Слоновая кость - Рон Мерседес. Страница 8

Себастьян выпрямился и упер руки в бока.

– Как его зовут?

Закатила глаза, не скрывая негодования.

– Лиам.

– Твой отец ясно дал понять: никаких мужчин в квартире.

Издала смешок.

– Ну да, а ты у нас Тинки-Винки.

Себастьян на мгновение растерялся.

– Из «Телепузиков», – объяснила я, не получив ответа. Покачала головой, отвернулась и рывком открыла дверь, не обращая внимания на «надсмотрщика» позади.

Лиам не дал и секунды, чтобы взглянуть на него, – бросился ко мне, подхватил на руки, отрывая от земли, и крепко прижал к себе. Лишь вдохнув знакомый аромат кожи, впервые за все время подумала: «Я дома».

– Ты напугала меня до чертиков, Мар.

К глазам подступили слезы. Сдерживала себя в Луизиане, а вернувшись в Нью-Йорк, почувствовала, будто жизнь, как и квартира, больше мне не принадлежит. Теперь же, когда Лиам был здесь, все, казалось, вернулось на круги своя, а покой, в котором так нуждалась, окутал вместе с его объятиями.

– Все еще не могу поверить в то, что произошло, – прошептала я, обхватив руками его шею и не желая отпускать.

Лиам уткнулся носом в мои волосы, провел кончиком вниз по шее, но через несколько секунд напрягся. Осторожным движением опустил меня на пол и уставился на Себастьяна.

– А это кто?

Огорченная тем, что Лиам больше не прижимал меня к себе, повернулась к Себастьяну.

– Мой новый телохранитель.

Себастьян внимательно рассматривал Лиама, словно прощупывая, и когда закрыла за другом дверь, температура в прихожей, казалось, упала на несколько градусов.

Себастьян не стал ходить вокруг да около:

– Покажи удостоверение личности.

Лиам бросил на него недоверчивый взгляд.

– Тебе недостаточно, что Мар сказала, что мы дружим?

Себастьян даже глазом не моргнул.

– Удостоверение личности, пожалуйста.

Лиам порылся в кармане и вытащил черный кожаный бумажник, достал оттуда права и протянул их Себастьяну. Тот изучил карточку и через пару мгновений отдал ее.

– Вынужден попросить вернуть ключи от квартиры. По соображениям безопасности мы не можем никому доверять. Кроме того, тебя могут обокрасть, чтобы проникнуть сюда.

Что?! Это уже слишком! Зачем им пробираться сюда? Предупреждение отцу они сделали!

Лиам сверкнул глазами то ли недовольно, то ли восхищенно.

– Я бы никогда не подверг Мар опасности. Ключи в целости и сохранности. Они у меня на случай, если возникнет чрезвычайная ситуация и я буду нужен.

– Если возникнет чрезвычайная ситуация или Марфиль понадобится помощь, у нее есть я.

С минуту парни сверлили друг друга взглядами.

– Отдай их, Лиам, – устало сказала я. – Его нанял отец, и меньше всего на свете хочу давать ему повод забрать меня домой или к другому безумству.

Лиам перевел дыхание и повернулся ко мне. Посмотрел на меня странно, словно с опаской, затем сделал то, о чем просил Себастьян. Получив ключи, телохранитель ушел в свою комнату, но не раньше, чем напомнил предупредить, если решим выйти погулять.

– Хочешь пива?

Лиам кивнул и сел на диван, продолжая смотреть в сторону коридора, где исчез Себастьян.

– До сих пор не верю в то, что случилось, Мар.

Он согнулся, положил локти на колени и зарылся пальцами в волосы.

Села рядом, протянула бутылку холодного пива и сделала глоток из своей.

– Я тоже… Настолько жутко и мерзко, что сложно поверить, что это не какой-то кошмарный сон, а реальность, и все же… я почти все время провела без сознания, а потому кажется, будто это произошло не со мной, а с кем-то другим.

– Но почему?! Зачем похищать тебя?

Хотя было очевидно, что я из состоятельной семьи, никогда не поднимала эту тему: меня это смущало, да и Лиам не спрашивал. Он был сыном преподавательницы начальных классов и владельца зоомагазина. Поступил в Колумбийский университет благодаря стипендии и достиг всего благодаря незаурядному уму. По ночам работал в городских клубах, чтобы иметь возможность оплачивать учебу, поскольку стипендия покрывала только половину. Искренне восхищалась Лиамом и ценила нашу дружбу, потому что, чем бы ни занималась в жизни, для многих останусь лишь очередной «мажоркой», которая получила все только потому, что родилась в богатой семье.

У отца было так много предприятий, что не смогла бы назвать все. Он был владельцем банка «Кортес», одного из крупнейших в стране с филиалами во всех странах Латинской Америки, и разводил лошадей Аппалуза, уникальной, некогда находившейся на грани исчезновения породы, что сейчас была третьей по востребованности в мире. Это, наряду со многими другими инвестициями, сделало его весьма влиятельным человеком, и неудивительно, что люди завидовали его богатству.

По этой причине отец держал нас с Габриэллой вдали от своего мира. Мы не посещали званые ужины, не были знакомы с бизнес-партнерами. Отец и о делах с нами не разговаривал. Мы болтали лишь о лошадях: отец с детства привил любовь к ним, много о них рассказывал, научил ухаживать.

– Не знаю… Никто не знает. Отец считает это предупреждением. То, что ничего не потребовали взамен и не оставили записки, даже хуже, чем само похищение.

– И теперь этот типчик должен сутками тебя охранять?

Кивнула, закусив губу.

Лиам погладил меня по щеке и поставил бутылку на стол.

– Твой отец сделал все правильно, Мар. Тебя похитили в Центральном парке. И сделали бы это снова, если бы им было нужно. Особенно если следят за тобой и знают, где предпочитаешь проводить время.

Мы еще долго обсуждали и спорили, но ни к чему не пришли. А еще до меня дошло, что нужно будет рассказать об этом Себастьяну и попросить ничего не говорить отцу.

– Такое больше не повторится, я буду осторожна. Просто боюсь за отца… и за сестру…

– Габриэлла в Лондоне, с ней ничего не случится.

– Ох, ты не знаешь, как рвутся на свободу те, кто учится в закрытой школе… Черт, должна предупредить ее, чтобы она не покидала школу в одиночку!

Подскочила, будто ужаленная, и c бешено колотящимся сердцем ринулась в комнату за мобильником. Если у нас была половина десятого, в Лондоне – полпятого утра; сестра наверняка спала.

Оставила ей сообщение:

Сестра ничего не знала о похищении. Отец не хотел ее тревожить, но ему было невдомек, что от меня Габриэлла узнала о четырех способах покидать интернат незамеченной. Самый простой – через окружающий школу лес в близлежащую деревню.

Если с ней что-то случится, виновата буду я!

Выходя из комнаты с телефоном в руке, увидела, что дверь в коридор открыта. Ко мне приблизился Себастьян, будто прочитал мои мысли и понял: что-то не так.

– В чем дело?

Лиам встал с дивана и подошел к нам.

– Сестра ничего не знает о похищении. Отец не хотел ей говорить, но он не в курсе, что Габриэлла с подружками периодически тайком сбегают из интерната в деревню. Погулять и встретиться с друзьями. Если добрались до меня, смогут и до Габриэллы.

– Она спит, Мар. Утром позвонишь ей и все объяснишь, – попытался успокоить Лиам, но я не отрывала взгляда от Себастьяна.

Несколько секунд спустя он наконец решился заговорить:

– Позвоню куда нужно. У меня знакомый в Лондоне: попрошу, чтобы присмотрелся на случай, если что-нибудь заподозрит. А утром поговорю с твоим отцом.

Этого допустить не могла!

Шагнула вперед и удержала его за руку, в то время как страх овладел каждой клеткой.

– Не говори ему! Он ее убьет!

И снова зрительный контакт длиной в пару эфемерных секунд. Мы поняли друг друга без слов.

Себастьян молча отвернулся и ушел, а я была уверена: с сестрой все будет хорошо.

4

Себастьян

Вернулся на свою половину квартиры и сделал пару звонков. Если Марфиль говорила правду, нам придется быть гораздо осмотрительней с младшей из сестер Кортес.