Мертвое наследие (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич. Страница 16

Её несколько хриплый смех нельзя было назвать мелодичным, но, без сомнения, он был искренним.

— Неужто нельзя было на роль юной девы найти кого-то более… подходящего? Где вы вообще отыскали женские сапоги такого размера?

— Говорил же… — пробухтел Хорки, разминая своё затёкшее тело. — Только зря мучался.

— Мы действовали по обстоятельствам, — развёл я руками. — На нормальную подготовку не было времени.

— Знаешь, как говорят искатели из Города новой надежды? Кто торопится, собирая поутру свою походную сумку, вечером уже не будет никуда торопиться. Мёртвые не спешат.

— Вот и вам не следует торопиться, особенно с выводами и тем более с угрозами, — спокойно ответил я. — Мы прибыли по поручению вашего отца, который встревожен исчезновением своей дочери, госпожа Ерина.

— Отец встревожен моей пропажей? — и снова непродолжительный смех, зазвеневший по залу. — Да лорд Рейхард куда больше обеспокоен возможными потерями для него лично и дома Вестелин в целом. Вы правда думаете, что он не в курсе того, что происходит у него под носом? Вся ваша возня — это лишь его способ подстраховаться на случай, если мои… дела, станут достоянием общественности. Мол, знать не знал, сам искал. А ещё попытка надавить на меня, натравив аж целого мастера. И надо сказать, что попытка удачная.

— Что вы имеете в виду?

— А то, что своего он добился, хоть и отчасти, и мне пришлось пойти с ним на сделку. Отец получит часть желаемого в обмен на время. Так что, можно сказать, вы теперь отработанный ресурс. Как та загнанная лошадь, которая, исполнив свой долг, должна сдохнуть.

— И снова угрозы, — я покачал головой. — И откуда столько уверенности в собственной безнаказанности? Не боитесь, что лошадь может на прощание лягнуть и проломить вам череп.

— О, теперь ты угрожаешь мне? Не просишь, не умоляешь, а угрожаешь? Надеешься на свою магию? Здесь она тебе не поможет. Это место не даёт колдовать, а защитные артефакты тут не действуют. Здесь просто нет этой вашей проклятой силы! А та, что вы принесли с собой, будет поглощена, как только выплеснется наружу. Это ли не проявление истинного бога? Чудо, доступное всем верующим, а не только горстке одарённых!

— Не помню, чтобы о таком упоминалось в Слове, — я сделал вид, как будто правда пытаюсь такое припомнить.

— А ты знаком с постулатами церкви Триединого? Ты удивляешь всё больше и больше, наёмник. Но ты прав, бог закатников — пустышка, не дающий ничего кроме лживых обещаний. Его жрецы — слепые фанатики, а его паства — стадо безмозглых ленторогов! И я была одной из них. Семь лет истовой веры, семь лет служения, и что в итоге? Ничего! Вообще ничего!

Перешедшая вдруг на крик девушка резко встала с кресла и сорвала с себя вуаль, явив нам своё обнажённое и покрытое крупными язвами тело. Степень его поражения была уже настолько сильна, что местами оно было изломано и покорёжено. Лишь лицо по-прежнему оставалось чистым и сохранило былую красоту, словно напоминание о том, какой она была когда-то. А ведь на картинах дома Вестелин их младшая леди всегда изображалась энергичной и пышущей здоровьем. Либо такую задачу ставили художнику, либо они были нарисованы до того, как это с ней произошло.

— Где его очистительный свет, когда он был мне нужен⁈ Где благодать, которая нисходит на его послушников⁈ Я сделала для его церкви и паствы больше, чем любой жрец, несущий Слово! А что взамен? Ни-че-го! Эти словоохотливые мудаки отказались предоставлять мне их чудодейственное средство! Такие же ничтожества, как и их треклятый бог!

Девушка обессиленно опустилась обратно, поморщившись при соприкосновении с поверхностью кресла, после чего аккуратно накинула полупрозрачную невесомую ткань обратно, оставив открытым лишь лицо.

— Не пугай меня, наёмник, мне уже ничего не страшно, — голос Ерины вновь стал спокойным и усталым, будто эта вспышка отняла у неё последние силы.

— Я так понимаю, что под благодатью Триединого подразумевалась алхимия 5-го ранга из Закатного королевства? — предположил я.

— Правильно ты всё понимаешь, — хмыкнула она. — Но после гражданской войны и прихода к власти Ордена они сделали вид, что забыли о моём вкладе в дело о распространении Слова. А ведь вклад этот был не только духовный.

— Не проще ли нанять сильного одарённого лекаря? С вашими средствами можно выбрать лучшего в стране…

— Лучшего? Ха! Не разочаровывай меня, наёмник! Неужто ты думаешь, что я не пробовала сделать это? Вот только все они разводят руками, ведь действительно сильнейший лекарь Империи и есть причина всего этого! Хотя он, конечно, и не признается в этом открыто. Но и без того понятно, что тут постарался цепной пёс этой стервы Деневиль.

— Если речь о господине Блурвеле, то он производит впечатление человека весьма рационального, и вряд ли бы сделал такое просто из-за прихоти.

— Тебе знакомо это имя? Что ж, я начинаю думать, что не убивать тебя сразу было правильной идеей. Возможно, ты мне ещё пригодишься, поведав перед смертью всё, что знаешь об этом ублюдке и его слабых местах. А что касается причины, то ничего нового — борьба за власть. Вестелин и Деневиль давно готовы перегрызть друг другу глотки. Отец попытался посеять смуту, устранив наследника этой напыщенной курицы. Понадеялся на свою безнаказанность и временную слабость их дома, но просчитался. В ответ она науськала на нас своего мастера, который отчего-то ей всецело предан. Вот только тот решил действовать не так топорно и растянул мои мучения на долгих 10 лет, которые, между прочим, подходят к концу. Десять чёртовых лет! Можешь себе представить, как твоё тело медленно день за днём умирает⁈ Может, он хотел, чтобы мой отец всё это время мучался угрызениями совести, а может думал, что тот придёт к нему на поклон просить для меня избавления, вот только ни того, ни другого они от него не дождутся. Он уже и сам не прочь, чтобы моё пребывание в этом мире поскорее бы подошло к концу. Оно слишком явно напоминает ему о его поражении и проявленной слабости, а моя торговая компания, наоборот, манит своей прибылью. Хорошо, хоть сам пока не пытается от меня избавиться. Хотя… Не за этим ли вы здесь?

Я отрицательно покачал головой.

— Мы здесь ровно по той причине, о которой я сказал ранее. Господин Рейхард нанял нас для ваших поисков.

— Что ж, тогда у меня для вас плохие новости. Вас кинули, как и вашего мастера. Если ты надеялся, что он придёт к вам на помощь, то зря. Мне доложили, что он задержан по подозрению в похищении девушек, а в его поместье найдены весомые доказательства совершённых им чудовищных преступлений.

Вот же **#*#**, подумал я, но вслух сказал иное:

— Мастер Кромвиль — наследный аристократ, и у рода Вестелин нет полномочий его судить. Обвинения ложны, и опровергнуть их не составит труда.

— Всё так, — не стала спорить Ерина. — Нужно лишь провести дознание, вот только чтобы получить правдивые ответы от мастера, вопросы ему должен задавать магистр. А он в Империи только один.

Ясно, ещё одна сделка, только на этот раз с императором. И хреновый выбор уже у самого Кромвеля. Раскрываться перед главой государства в планы нашего друга явно не входило. Кто знает, какие вопросы тот может ему задать, и тем более нам неизвестно, что на самом деле может скрывать наш мастер. Несколько таких простых словесных ловушек, и вот ты уже на крючке у Первого императора. Но куда больше меня интересовала судьба остальных Зайцев, ведь у них нет статуса благородных, да и сильным мира сего они не сдались. Могут казнить, не дожидаясь окончания расследования. Главное, чтобы не стали сопротивляться, иначе их точно не пощадят. Теперь тем более нужно докопаться до правды. И эту правду вытащить на свет.

— Что ж, сделка с закатниками не состоялась. Но для чего все эти похищения и… последствия? Ради мести?

— Мести? Конечно, нет. Но с чего ты взял, что я тебе расскажу?

— У вас и до этого не было причин рассказывать ничего о себе, однако я уже услышал многое. Думаю, будет правильно, если вы поведаете и остальное. В любом случае, кто-то из нас сегодня выйдет победителем. К чему тогда эти недосказанности?