Темный охотник 7 (СИ) - Розальев Андрей. Страница 39

Предоставленный сам себе, лазал по лесам, рыбачил, разведывал грибные и ягодные поляны. Со зверьём со всяким контактировал, собак держал. Постепенно речь зашла о пасеке, и оказалось что Фирсов в этом деле настолько подкован, что… кажется, я знаю, чем он будет заниматься на пенсии.

— … и вот они на вишню, значит, сели, — рассказывал граф про то, как у него роились пчёлы. — А её, представляешь, от веса аж к земле прибило. И гул такой стоит, я тебе передать не могу…

— Гул, — встрепенулся я, потому как на кромке восприятия услышал вертолёт. — Летят!

ㅤ

Кабанчика я, конечно, прихватил с собой, и мы с графом его добили уже в самолёте, по дороге в Иркутск.

Хмм…

Мне кажется, или лут мельчает? Провизией брать стал. Непорядок. Надо бы потом Его Величеству намекнуть, что у Люберецких в Империи активы бесхозные остались…

В Иркутске мы и не побывали толком. Прошлись по взлётно-посадочной полосе разве что, когда пересаживались из самолёта в самолёт, вот и всё.

В пути я улучил возможность и хоть чуточку поспал. Снилось мне… ничего. Скучно, короче говоря. И тут я поймал себя на мысли, что мне, блин, не угодить. Приключения и внезапности на каждом шагу — да ёпвашумать, когда же это закончится? Всё гладко, ровно и без эксцессов — тоже не так.

Сбалансировать бы это всё как-нибудь.

Например, недельку погонять с инфернами на зачистку эпицентра. Чтобы утром — кровь-кишки, а вечером — еда-сиськи. Но… увы, пока что не судьба.

Совсем без шуток и даже без единой прибаутки, мы с графом Фирсовым добрались до Москвы. На аэродроме нас встретил тот же самый парнишка с повязкой через глаз и точно так же, — по дороге из сплошь зелёных светофоров, — доставил нас к Его Величеству.

Правда, с одной остановкой.

Не знаю, как правильно называется это здание и называется ли оно хоть как-нибудь вообще, но мы заехали в Дом, Где Тайная Канцелярия Проводит Свои Ужасные Пытки. Не официально, естественно. Выглядел он как обычный дом-колодец и глаз человека несведущего ничем не привлекал.

Въезд через арку.

Внутри несколько подъездов, охеревший таксопарк и… внезапно, несколько помойных контейнеров в углу. Всё-таки тайники тоже живые люди, как оказалось, и тоже мусорят.

Помойка натолкнула меня на шалость. И когда к нам из подъезда спустился Разумовский, дабы лично сопроводить нас с графом пред светлы очи Его Величества, и начал расспрашивать про судьбу князя Люберецкого, от этой шалости я просто не смог удержаться…

Ну… да… впопыхах я забыл сообщить Главе Тайной, что вместо магнитика на холодильник везу ему сувениром опального дурачка вместе со всей семьёй.

Недолго думая, я пересёк двор и вытряхнул бессознательного Григория Александровича в помойку. Специально выбрал бак повонючей, с помоями, окурками и прочим мерзким. Ну а людей его выпустил рядышком.

Всё же мне до сих пор непонятно кто есть кто. А человеку невиновному обидно будет…

Дальше началось самое фееричное.

И сердце моё пело соловушкой, когда ко́шаку Уссурийский на глазах у всего своего рода вылез из помойки с использованным контрацептивом на плече, — работникам канцелярии, оказывается, ничто человеческое не чуждо, — навернулся, свёз себе об асфальт половину рожи и по наивности кинулся бежать в арку.

Скрываться типа…

— Это что, Люберецкий? — ошеломлённо спросил Разумовский.

— Люберецкий, Люберецкий, — кивнул ему почти не удивившийся Фирсов. — Сейчас мы из него дурь-то повыбиваем. Соловьём у нас запоёт.

ㅤ

К Его Величеству в Кремле меня пригласили первого. Но прежде батюшки в кабинет ворвалась одна растрёпанная принцесса.

— Артём! — Аня на секунду остановилась в дверях, нашла меня взглядом и тут же кинулась обниматься.

И… целоваться. Нет, понятное дело, что обнималась она не эротично, а расцеловывала в щёки, но как-то уж больно часто промахивалась. Ещё и запах принцессы после длительного воздержания казался уж больно соблазнительным.

Надо бы мне срочно домой… А то рогатая там поди совсем расслабилась.

— Артём! — и снова обнимашки, и опять поцелуи. — Как ты⁉

— Кхм-кхм, — прокашлялся Его Величество на пороге, однако сделал вид, что не заметил ничего легкомысленного. — Ну здравствуй, Чернов. С возращением.

С тем Дмитрий Михайлович опять сел в кресло, а мы с Аней опять сели на диван напротив. Вот… Честное слово, если бы не винотека стоимостью в несколько чугунных мостов, можно было бы подумать, что поездка до Владика-обратно мне просто причудилась.

— Итак, — начал Его Величество. — Во-первых, мне надо бы извиниться за то, что усомнился в тебе и грешным делом подумывал, а не демон ли ты действительно. Во-вторых! — перебил меня Император ещё до того, как я успел что-то сказать. — Не обольщайся нихрена.

— Извинения приняты, — кивнул я. — Не демон. Не обольщаюсь. Надо бы записать, пока не забыл.

— Ха-ха, — Его Величество откинулся в кресле. — Молодец, что доставил такого ценного… свидетеля. Если его, конечно, можно так назвать. Допрос графа Люберецкого идёт полным ходом, но мы с кабмином уже и без того поняли, что подготовка к освоению Дальнего Востока шла десятилетиями.

— И что будет дальше?

— Будем отбивать регион, что же ещё? — пожал плечами Голицын.

— А как же реакция мировой общественности? — прищурился я.

— Срал я на реакцию мировой общественности, — честно ответил Его Величество. — У меня треть страны спи… доченька, с каких пор ты так зачастила к своему отцу? У тебя никаких дел нет?

— Ваше Величество, — обратился я, пока недовольно засопевшая Аня снова не вздумала дерзить своему венценосному родителю. — Прекрасно понимаю ваши эмоции. Хочу заметить, что Мусасимару сам загнал себя в ловушку, решив вломиться нахрапом, вместо того чтобы смиренно попроситься! В общем, не мы эту войну начали, но мы её закончим. Быстро и красиво. Так, что никто из ваших коллег не сможет придраться с точки зрения этики и морали.

— А ты со всеми такой разговорчивый или мне повезло? — спросил император. — Ань, он со всеми так?

В ответ принцесса скрестила руки на груди и насупилась ещё сильнее.

— Так вот, — продолжил я, пока Голицын был расположен слушать. — Я предлагаю вам обрушить все обвинения в наш адрес.

— Как? — Его Величество перестал ухмыляться и вмиг стал серьёзным.

— Я полечу и убью вормикса. При этом постараюсь как можно активнее махать флагом Империи, чтобы ни у одной собаки не возникло сомнений в том, кто это сделал. И получится, что японцы пошли войной на плохих русских, а плохие русские вместо того, чтобы потерять голову и начать махать шашкой, пошли и спасли мирное население Японии. Такой вот ассиметричный ответ: мол, несмотря ни на что, мы за мир во всём мире, чтим человеческую жизнь и всякое такое. И тогда уже японцы будут в глазах всего мира неблагодарными свиньями.

— Хм-м, — задумался Император. — Звучит хорошо. И даже очень хорошо. Вот только… а ты уверен, что справишься?

— Уверен, — кивнул я.

Время подумать над планом у меня было.

— Вот только один момент.

— Та-а-а-ак, — протянул Его Величество.

— Для этой миссии мне кое-что понадобится.

— Опять ядра что ли? Да хоть все забирай!

— Спасибо, — кивнул я и поставил себе зарубку на память. — Но на сей раз не только. Мне понадобится скотч, вазелин и… одна ядерная боеголовка.

— Чего⁉ — Император аж с кресла вскочил.

— Могу залог за неё внести, если потребуете, — ухмыльнулся я. — Но точно не верну!

Глава 16

Добрым словом и вазелином

— Ядерная бомба, значит…

Император Дмитрий Михайлович сел в кресло, его пальцы замерли на подлокотниках. В глазах мелькнуло что-то среднее между удивлением и восхищением.

Я кивнул, стараясь сохранять невозмутимость. Аня рядом со мной едва слышно ахнула.

— Которую, разумеется, ещё должны приспособить для роли мины с таймером, — добавил я. — А это, думаю, далеко не пять секунд работы.