами. Нет, интересные и значимые проекты случались и позже — то же БАМ вспомнить… вот только БАМ начал основательно строиться только через десять лет после того, как бывший майор закончил железнодорожный техникум. Так что Усман ему про БАМ ничего рассказать не мог.

Впрочем, только запуском дороги запланированное действо не ограничилось. Когда Николай с Даниилом и Демидовым поднялись в штабной вагон, который был изготовлен по чертежам бывшего майора на Тагильском заводе для Демидова ещё в прошлом году, первым, кого они там увидели, оказался, вытянувшийся перед ними худенький паренёк с белым от волнения лицом, рядом с которым стоял не менее взволнованный Шиллинг.

— Вот, знакомьтесь, Ваше Высочество,- начал Даниил,- это — Федька Шашмурник, наш самый умелый телеграфист.

— Шашмурник?- удивился Николай.

— Ну да,- усмехнулся бывший майор.- Он из Усть-Гарёвского. У них село старообрядческое, так что все бабы в шашмурах ходят. Поэтому их так и зовут.

— Хм-м… занятно,- хмыкнул Великий князь.- Ну тогда давай Федька, показывай своё хозяйство.

— Дык это…- начал тот и осекся, отчаянным взглядом уставившись на стоящего рядом Шиллинга. Тот ободряюще улыбнулся, хотя было видно, что и сам нервничает, но, затем сделал шаг вперёд:

— Давайте, всё-таки, лучше я, Ваше Высочество. Вот смотрите, пред вами телеграфный аппарат системы Шиллинга-Николаева-Уэлсли, способный…

Через полчаса сообщение о том, что Уральская горнозаводская железная дорога введена в эксплуатацию ушло в Петербург. И сделано это было по первой в мире магистральной линии электрического телеграфа… Ну как в Петербург — линия была пока проложена только между Екатеринбургом и Пермью. Так что на самом деле оно ушло в Пермь, откуда сообщение должно было уже пойти обычной фельдъегерской почтой. Но лиха беда — начало.

После окончания церемонии установки «золотого звена» весь «бомонд» загрузился в вагоны, и поезд тронулся в Екатеринбург. Маршрут от Перми до будущей столицы Урала должен был занимать двое суток, потому как средняя скорость движения поезда с регулярными остановками каждые пятьдесят-шестьдесят вёрст на заправку тендера водой и загрузку дровами, составляла не более пятнадцати вёрст в час. Хотя на отдельных участках получалось разгоняться до тридцати… Однако, по местным меркам это было сродни телепортации. Два дня от Перми до Екатеринбурга — уму непостижимо!

Впрочем, на этот раз дорога до будущей столицы центрального Урала заняла куда больше времени. И не потому, что поезд шёл как-то медленнее. Просто сначала они на два дня заехали в Нижний Тагил, где на следующий день после прибытия Демидов в честь столь занимательного события устроил торжественный обед и бал. На обеде Даньке от лица акционеров компании, отлично осознававших от каких проблем он их избавил своим противостоянием с гвардейским полковником, был вручён «премий», представляющий из себя пухлый конверт с ассигнациями. Хотя официальнобыло объявлено, что это премия за успешное окончание строительства. А так же выплачен последний оклад и добавлено несколько процентов к его личному паю… Так что бывший майор после обеда подозвал к себе с старшин артелей, которые участвовали в строительстве, а также ещё несколько человек, среди которых были и оба Черепановых, после чего щедрой рукой отделил половину того, что было в конверте и вручил им.

— Вот! Как разделить — решайте сами. Все хорошо поработали… но дел ещё много — мосты, эстакады, кое-где ещё водокачки закончить надо, а то эвон даже поезд с великим князем в некоторых местах вёдрами заправляли. Опять же отправные и путевые станции по большей части ещё до конца не закончены. Так что работы вам здесь ещё года на два.

— Барин, а дальше-то дорогу строить будут али как?- подал голос один из старшин.

— Не знаю,- пожал плечами Данька. Хотя сам на это очень надеялся. Потому и обе «крокозябли» здесь оставлял, надеясь, что наличие под рукой подобной техники не позволит хозяйственным пайщикам дороги оставить её гнить на заднем дворе. Тем более, что куда строить дальше было понятно — Челяба, Тюмень, ветку до Кизеловского угольного месторождения тоже проложить надо бы — уголь чем дальше, тем больше будет востребован… Оно бы даже и от Перми на Казань тоже бы неплохо было, но — увы, пока всё тормозили мосты. Здесь, на Урале, пока не было технологий, которые позволяли бы построить капитальный мост необходимой грузоподъёмности через достаточно широкую реку типа той же Камы. Да, даже и заметно поуже — далеко не всегда… Потому и дорогу, частенько, требовалось вести очень «кружаво», выводя к узостям. Но бывший майор был уверен, что всё это довольно скоро изменится. Лет через десять-пятнадцать… Но это было нормально. В той-то истории, которую он когда-то учил, в России через те самые «десять-пятнадцать лет» только-только появилась первая в России Царскосельская железная дорога — убогая ниточка, длиной два с половиной десятка вёрст между Петербургом и Царским селом. И потребовалось ещё пара лет, чтобы продлить её до Павловска. А следующая железная дорога страны, Варшавско-Венская была построена ещё через десять лет после Царскосельской. Но и она уступала по протяжённости той, что они вот только что запустили[1].

— Думаю — будут. Но когда и как быстро — сказать не могу,- не смотря на то, что дорога была закончена в срок, Даниил знал, что её акционеры изрядно поиздержались. Да и её экономическая эффективность пока была под вопросом. Так что хватит ли её доходов на строительство новых веток либо только на доведение до ума уже построенного — никто сказать не мог. Да и даже если и хватит — никто не мог знать на что акционеры будут тратить эти самые доходы. А ну как решат пока не торопиться и восстановить потраченный жирок… к тому же он слышал, что кое-кому из акционеров пришлось взять крупные займы. Такие уж точно пока долги не отдадут — не будут в новое вкладываться.

— Эт хорошо!- загомонили артельные.- Это славно.

Ну да — Данька требовал от работников аккуратности и тщательности, но платил по местным меркам не то что достойно, а и вполне щедро. Так что хватало не только на еду на зиму как плотогонам. Поэтому терять столь денежную работу никому не хотелось.

В Екатеринбург они прибыли на следующий день, с двухчасовой остановкой на заправку тендера и обед в Невьянске. Увы, вагонов-ресторанов тут пока не было. Да даже проводников со стандартным «железнодорожным» чаем в вагонах ещё не имелось. Так что вся еда, включая даже скромные перекусы — исключительно на станциях. Или с собой… А восемнадцатого, в субботу, в доме Екатеринбургского горного начальника в честь столь знаменательного события был дан бал, на котором Данька познакомился с одним очень интересным человеком. Это был только-только вступивший в должность управляющего Златоустовской оружейной фабрики Павел Петрович Аносов.

Данька поначалу, даже удивился каким это ветром его занесло в Екатеринбург. От Златоуста до будущей столицы Урала почитай триста вёрст — то есть в лучшем случае неделя пути. Даже налегке верхами. По местным-то дорожкам… Но из разговора выяснилось, что ничего необычного в его приезде нет. Когда информация о прибытии на Урал Великого князя разошлась — очень и очень многие заводчики, купцы и помещики, рванули в Екатеринбург, дабы засвидетельствовать члену императорской фамилии своё почтение и уверить его в совершеннейшем к нему и его семье уважении. Так уж повелось на Руси от века… Ну а чиновникам, в том числе и управляющим казёнными предприятиями — сделать это сам бог велел. Впрочем, как выяснилось, Аносов, похоже, несмотря на то, что он и был управляющим казённым оружейным заводом, прибыл в Екатеринбург не только для этого.