Второй сын. Том 3 (СИ) - Пивко Александр. Страница 41

— Проклятье! Что тут происходит⁈ Я же все верно делаю!

Взволнованный Эрвин дождался, пока кровь прекратит идти, и снова принялся повторять свои действия. Снова энергия «трамбовалась», и боль, вместе с давлением нарастала…

В момент, когда проекция четвертого даньтяня должна была отделиться, все снова повторилось — энергия вокруг Эрвина взбурлила, каким-то образом высасывая лишнюю энергию уже из ауры. Голову прострелила вспышка боли. Юноша открыл глаза, не обращая внимание на вновь открывшееся кровотечение из носа:

— Не дает… энергия вокруг не дает открыть четвертый даньтянь. Похоже, это сам мир не дает его создать! Значит, тут вовсе невозможно это сделать, не зря максимальный ранг культиваторов, о которых я слышал в королевстве, третий. Это не предел способностей людей, это предел самого мира!

Глава 21

Остаток дня прошел вяло. Эрвин по инерции отрабатывал техники, и оружный «бой с тенью». А вечером, с дымящейся чашкой чая в руках смотрел, как солнце скрывалось за горизонтом. Но мысли намертво зациклились на одном и том же. Ограничение мира — это не шутки, и не то, что можно было преодолеть собственной силой. Эту силу вообще невозможно ни пересилить, ни обойти, ни обмануть. Никак! Это сама неизбежность! Словно закат и рассвет. Или то, что вода — мокрая, а огонь греет и светит… Ощущение того, что он намертво уперся в тупик, действовало обескураживающее.

… Мелкие, красные руки, снабженные приличных размеров когтями, кромсали, отрывая большие куски от какой-то туши. И тут же запихивали в рот. Странное, но такое притягательное чувство постепенного насыщения заставляло торопиться, запихивая в себя плоть как можно быстрее. Особое строение когтей с необычными режущими кромками по краям превращало их в некое подобие зазубренных ножей, легко справлявшихся с твердой плотью.

Рядом мельтешили точно такие же конечности. Быстрый взгляд в сторону — напротив оказался демон-бес, так же орудовавший когтями. Он отрезал-выдирал куски плоти, запихивал себе в зубастую пасть и практически не жуя, глотал. Попадавшиеся кости, жилы, требуха… неважно что, все проглатывалось.

Очень быстро туша, которая на самом деле была по размерам даже больше любого из бесов, исчезла в их животах, ничуть не изменив их внешне. Словно там был почти бесконечный склад для еды. Пара мелких демонов переглянулась.

— Р-р-у-а-а-и!

— О-у-и-р-к-к!

Громкие, почти бессвязные вопли не являлись языком, но мелкие бесы таким образом умудрялись вкладывать несложный ментальный смысл. Что-то вроде «мало!» и «пошли искать еду!».

Недалеко обнаружилась еще троица краснокожих уродцев, пластавших очередную тушу. От той оставалось больше половины. Пара бесов направилась было к ней, на что троица почти синхронно заворчала:

— У-р-р-у-а-г!

— О-л-л-у!

«Не подходи!» «Мое!»

Среди бесов действовало первобытное правило охотников — кто завалил добычу, тот ее и ест. Конечно, можно попытаться вырвать ее у более удачливого охотника… но и тот не будет терпеть это. Когти на руках и острые клыки в пасти можно использовать не только против добычи, но и в драках с сородичами. Но не очень жестоких — потому что от поедания таких же бесов ничего не получишь. Природа сделала так, что плоть сородичей была несъедобна для других демонов. Именно поэтому среди своих драки случаются редко, без особого задора.

Пара свободных, и все еще голодных бесов отправилась вперед. Вокруг была бесконечная пустошь, на которой царил красный цвет, изредка перемежаясь черным и серым. На редкость унылое место, в котором мелкие бесы смотрелись довольно органично. Красное небо с серыми облаками, красноватая земля. Жиденькая красно-серая растительность среди серо-черных камней. Кое-где виднелась живность — такая же серая или красноватая, и в принципе незаметная на общем фоне. Возможно потому, что особо голодные бесы не брезговали ничем — даже если это букашка с крупинку размером.

Вскоре показалась странная река. Метров тридцать шириной, она выныривала внезапно, из каких-то глубин пустоши. Вокруг нее растительность оживилась, и стала значительно гуще. А потом, через несколько сотен метров река точно так же исчезала, вливаясь в бесконечную дыру. Пара бесов приблизились к реке, внимательно осматриваясь. После чего устремились к воде, шумно плюхнувшись в нее. Глубоко заходить не стали, погрузившись возле берега в жидкость интересным способом, наклонившись назад. Получалось, что на поверхности виднелся только нос, часть лба и прилично выпученные, скошенные на берег глаза. Так они замерли неподвижно. Вместе с красноватой растительностью, бултыхавшейся на мелководье, разглядеть их было довольно сложно.

Через некоторое время рядом с берегом, прямо из земли поднялся небольшой глаз, на толстой ножке. По-видимому, ничего не заметил, потому что рядом поднялось еще двое таких же. А затем из земли медленно вынырнула весьма круглая туша, покрытая короткой шерстью. Сверху на ней довольно нелепо смотрелись глаза, торчавшие в разные стороны. Вместо лап — четыре длинных, лианоподобных конечностей, и крохотный провал пасти, расположенный примерно в середине туши. Подползя к воде, существо схватило конечностью ближайшую водоросль, поднесло к рту и всосало ее. В воду подземный житель не совался, относясь к ней с явным опасением.

В этот момент «ожили» бесы. С невнятными, но весьма громкими воплями они ухватили за конечности этого существа, и резво потащили в воду, не смотря на ее сопротивление. Попав в нее, сразу стало понятно, почему подземный житель боялся ее — он сразу пошел на дно. Причем там он не мог пользоваться своей способностью уходить под землю. Несколько минут, в течение которых он трепыхался, а мелкие пузырьки воздуха всплывали на поверхность быстро прошли, и лианоподбные конечности обмякли. Бесы, радостно галдя, тут же принялись вытаскивать тушу из воды. И сразу вгрызлись в нее, умело используя когти-ножи…

…Бес медленно брел. Ему было плохо, будто что-то распирало изнутри. Не хотелось ни есть, ни пить. Только внутренний инстинкт подгонял в одном направлении, словно компас.

Сложно сказать, сколько прошло времени… Но в определенный момент впереди, на горизонте, появились эманации стихии тьмы. Бес не видел их зрением, но ощущал всем телом. Это придало сил, заставив быстрее шевелить ногами вперед. Небо тоже вело себя тут необычно — серые облака закручивались в титаническую воронку, медленно вращавшуюся вокруг своей оси. А еще можно было заметить таких же бесов, как и он, бредущих со всех сторон. Сотни, тысячи!

По мере приближения, земля под ногами так же менялась. Пустынная, красноватая почва все же была в какой-то мере плодородной — ведь на ней все же выживали некоторые растения. Однако чем дальше продвигался бес, тем пустынней она становилась. Красноватый оттенок сменился серым, а тот понемногу перерождался вообще в бесцветный, прозрачный песок. Но земля под ногами мало интересовала беса. Зато его манило зрелище впереди. Периодически попадались тонкие трещины в земле, из которых струилась дымка стихии тьмы. Ее тут было настолько много, что уже можно было заметить даже обычным зрением. Струи стихии тьмы медленно извиваясь, поднимались вверх, к небу. Беса разрывали противоречивые чувства — с одной стороны, хотелось припасть к ближайшей трещине, и впитывать стихию всем телом. Некоторые, самые нетерпеливые бесы именно так и поступали. Но другие продолжали идти вперед. И чем дальше шли — тем шире становились трещины в земле, тем мощнее шел напор стихии тьмы оттуда.

Начали попадаться странные коконы, окутанные густой дымкой тьмы. Увидев их, бесы ускорялись, мчась со всех ног вперед, пока не застывали у очередной трещины. Не обошла эта участь и беса, который недавно пришел. Припав к очередной трещине, он всем телом начал впитывать тьму. Странные, ни на что не похожие ощущения! Растворяясь в стихии, делая ее своей частью… Волны тепла, блаженства со всплесками странных откликов от тела поглотили восприятие беса. Впрочем, его разум тоже менялся, и как бы не сильнее остального…