Время золота, время серебра (СИ) - "shizandra". Страница 46

— Он ими не управляет, Юри… он провалился в Улей.

— Он провалился в Улей, — задумчиво проговорил Кацуки. — И выжил после гипермутации. Тем более.

— Я хочу попробовать стабилизировать Виталия.

— Чувак, ты, может, психолог? Психиатр? Мозгоправ, короче, со специализацией в посттравматике? — Леруа аж на ноги подорвался. Покосился в сторону твари, свалившей хвостом тяжеленный деревянный стул, и тряхнул головой. — Мы не знаем уровень его мутации. Если порог выше пятидесяти процентов, его тупо не возьмут. А если все шестьдесят, пристрелят, как только получат результаты!

— У него сужаются зрачки. Его… татуировка на щеке тоже явно след воздействия. Он регенерирует, он способен разогнать регенерацию другого. Процент мутации тут явно больше восьмидесяти, — Отабек смотрел на них теперь так же, как примолкнувший Крис. — И если для Виктора ферма вполне реальна, то для его брата — нет. Если мы утаим Виталия и его способности, это приравняют к измене. Дальше трибунал и расстрел.

Виктор резко отвернулся.

— К черту. Идите к Периметру, установите связь и эвакуируетесь. Даже если меня признают дезертиром, мне плевать. Все равно в Анклавах мне делать нечего, меня там никто не ждет.

— Я жду, — очень тихо, но очень четко выдохнул Плисецкий, глядя себе под ноги.

— Повтори? — перевел на него взгляд Юри, точно не доверяя собственным ушам.

— Я жду, — чуть громче сказал Танцор. — В это так сложно поверить, Юри? Меня достало то, как на меня реагируют в Анклавах. Я подам рапорт Фельцману, уволюсь и уйду. Почему бы и не сюда.

— Потому что никто в трезвом рассудке и твердой памяти добровольно сюда не пойдет? — Крис переводил растерянный взгляд с Юри на Юрия. — Даже если… даже если ты захочешь уйти, тебя с радостью примут на любой ферме.

— Почему сюда, Юра? — Отабек смотрел на Плисецкого с болезненным вниманием и зарождающейся на дне зрачков злостью. — Я могу понять, когда… когда тебе нигде не рады, но это не так. У тебя есть команда, которая тебя любит. Или… потому что здесь есть каток и мальчишка, который напоминает тебе тебя?

— Хватит! — Виктор шагнул вперед. — Каждый сам принимает свое решение. И…

— И нас отсюда еще никто не отпустил, — встрял Крис. — Так, напоминаю. Медведь еще не убит, а вы шкуру делите.

— Какая разница, Отабек? — поднял на него глаза Юрка. — Иногда нереально забыть то, что ты увидел и узнал. Я не смогу. И эффективным на миссиях быть перестану. А в Анклавах мне не нравится. Не люблю чувствовать, как меня взглядами облизывают или же…

— Действительно, хватит, — отрезал Юри. — Сейчас ночь. И что-то происходит. Вокруг нас твари, которые по приказу Виталия нас защищают. Значит, пока что мы в относительной безопасности и можем отдохнуть. И решить, как быть дальше.

— О, я слышу голос разума, — Крис театрально закатил глаза. — Не знаю как вы, а я лично просто хочу спать. И моя вахта еще не подошла. Поэтому я с чистой совестью посылаю вас в сон и сваливаю. А если кто еще попытается меня разбудить…

Что будет с тем человеком, никто уже не разобрал, потому что слова уходящего в глубь зала Криса превратились в невнятное бормотание.

— Он прав. Хотя, наверное, я попытаюсь найти Витальку, — неуверенно произнес Виктор.

— Он ушел, поскольку что-то случилось, — угрюмо, ни на кого не глядя, бросил Отабек. — Могу поспорить, что это либо вернулись за нами, либо что-то случилось у Периметра. Просто логически. Вряд ли он ускакал для того, чтобы разнять двух дерущихся за кость тварей.

— Если это руталиски, то я бы тоже поскакал, — как-то невесело пошутил Виктор. — Мы ничего пока не знаем. И сделать не можем. Так что…

— Да блядь, вы угомонитесь уже?! — судя по грозному окрику, разговоры Криса действительно достали. — Спать валите, придурки, пока возможность есть, потом наговоритесь!

— Ложитесь спать, — Юри тряхнул головой. — Я на вахте. Юра, никаких глупостей. Виктор, тебя это касается еще основательнее. Я не хочу разыскивать тебя, или чтоб тебя прибило где-нибудь. Бек… капитан… ложись спать. И пожалуйста, давай решим все утром. Ночью решать такие вещи никак нельзя. Не самая здравая мысль.

Плисецкий подошел к капитану, осторожно тронул его за руку, точно боялся, что обожжется. В общем-то, так и вышло. Эмоции Отабека действительно обжигали.

— Ты убьешь их только через мой труп. Но и тебя я буду защищать, пока буду жив.

— Кто говорит об убийстве? — Отабек нахмурился, но не отодвинулся. — Я не доверяю парню, которому достаточно сказать «фас» и который обижается, если его зверюшек убивают. Для его же безопасности ему лучше остаться здесь. К тому же мы не знаем, что будет, когда он перейдет периметр. Его «друзья» могут решить к нему присоединиться.

Виктор обреченно закрыл глаза. Казалось, что еще немного, и он просто сломается.

— Хорошо, — кивнул Юрка, отшагивая назад. И снова глаза в глаза, точно он что-то решал про себя отчаянно, болезненно. Остановился он только когда спиной коснулся груди Виктора. Вздрогнул, на секунду зажмурился, вздохнул. — Он тоже назвал меня Ангелом. Наверное, пора сменить позывной.

— Потому что ты ангел, — Виктор придержал его, даже приобнял. — А Виталька всегда был умнее на самом деле. Всех видел насквозь.

— Нам действительно нужно поспать, все на нервах, — Отабек отвел взгляд, потер с силой лицо ладонями и, тяжело согнувшись, направился вглубь зала.

— Бек… все будет нормально, — Юрка сгорбился, сжался в руках Виктора и закусил губу. Останавливаться он не умел. И с этим что-то нужно будет делать.

— Идите, — Юри кивнул, а сам пошел к выходу и устроился на диване у выхода из магазина. Хорошая позиция. И всех видно, и выход рядом, и если что, паникующие твари как на ладони.

— Я не умею говорить с людьми… — шепнул Плисецкий.

— Умеешь. Просто не все тебя слышат, — Виктор обнял его двумя руками, наплевав, как это смотрится со стороны и кто что подумает. — Вы правда катались?

— Да, — кивнул Юрка. — Катались. И это было замечательно. Знаешь, на самом деле он может быть Виталием. Я знаю, что может. Просто он отчего-то уверен, что есть только Витя, а его не существует.

— Монстры защищают Витю. Они телепаты, обмануть их невозможно. Виталия нет только потому, что без Вити его убьют. Он это понимает. Поэтому его комната — это палатка, а для Вити — мягкая кровать и комиксы. Его нужно вывести отсюда. Тогда Виталий вернется.

— Ты же понимаешь, что его нельзя везти в Анклав. Отабек прав. Его или уничтожат, или примутся изучать. Ему не позволят просто жить… особенно если учесть, что он знает о тварях и о том, что они на самом деле представляют собой, — Юрка развернулся в его руках и теперь глядел в лицо из-под встрепанной челки.

— Я не знаю, что делать, — Виктор убрал в сторону мешающиеся прядки. — И я не могу вывезти его насильно. Никогда не чувствовал себя настолько беспомощным. Юрка… не стоит ломать свою жизнь. Ты не монстр. Ты – не монстр.

— Я Ангел. А ангелы — те еще твари, — усмехнулся Юрка, а потом тихо попросил: — Поцелуй меня пожалуйста. Только по-настоящему.

— Ты читал явно не ту литературу. Ангелы, как и люди, бывают разными, — Виктор улыбнулся, взял в ладони его лицо, подушечками пальцев погладил скулы, едва коснулся губ. А потом закрыл глаза и накрыл приоткрывшийся рот поцелуем. Таким, о каком просил Юра. Настоящим, вынимающим душу, исступленным и иссушающим. Ласкал языком, раздвигал губы, захватывал и отступал.

Юрка судорожно выдохнул. Тело тяжелело, становилось каким-то неповоротливым, ватным, дрожал каждый мускул, каждая связка, и справиться с этим он попросту не мог. Первый поцелуй? Да вроде как не первый, но эти странные импульсы тепла, что растекаются по венам, эти алые круги под зажмуренными веками…

— Спасибо… Виктор… — на секунду он уткнулся лицом в его грудь, а потом осторожно отстранился, точно был совершенно не уверен, что удержится на ногах.

— Надеюсь, это был твой не первый, — тот провел ладонями по его рукам, на мгновение сжал локти и отпустил. — Тебе нужно отдохнуть. А я дождусь Витальку.