Сбежавшая королева - Кейн Мила. Страница 15

— Не трогай меня. Я не давала тебе разрешения прикасаться ко мне.

Я отпустила его запястье и бросилась вниз по ступенькам. Проклятье. Мой вспыльчивый характер снова взял верх, но я просто не смогла сдержаться. Как только я оказалась на улице, мой пыл утих, и я поняла, как глупо поступила. Разве Эдвард не напомнил мне вчера, что Лео лечится в его крыле больницы? Очевидно, что это была завуалированная угроза, а теперь я разозлила его.

Придется быть обходительной с ним, но не сегодня. Сегодня мне нужно было успокоиться.

Я медленно пошла обратно к машине. Ощущение, что на меня смотрят, вернулось. Неужели Эдвард наблюдал за мной через свои камеры?

Я села в машину и потрясенно застыла, заметив то, чего там раньше не было.

На приборной панели лежал букет белых лилий. Стебли были перевязаны черной лентой.

Внутри машины.

Глава 10

София

После ужина, включающего в себя суп и крекеры, я просидела с Лео на телефоне добрых полчаса. У него был мобильник, и я могла звонить ему в больницу, когда заканчивались часы посещения. Я предложила приехать и переночевать в кресле у его кровати, но он настоял на том, чтобы я спала дома. Он беспокоился обо мне больше, чем следовало.

Букет лилий не выходил у меня из головы. Во-первых, кто, черт возьми, мог мне их подарить? Во-вторых, и это вызывало наибольшее беспокойство, как они оказались в машине? Мой рациональный ум убеждал меня, что этому должно быть очевидное объяснение. Может, я забыла запереть дверь, и Эдвард попросил кого-нибудь из своего персонала сбегать и оставить их в машине в качестве сюрприза, когда я буду уходить, поскольку он явно стремился произвести на меня впечатление. Это был логичный ответ. И все же мысль о букете застряла где-то на задворках моего сознания, как заусенец.

Пытаясь побороть паранойю и чувство одиночества от того, что я осталась одна субботним вечером, я решила немного поработать над своими самыми сокровенными, личными картинами. Теми, которые я никогда не выносила из дома.

Живопись всегда была моим хобби, хотя в студенческие годы меня больше интересовала история искусства. В другой жизни, где Антонио Де Санктис не был моим отцом, я бы с удовольствием работала со старинным искусством, занималась реставрацией или кураторством. Вместо этого, еще до того как он стал угрожать моему нерожденному ребенку, у меня не было ни единого шанса найти работу, которая бы мне нравилась. Я бы вышла замуж за того, на кого указал бы мой отец, и на этом всё. Художественное образование, которое он позволил мне получить, было лишь способом занять меня до знаменательной даты. Я утешала себя тем, что из-за этого дерьмового шоу, в которые превратились последние семь лет, Антонио, по крайней мере, лишился своей разменной монеты – невесты-девственницы.

Я вышла на улицу и спустилась с крыльца по левой стороне. Анджело помог мне переоборудовать гараж в маленьком доме в рабочее пространство. Теперь это была моя собственная студия.

В гараже я включила верхний свет, и в нос ударил запах скипидара и масляной краски.

Я подошла к большому холсту, накрытому простыней. Я знала, что скрывается под ней. Это было то, что я часто рисовала. Залитый лунным светом лес, звездное небо и слабая тень мальчика с откинутой назад головой, смотрящего на луну. Лео думал, что это он, и во многом так оно и было, но также это был и его отец.

Я опустилась на табурет и направила свет с лампы на холст.

Потянувшись за кистью, я отвлеклась на слегка заросший деревьями участок, и чуть не опрокинула банку со свежими кистями, которая стояла на столике рядом с табуретом. Когда я наклонилась, чтобы поправить ее, раздался сильный стук в дверь гаража.

Я замерла, мое сердце чуть не выскочило из груди. Через мгновение снова наступила тишина. Я чувствовала себя неуютно, воспоминание о цветах вдруг снова вырвались на передний план моего сознания. Что, если это не пустяк? Я не смогу работать, пока не проверю.

Направившись к выходу через главную часть гаража, я услышала, как хлопнула дверь.

На этот раз стук прогремел на всё здание. Он был таким громким, что мои руки инстинктивно взлетели вверх, чтобы защитить лицо, и я застыла на месте. Сердце беспорядочно билось, пока я смотрела на дверь. Звук был такой, словно кто-то бросил в нее камень.

По коже побежали мурашки от ощущения, что за мной снова наблюдают. Я вернулась к холсту, игнорируя странное покалывание по коже.

— Эй? – позвала я, мой голос звучал странно громко.

Я снова подошла к двери и повернула ручку. Она легко открылась. Сквозь щель проникла тишина, характерная для того места, где мы жили. Неподалеку шумели волны, разбиваясь о берег, а стрекотание сверчков, живущих в кустах, наполняло ночь своей музыкой.

До меня донесся тихий рокот машин, проезжающих по ближайшей дороге. Было не так уж поздно, всего десять часов, и все казалось нормальным.

Все было в порядке.

Тогда почему ты так напугана? Насмешливый голос в моей голове должен был заткнуться нахрен. Мне нужно было взять себя в руки. Я выпрямилась во весь рост и расправила плечи. Я была Софией Де Санктис, и я не трусила. Возможно, местным жителям неизвестно, кто я на самом деле, но я-то знала.

Подойдя к ближайшему столу с инструментами, я вытащила длинную отвертку из ее гнезда в столе и положила рукоять на ладонь. Форма была удобной, похожей на liccasapuni, излюбленное оружие paranza corta. Я знала, что лучше всего бежать, но если у меня не останется выбора, я смогла бы сразиться. Пусть даже всего лишь против демонов в моей голове.

Толкнув дверь, я вышла в ночь. Уличные фонари горели чуть дальше по улице и не достигали моего участка. Однако я установила датчики движения, которые при срабатывании включали прожектор. Он был направлен на лужайку перед домом и боковой дворик, прямо перед гаражом.

В данный момент прожектор сиял.

Что-то включило его. Вероятно, это было просто животное. Именно из-за них обычно срабатывал датчик.

Я не могла вспомнить, запирала ли входную дверь. Возможно, я забыла, так как Лео не было дома. Я была рассеянной и небрежной. Нужно было проверить, иначе я бы не смогла работать.

Собравшись с духом, я направилась через двор к своему крыльцу. Когда приблизилась, зажегся свет, заливая светом ступеньки. Я резко остановилась, увидев дверь.

На этот раз у входа в дом лежал новый букет лилий, перевязанный другой черной лентой.

Чистота, невинность, возрождение, смерть. Я поискала значение лилий. Это было неутешительно. Они напомнили мне о похоронах моей матери.

Когда я подошла ближе на негнущихся ногах, вцепившись в отвертку, которая ощущалась как раскаленная кочерга, то увидела, что цветы не были идеально белыми. Сверху были разбрызганы темно-красные капли, словно краска на чистом холсте. Кровь на белых лепестках. Все мои убеждения в том, что я слишком остро реагирую, улетучились.

Меня охватил ужас, и я бросилась вверх по лестнице к двери, по пути нащупывая телефон. Мне нужно было попасть внутрь. Когда я стояла на крыльце, мне казалось, что на меня смотрят сотни глаз. Все было по-настоящему. Это было не просто в моей голове. Кто-то наблюдал за мной, угрожал мне каким-то неопределенным образом. Пытался напугать меня, и это, черт возьми, сработало.

Я уронила отвертку, пока набирала 911.

Когда я нагнулась, чтобы поднять ее, а мой палец уже был готов нажать на вызов, пришло сообщение с неизвестного номера.

Неизвестный: Лишь виновные трусят перед судом, королева бала.

Все остальные мысли вылетели из моей головы, когда я уставилась на предложение, вырванное прямо из моих самых мрачных фантазий. Это не могло быть реальностью. Это было невозможно. Николай был в тюрьме, и он думал, что я мертва. Это не могло происходить на самом деле. Но если это был не он, значит меня нашел кто-то, кто знал обо мне все. Кто-то, у кого были очень личные счеты.