Сбежавшая королева - Кейн Мила. Страница 16
Страх усилился, когда я повернулась и посмотрела на темную дорогу. Вокруг было сотни мест, где можно было затаиться и остаться незамеченным.
Слезы застилали мне глаза, хотя тихая улица оставалась неподвижной.
— Эй? – Мой голос эхом разнесся по пустой улице. Я чувствовала себя глупо, была напугана и приготовилась бежать, если бы хоть одна тень двинулась в мою сторону. — Я вызвала копов. Они уже едут!
Мой телефон снова ожил.
Неизвестный: Лгунья.
Я оторвала глаза от экрана и вгляделась в темноту. Мне казалось, что я чувствую на себе чей-то взгляд, но, возможно, у меня была просто паранойя. Не важно, насколько сильно я повредилась рассудком, одно было ясно наверняка. Кто-то принес эти цветы и залил их кровью.
— Николай?
Я не знала, почему я это сказала. Мой рациональный ум понимал, что это невозможно, и все же его имя всплыло в голове. Кто-то издевался надо мной, и первой моей мыслью было, что это он? Вероятно, это были дети. Мелкие хулиганы, которые учились в Хэйд-Харбор, были достаточно избалованными и садистскими, чтобы считать, что преследовать учительницу ночью возле ее дома – это забавная игра. Дети могли использовать мое прозвище. Почему бы и нет? Однажды я даже призналась нескольким ученикам, что была королевой бала во времена своей учебы.
Повернувшись на пятках, я отклонила вызов в службу 911. Копы ничем бы не помогли, а я бы предпочла, чтобы они не совали нос в мою жизнь, если этого можно было избежать.
Я открыла дверь и бросила последний долгий взгляд на улицу, прежде чем шагнуть внутрь. Шум эхом разнесся по пустой гостиной, а густой лес, затаившийся за темными окнами в задней части дома дразнил меня своими тайнами.
Я опустилась в кресло-качалку, стоявшее по другую сторону раздвижных стеклянных дверей, выходивших на задний дворик, и уставилась в ночь, сжимая в руке телефон. Я не могла сейчас лечь в постель и крепко уснуть. Я была слишком встревожена.
Вместо этого я смотрела на темный лес, а по моей коже бежали мурашки.
Я могла бы поклясться, что темнота смотрела на меня в ответ.
Воскресенье выдалось тяжелым. Я почти не спала накануне и весь день была на взводе. Большую часть дня я провела в больнице. После долгих раздумий, стоит ли рассказывать обо всем Кьяре и Анджело, я решила не делать этого. Они и так потратили слишком много времени на решение моих проблем. Они были моими друзьями, а не няньками.
Спустя время мне стало казаться, что я слишком остро реагирую. Ребята, которые решили поиздеваться надо мной, небось были довольными тем, как они меня разыграли. Хуже всего было то, что в мою голову лезли мысли о Николае. Я продолжала видеть его. Мельком в больнице, в коридорах школы, он был призраком в черном, ныряющем в такси, или исчезающим за поворотом лестницы. Как будто память о нём была призраком, преследующим меня, или каким-то извращенным принятием желаемого за действительное. Каждый раз я оборачивалась или замедляла шаг, но при ближайшем рассмотрении понимала, что ошиблась. Мне казалось, что я схожу с ума.
После больницы я заехала в продуктовый магазин и быстро нашла отдел замороженных продуктов. Я планировала закупить полуфабрикатов на то время, пока Лео не будет дома. Обычно я сама готовила всю его еду. Так было лучше для его здоровья и ослабленной иммунной системы. Я не заботилась о своем здоровье, только о его.
В морозилке оставалось всего несколько упаковок, которые были мне нужны, и мне пришлось засунуть голову поглубже. Выпрямившись, я выставила заморозку поверх морозильного ларя и подняла голову, надеясь увидеть поблизости корзину.
Тогда я снова увидела его.
Николай Чернов. Во плоти. На этот раз это было нечто большее, чем просто мимолетное видение.
Очередное воспоминание. Должно быть оно. Такое уже случалось со мной. Когда я только приехала в Хэйд-Харбор, я видела его повсюду. Я все ждала, что он появится. Как тюрьма могла остановить такую силу природы, как Николай Чернов? Это было невозможно.
Постепенно я осознавала, что это не он, и мало-помалу научилась не обращать внимания на игры своего разума. Однако сегодня что-то изменилось. Все время, что мне мерещился Николай, он был одет в один из своих прошлых нарядов, из моих воспоминаний. Рваные джинсы, темная футболка, кожаная куртка и старые ботинки. Сейчас же на нём были черные брюки, идеально облегающие его длинные стройные ноги, и черная рубашка с расстегнутым воротом. Он прислонился к мясному прилавку, наблюдая за мной, как волк наблюдает за кроликом, которого собирается сожрать. В этой одежде он выглядел смертельно опасным. Теперь он был уже не беспечным наследником опасного трона, а самим королем. Его голова была тщательно выбрита, обнажая новые татуировки, проходящие по верху. Я никогда раньше не рисовала его таким в своем воображении.
Он не ухмылялся. Испорченное, насмешливое обаяние, которое всегда было присуще ему, сменилось серьезностью. Это было совсем на него не похоже.
Моя рука соскользнула с упаковок с полуфабрикатами, и они посыпались на пол.
Я опустила взгляд, поспешно приседая и поднимая их, пока люди смотрели на меня, переступая через беспорядок, который я устроила.
Когда я подняла голову, Николая уже не было.
Может, никто и не издевался надо мной. Может, я просто сходила с ума.
В тот вечер, проверив замки на своих дверях, я достала старый телефон, которым редко пользовалась. В нем был только один номер.
Ренато ответил после второго гудка.
— София? Что случилось?
Его знакомый голос вызвал во мне те чувства, с которыми я не знала, как справиться. Когда я потеряла Николая в тюрьме, втянутая в ложь отца, я потеряла и своего брата.
— Ничего, то есть, я не уверена. Наверное, ничего. Я просто хотела узнать, как дела. Как отец?
— Все еще жив, если это то, что тебя интересует.
При этих словах меня пронзила острая боль разочарования. Что за чудовище желает смерти своему отцу? Я могла быть только продуктом его воспитания.
Рен прочистил горло.
— Я рад, что ты позвонила. Я пытался найти способ связаться с тобой.
— Почему? Что случилось?
Я затаила дыхание, сердце болезненно забилось. Проклятая одышка, которая всегда возникает у меня перед панической атакой. Я заставила себя дышать ровно, считая в уме, чтобы унять подступающую тревогу.
— Он на свободе. Николай Чернов вышел пару дней назад.
Каким-то образом я знала, что мой брат скажет именно эти слова, еще до того, как они прозвучали в моих ушах. Пусть происходящее казалось невозможным, но это было неизбежно. Конечно, он бы нашел меня. Без сомнения.
— Он действительно свободен?
— Да, он действительно свободен. Хрен знает как, учитывая, что он вытворял внутри. Я понятия не имею, как ему удалось выбраться, кроме того, что Ронан Блэк, возможно, сможет убедить самого Люцифера вернуться на небеса. Он на свободе, София. Я подумал, что ты должна знать.
— А отец знает? – я крепко сжала трубку.
— Знает. Он не в восторге от этого.
— Но он ничего не станет предпринимать. Мы договорились. Он не может нарушить соглашение сейчас. Николай Чернов в безопасности от семьи Де Санктис, – напомнила я брату. Я понимала, что в этом не было необходимости. Мы оба знали об условиях, на которые я согласилась много лет назад, но мне нужно было услышать эти слова, чтобы успокоить себя.
— Честно говоря, я бы больше беспокоился о том, чтобы семья Де Санктис была в безопасности от него. Он посетил твою могилу. Охрана проинформировала меня. Николай сжег половину гребаной часовни на территории. И не только это, но он также выслеживает и убивает людей Де Санктис. В тюрьме он превратился из безумца в серийного убийцу. Тебе нужно быть осторожной.
Волна боли и вины сдавила мне горло, не давая вымолвить ни слова. Я кивнула, и одинокая слеза скатилась по моей щеке. Когда я думала о Николае, слезы наворачивались сами собой.