Хозяйка дома у озера (СИ) - Лаврентьева Оксана. Страница 34

— Даниэла, несмотря ни на что, я хочу, чтобы у тебя была настоящая королевская свадьба. Ты этого достойна…

— Но нас уже венчали в церкви!

— Да, венчание было настоящим, а все остальное нет…

Я мучительно вспоминаю, какая вчера была луна, и с ужасом понимаю, что до полнолуния остается два дня.

Понятно теперь, к чему такая спешка! Гарольд торопится, чтобы к этой ночи все было готово, и чтобы он сидел за свадебным столом в своем нормальном обличии! Интересно, а как понимать его фразу о том, что в нашей совместной жизни настоящим было только венчание? Неужели он имел в виду брачную ночь?!

От этой мысли мне становится плохо.

Не то, чтобы я этого очень боялась, просто я была к этому еще не готова. Ведь я же выходила замуж за другого человека!!

— А как же Ингрид?! Ты её просто бросишь как ненужную тебе вещь?!

— Даниэла, о чем ты?! Не было никакой Ингрид! Точнее, она была, но эта девушка вовсе не принцесса, а актриса. И она превосходно сыграла роль моей невесты, считай, что на какое-то время она просто тебя заменила. Ведь её лица никто не видел, даже слуги. Под предлогом того, что принцесса боится дурного глаза, она никогда не снимала с себя платок и накидку… А фигурой вы с ней очень похожи. И глаза у неё такого же цвета, как у тебя…

— Неправда! Её глаза намного ярче моих! — зачем-то возражаю я, чтобы скрыть свое замешательство. Кроме того, мне вдруг становится тесно на этой изящной кованной скамье, которая создает в этом зимнем саду атмосферу летнего сада. Мне так и хочется отодвинуться от палача как можно дальше, словно он для меня незнакомец.

— Тебе, конечно, виднее, но я говорю это как твой муж.

Таддеус скользит по мне озорным взглядом.

— Получается, накидку невесты я вязала для себя?

— Но я тебе тогда так и сказал… Честно говоря, про накидку я сам впервые услышал на приеме по случаю нашей с тобой фальшивой помолвки. Вообще-то, я велел Ингрид заказать у тебя покрывало, а она все перепутала, и заикнулась о свадебной накидке. Но мне этот вариант понравился даже лучше, чем мой. Ты так старалась, и накидка получилась просто прекрасной. А ради себя ты бы не стала так мучиться.

Я чувствую себя очень неудобно. Хочется скорее отсюда уйти…

— Таддеус, спасибо, что подписал этот разрешительный документ. — Я вскакиваю со скамьи и показываю ему на свой кожаный ридикюль, в котором лежит такая ценная для меня бумага.

— Ты уходишь?! — пораженно произносит палач, резко вставая. — Я думал, ты захочешь остаться во дворце… Как ни как здесь совсем другая жизнь. Ты же моя королева!

— Извини, Таддеус, но я выходила замуж за палача. Ты сам привел меня в дом у озера, и он стал моим по праву.

Я решительно иду к двери. В спешке задеваю щекой ветвь какого-то экзотического растения, соцветия которого напоминают гроздья акации. Отчего в моей душе разливается щемящая тоска… Но в моем мире меня никто не ждет, а здесь у меня есть теперь мальчуган, которому я очень нужна. Без меня он пропадет.

Таддеус даже и не пытался меня остановить, мой палач лишь молча смотрел мне вслед…

Странно, но даже в мыслях я наотрез отказывалась называть его Гарольдом. Потому что лично для меня ничто не менялось. Для меня он так и оставался моим палачом, моим несносным Чудовищем.

Из дворца я прямиком отправилась на площадь, где можно было купить добротную детскую одежду по сходной цене. Ведь от того, что я стала королевой Итеи, монет в моем кошельке не прибавилось. Но это и понятно, дай мне Таддеус кучу денег, у меня бы сразу закралась мысль о том, что он далеко не палач.

В конце концов я потратила на Элиаса все свои припасенные на черный день деньги. Посчитала, что такая жизнь мне уже не грозит, а еще одна пара ботинок для ребенка никогда не окажется лишней. Также не смогла я пройти мимо деревянной лошадки, паровозика, бумаги с карандашами, детской подушки с одеяльцем и других необходимых ему вещей.

А поздно вечером, когда Элиас уже спал в своей новой кроватке, в гостиную вошел палач. Причем, он появился здесь с таким видом, будто начисто забыл обо всем, что произошло с нами ранее.

— Даниэла, подогрей мне, пожалуйста, ужин. Я забыл, когда в последний раз ел…

Глава 34

Боже, как же я обрадовалась, когда увидела на кухне своего палача!..

Только сейчас до меня стало доходить, насколько этот мужчина для меня важен.

Конечно, ни о какой любви не могло быть и речи, но я к нему точно что-то испытывала. Во всяком случае, ближе Таддеуса у меня никого в этом мире не было.

Но я не могла просто взять и забыть то зло, которое он мне причинил. Даже несмотря на то, что палач это делал из лучших побуждений.

— Ты мне рада?! — думает вслух Таддеус, посматривая на меня с нескрываемым удивлением. А я тем временем кружусь около печи, подогревая для него суп и жаркое.

— Представь себе, да. У меня же никого нет, кроме тебя… И хорошо, что ты приехал сюда, а не остался в своем дворце, — говорю я смущенно, проклиная свои полыхающие румянцем щеки.

Не понимаю, почему это признание дается мне с таким трудом?

Я ловко наливаю наваристый суп в неказистую глиняную чашку и ловлю себя на мысли, что Таддеус привык есть с фарфоровой посуды и далеко не деревянными ложками. И что ему, также как и мне было тяжело привыкать к такой жизни. Точнее даже, к нищенскому существованию, потому что на первых парах у нас не имелось даже самых необходимых вещей.

Но я больше чем уверена, что он проходил через это наравне со мной. А ведь Таддеус мог в тайне от меня есть деликатесы и наслаждаться всеми прелестями жизни, которые мог позволить себе король Итеи. Но нет, для этого он был слишком благороден. Даже сейчас мое Чудовище предпочитало находиться здесь, рядом со мной, а не в своем роскошном дворце.

— Увы, Даниэла, я там очень одинок. Даже Гейра в последнее время отказывается меня понимать!

Несмотря на плохое настроение, палач уплетает мой суп за обе щеки. Отчего в душе у меня разливается теплое чувство. Но мой взгляд постоянно липнет к его губам. И я не могу не думать о красоте своего мужа, которую у него отняли.

Сейчас Таддеус в одном только мешке палача, так как в маске нет отверстия для рта. Но меня это прежде никогда не смущало, а сейчас от одного только взгляда на его губы меня бросало и в жар, и в холод.

Но я гоню от себя подобные мысли, стараюсь даже не думать об этом…

— Правильно. Ты же для нее как сын! Я бы на её месте поступила также.

— Кстати, она не удержалась и попробовала твои булочки… Её похвала многого стоит.

Улыбка не сходит с моего лица.

Странно, но мне очень приятно от того, что палач считает меня мастерицей на все руки, и думает, что я научилась этому совсем недавно. Но готовить я и раньше умела. Правда, не так хорошо, как сейчас.

— Потому что любая нормальная мать хочет для своего ребенка самого лучшего. Я это только сейчас поняла…

— Кстати, об этом… — Таддеус выходит из-за стола и, несмотря на то, что я уже знаю его тайну, как обычно убирает за собой грязную посуду. Хотя, королю не пристало заниматься подобными вещами. — Даниэла, чем раньше ты отдашь мальчика в его новую семью, тем лучше будет для вас обоих.

У меня все внутри холодеет.

— В новую семью?! — Я смотрю на палача и отказываюсь в это верить. — Но Таддеус, ты же сам подписал мне разрешительное письмо!!

— Да, подписал. А в чем проблема?

— В том, что я сама хочу заменить мальчику мать! А вдруг в другой семье его не будут любить как родного? Вдруг его снова станут обижать?! — чуть ли не плача бормочу я. Ведь мне предельно ясно, что судьба мальчика находится сейчас в руках моего Чудовища. — Несчастный ребенок и так уже натерпелся! Неужели ты не понял, что это разрешительное письмо ты подписал для меня?!

— Что?! — Глаза в прорезях маски вмиг становятся холодными. — Я подумал, что после… потери собственного ребенка, тебе просто захотелось спасти какого-нибудь маленького страдальца. Именно поэтому я тебя поддержал и отнесся к твоей затее с пониманием.