Когда тает лед - Грейс Ханна. Страница 14

– Я Стейси. А ты Расс, верно?

Он кивает, кончики его ушей краснеют.

– Ага. Приятно познакомиться. Хочешь поговорить о себе или еще о чем-то? Мне особо нечего рассказать.

«Ох, Расс, почему ты ведешь себя как пугливый зверек, когда я так хочу разозлиться на тебя?»

Я следую тому же шаблону, что и с остальными парнями: он задает наводящие вопросы, я отвечаю. Когда раздается свисток и он поднимается, я по-прежнему ничего не знаю об этом парне.

– Приятно было познакомиться, – мягко говорит он перед уходом.

Мероприятие почти закончилось, и я страшно злюсь на то, что оно произвело желаемый эффект. После того как выслушала желания и мотивации ребят, мне трудно возмущаться из-за того, что приходится делить с ними каток.

Трудно, но это не значит, что невозможно.

Методом исключения я вычисляю, что мне остались только двое. Моя социальная батарейка садится, но я стараюсь удержать заряд, потому что оно того сто2ит: передо мной садится Генри.

– Это совершенно ни к чему, правда? – бормочет он, ставя локти на стол и подпирая руками голову. – Зачем мне знать, как звали чью-то собаку и когда у кого-то день рождения? Такая информация нужна только хакерам. А я вообще не люблю компьютеры.

Я в шоке.

В те несколько встреч один на один Генри был спокоен и держался совершенно непринужденно. Похоже, Скиннер нашел то, что может выбить его из колеи – принудительная социализация.

– Анастасия, только не рассказывай о своих питомцах, – умоляет он, с тяжелым вздохом проводя рукой по коротким темно-рыжим волосам. – Нет сил притворяться, будто мне это интересно.

– Хочешь посидеть молча? После меня тебе осталась только одна собеседница. Можешь сделать перерыв перед финальным рывком.

– Хорошая идея, спасибо.

Генри закрывает глаза, и мне остается только смотреть, как он дремлет. Как-то неловко за ним наблюдать, но что еще делать? Если у него не получится с хоккеем, он вполне может пойти в модели. Он прекрасен. Идеальные симметричные черты лица, сияющая смуглая кожа, совершенно изумительные скулы.

– Я чувствую, как ты на меня пялишься. Можешь перестать?

Хвала небесам, что он не открывает глаза и не видит, как густо я краснею. Брейди дует в свисток, и Генри уходит, бросив на меня последний взгляд.

Остался только один человек, с которым я еще не разговаривала, – именно тот, кого я боюсь. У него уходит целая вечность, чтобы сесть за стол. На нем футболка с эмблемой «Титаны Мейпл-Хиллс» и серые спортивные штаны, а я как назло обожаю парней в серых спортивных штанах. Вот блин. Нет, я не дрогну.

– Привет! – бодро говорит он. – Я Нейтан Хокинс.

– Ты что, прикалываешься?

Он игнорирует мой вопрос и вскидывает бровь.

– А тебя как зовут?

– Нейтан, что ты делаешь?

Я складываю руки на груди и откидываюсь на спинку стула. Он копирует мой жест и тоже складывает руки. Со стороны мы выглядим, наверное, как самая неприветливая пара, и, скорее всего, так и есть.

– Начинаю заново. Все любят начать сначала, так давай и мы попробуем. Ты же не можешь злиться вечно.

– Я собираюсь злиться дольше, чем вечность, ты очень сильно меня недооцениваешь.

Он смеется, и я не знаю, как быть, потому что сама борюсь с улыбкой.

Вот черт.

– Твоя твердая позиция достойна восхищения, Аллен, – поддевает он. – Я уже знаю, что ты фигуристка, изучаешь бизнес и приехала из Сиэтла. Знаю, что ты страшна в гневе, но также можешь быть милой.

Мои брови взлетают вверх, и он поясняет:

– С Генри, не со мной.

– Генри тоже был очень мил со мной.

Он слегка мрачнеет, напускное очарование слетает.

– Я тоже хотел быть с тобой милым. Мне жаль, что я лгал тебе. У меня были связаны руки, пришлось поставить Расса на первое место. Я честно хочу быть твоим другом, Анастасия.

– Да, я все понимаю. Ты меня не знал, не мог мне доверять и все такое, так что все хорошо. Но я пробовала объяснить, что чувствую, чтобы ты мог взглянуть на ситуацию моими глазами, а ты отмахнулся и заявил, что я реагирую чересчур остро.

Так наивно все это выкладывать, но психолог настаивает, что я должна пытаться выражать свои чувства. Ну, когда я не придираюсь. Все твердят, что Нейтан – хороший парень, так что дам ему возможность проявить себя.

– Я понимаю, почему ты стараешься держаться от меня подальше. – Он запускает руку в волосы и дергает их. Похоже, он злится на себя. – Прости, я поступил плохо. Мы можем начать сначала?

Брейди свистит в последний раз, но он не двигается, ждет ответа. Карие глаза практически заглядывают мне в душу.

– Даю тебе испытательный срок, – вздыхаю я.

Он радостно улыбается, и к моим щекам снова приливает жар.

– Я буду стараться.

– Да уж, постарайся.

Вот дерьмо.

Глава 8

Нейтан

Робби прав, организовывать вечеринки очень хлопотно.

Однако больше всего хлопот сегодня доставляет сам Робби. Мы договорились, что Джо и Мэтти будут целый день находить для него дела, а остальные тем временем займутся доставкой и установкой оборудования.

Это был превосходный план.

Пока Робби не решил, что ему нужно быть дома, чтобы дождаться какой-то свой заказ. То, что все мы сидим дома, его не устраивало, он должен получить заказ лично.

После Джо Робби – самый умный парень из всех, кого я знаю, и я на сто процентов уверен: он все это делает, чтобы нам досадить. Наконец ребята его увели, и через полминуты приехала машина с игровыми столами. Кстати, заказ, который ждал Робби, так и не доставили.

Вот поганец.

Я думаю, что знаю своих друзей как облупленных, но когда мы вместе что-нибудь затеваем, например, пробуем превратить дом в казино, я узнаю о них много нового и дико раздражающего.

Дом выглядит фантастически. Я не стал считать расходы и ничуть об этом не жалею. Как бы ни раздражал меня Робби, он заслуживает хорошего праздника.

Самым разумным решением было нанять полностью укомплектованный бар. Его установили на настиле сразу за французскими дверями из кухни. Выглядит потрясающе. Бобби и Крис развлекались на всю катушку, сочиняя названия коктейлей, и я думаю, что Робби будет рад услышать, как заказывают «Судью Джуди» [8] и «Болельщицу».

Мы решили не объяснять происхождение названия «Судья Джуди». Будет прикольнее, если народ начнет угадывать, но настоящий ответ такой: когда Робби лежал в больнице после несчастного случая, он неделями напролет смотрел «Судью Джуди».

Да и теперь, когда у него случается похмелье, он лежит на диване в гостиной и смотрит свое любимое шоу. В это время никому нельзя разговаривать и нельзя ставить под сомнение решения судьи.

Когда Генри к нам переехал, он поначалу не понимал, что происходит. Наверное, не понимает и до сих пор, но знает, что надо брать пример с остальных и вести себя тихо.

– Прекрасно выглядим, – одобрительно произносит Джей-Джей, разглядывая нас в смокингах.

Остальные ребята вернутся перед самой вечеринкой, успеют принять душ и тоже переодеться в смокинги. Хотим к возвращению Робби создать полный эффект Вегаса.

– Как ты думаешь, Лола и Анастасия придут? – спрашивает Генри, теребя галстук-бабочку.

– Надеюсь. Робби захотел пригласить Лолу, и я не подвел бы его в день рождения.

– Значит, твое желание поцеловаться и помириться со Стейс тут ни при чем? – смеется Бобби.

Я поднимаю брови.

– С каких пор она Стейс?

– Мы теперь друзья. Эта фигня со сплочением коллектива сработала. Она мне нравится.

Прекрасно.

К счастью, тут возвращаются ребята, и вскоре вечеринка уже идет полным ходом, так что у меня нет времени размышлять над тем, как моим друзьям удалось подружиться с Анастасией.

Еще одной моей умной идеей оказалось сделать вечеринку только для приглашенных. Во-первых, если вы не хотите обанкротиться, никогда не произносите в кампусе слова «бесплатный бар».