Слоновая кость - Рон Мерседес. Страница 9
Уильям почти сразу ответил на звонок: я объяснил ему ситуацию, и мы обсудили, что можно предпринять. Младшая Кортес будет в безопасности, если за ней присмотрит Уильям.
День все никак не кончался. Занимался работой всего несколько часов и уже чувствовал, что задыхаюсь. Если бы не начальство, я бы не защищал Марфиль Кортес, но это дело поручили мне, так что не мог отказаться. Быть нянькой для дочери миллиардера не входило в планы. Казалось бы, когда за плечами все стадии жесткого тренировочного процесса для спецназа военно-морских сил США [1], четыре балла за тест на устойчивость и высшие оценки за все физические тесты, ничего не должно пугать, но для этой работы требовались несколько иные качества, какие не могло предугадать ни одно испытание разведки или армии.
Работать на Алехандро Кортеса оказалось куда сложнее, чем представлял.
Почти машинально следил за изображением на экране ноутбука, который показывал все, что было видно через камеру, установленную в гостиной. Марфиль лежала на светло-бежевом кожаном диване, прижавшись к парню, а он приобнимал ее и гладил по спине, пока ее веки наконец не сомкнулись. Никто не предупредил о женишке, но должен был догадаться. Даже через изображение на экране было видно, как контрастируют ее волосы, черные как эбеновое дерево, c кожей цвета слоновой кости и кремовой обивкой дивана. Нетрудно было догадаться, почему ей дали такое имя [2]. Она была прекрасна. Настолько прекрасна, что на нее было больно смотреть. Я был не из тех, кого могли подцепить на крючок роковые красавицы, мои отношения с Самарой вряд ли можно назвать здоровыми, но даже она была не так ослепительна, как эта малышка.
Было очевидно, почему отец держал ее в золотой клетке. Марфиль не ведала, какую опасность таила в себе ее красота.
Встал с дивана и подошел к мини-холодильнику, который поставили для меня. Взял пиво и сделал глоток. Вернувшись к ноутбуку, проверил остальные комнаты. Камеры не установили только в комнате Марфиль и примыкающей к спальне ванной. Это до сих пор не давало покоя: слишком уж легко было проникнуть в квартиру через окно.
Марфиль о существовании камер не знала, и чутье советовало пока не говорить ей. Как будто знал: рано или поздно неосведомленность станет лучшей защитой.
Машинально левая рука легла на правый бок, как раз между пятым и шестым ребрами. Рана уже должна была затянуться, но инфекция сводила с ума в течение нескольких недель.
Вновь вернул на экран изображение из гостиной. Марфиль спала на диване, такая спокойная и безмятежная; а я все спрашивал себя: знает ли она, в какой оказалась опасности?
5
Марфиль
Когда открыла глаза, обнаружила под щекой сложенный листочек. Развернула его спросонья и прочла оставленную Лиамом записку:
Не хотел тебя будить. Увидимся в среду – поужинаем и посмотрим фильм. Люблю тебя, лапушка.
Увидев его послание, не смогла сдержать улыбки. В такие мгновения казалось, что все по-прежнему. По большей части. И хотя ужин и поход в кино в среду были еще в силе, что-то внутри противно скреблось, напоминая, что ничто уже не будет как раньше. Повернулась, чтобы взглянуть на часы, что стояли на тумбочке и…
– Вот дерьмо!
На часах была половина двенадцатого!
Вскочила как ошпаренная и ринулась к шкафу. Скользнула в первые попавшиеся джинсы, надела хлопчатобумажную футболку в бело-красную полоску, байкерские ботинки и побежала в ванную, чтобы по-быстрому умыться и почистить зубы. На правой щеке остался небольшой след от записки Лиама, но на макияж времени уже не оставалось.
Наскоро приведя себя в порядок, вбежала в кухонную зону и вскрикнула от неожиданности – там уже стоял Себастьян. Одет по-уличному: светлые джинсы, темная футболка и белые «найки». Это тот Себастьян, который вчера встречал меня в аэропорту?! Тот самый, что в костюме походил больше на банкира, чем на телохранителя?
Он пил кофе. В мгновение, как его губы коснулись кромки одной из белых чашек с сердечками, меня словно током ударило, пришлось прислониться к стене позади, чтобы не упасть.
Как же он хорош!
«Меня ты не пугаешь, меня ты привлекаешь!» – вспыли в памяти строчки из дурацкой песни, которые захотелось прокричать. Но у меня все же было чувство собственного достоинства, и, пытаясь сохранить остатки самоуважения (не то чтобы много осталось!), я вздохнула и шагнула вперед.
– Опаздываю, – бросила вместо приветствия, подошла к кухонному шкафчику и, встав на цыпочки, потянулась к верхней полке, где стоял розовый термос. На меня легла тень: Себастьян протянул руку над моей головой и взял термос. Я повернулась и оказалась так близко к нему, ближе, чем когда-либо, что термос из его рук взяла лишь спустя несколько ударов сердца.
– Спа-спасибо, – пролепетала и обогнула Себастьяна, чтобы взять молоко. Почти со скоростью света нагрела напиток, добавила ложку меда и наполнила термос. – Идем? – спросила, закручивая крышку.
Себастьян кивнул, взял джинсовку и одним легким движением накинул ее на плечи.
Не оглядываясь, открыла дверь и вызвала лифт. Все еще чувствовала себя неловко в его присутствии и ничего не могла с собой поделать. Разве могла предугадать, что так сильно будет тянуть к нему? Когда зашли в лифт и кабину нежно окутал аромат его парфюма а-ля «Hugo Boss», подумала, что достигну пика наслаждения в ту же секунду.
А еще не давало покоя то, как именно все будет происходить в университете. Судя по тому, как был одет Себастьян, он собирался посещать все занятия, чтобы я была под постоянным присмотром. Беспокоило, что о нас подумают люди. Не хотела, чтобы кто-то догадался, что он – мой телохранитель, поэтому, когда подошли к машине, проигнорировала его вчерашнюю просьбу и села на пассажирское сиденье спереди.
– Тебе следует сесть сзади, Марфиль.
И снова мурашки, когда слышу, как он произносит мое имя.
– Ты не мой водитель, Себастьян, – сказала я, наслаждаясь и тем, как его имя звучит в моих устах. – Не хочу, чтобы кто-то понял, в чем заключается твоя работа, а если увидят, что сижу позади, начнут задавать ненужные вопросы.
– Задние стекла пуленепробиваемые. Это для твоей же безопасности.
Пристегнулась, не слушая его.
– Никто не будет в меня стрелять.
Себастьян стиснул зубы и повернулся лицом к дороге. Спустя пару мгновений завел машину, а я улыбнулась маленькой победе.
– Нужно подумать о том, что скажем преподавателям и студентам, когда тебя увидят со мной, – подала голос пять минут спустя.
Себастьян сделал вид, что не услышал.
– Ты, конечно, можешь сойти за студента, но, если увидят, что мы каждый день приходим на занятия вместе, подумают, что мы встречаемся.
«Как бы мне ни хотелось!»
Но это была правда. Если мы с Себастьяном каждый день будем приезжать на одной машине, поползут слухи, а слухов про меня, к несчастью, на факультете ходило предостаточно.
– Тебя меньше всего должно волновать, что подумают люди.
– Не хочу, чтобы знали, что у меня телохранитель.
– Да? Тогда скажи, чего хочешь? Потому что это не отменит того, что я – твой телохранитель.
Сверкнула на него глазами, оскорбленная снисходительным тоном.
– Остановись здесь, – сказала я, когда подъехали к парковке кампуса. Она находилась довольно далеко от входа, по этой причине почти никто не оставлял там машину, но не хотела, чтобы нас видели.
Себастьян наблюдал за мной пару секунд, прежде чем выполнить просьбу. Достала из рюкзака тетрадку и вырвала две страницы.
– Вот тебе расписание занятий и карта кампуса. Не разговаривай со мной и держись на приличном расстоянии, но так, чтобы не вызывать подозрений. Встретимся здесь после обеда.
Вышла из машины, не дожидаясь ответа. Либо начну контролировать ситуацию, либо у Себастьяна Мура сложится обо мне неправильное представление. Я никому не позволяла помыкать собой. Устанавливать границы и правила – моя привилегия, пусть и знала, что Себастьян будет от этого не в восторге.