Парный танец (СИ) - "Tau Mirta". Страница 21

- Не бывать нам с тобой рыжими, – шепнул он Гермионе. Та прыснула и кивнула.

Вечером был традиционный костёр. Все они, исключая Уизли-старших, прыгали через пламя, но в конце праздника Артур взял жену на руки и торжественно перешагнул с ней через затухающие угли. Молли расчувствовалась и на обратном пути посетовала на то, что в этот раз никто не держался за руки над камнем(1).

- Времена изменились, молодёжь нынче боится семейного счастья, – полушутя вздыхала она. – Оставите вот нас без внуков.

Гарри послышался в этом мягкий упрёк, Рон с Гермионой тоже опустили глаза. Помощь пришла от Билла.

- Ладно, мам. Ты и надо мной сколько лет причитала.

- И то правда, – рассмеялась Молли. – Думала, так холостяком и останешься.

- Это он меня ждал, – встряла Флёр, с обожанием глядя на мужа.

- Да, но у нас в ваши годы уже…

- Брось, Молли, – Артур приобнял жену. – Успеют они.

- Успеем, – солидно подтвердил Рон. – Я вот тоже жду свою единственную.

- И меняешь девчонок, как перчатки, – ехидно дополнила Джинни.

- Одно другому не мешает, – возразил Рон и неожиданно обнял Гермиону за плечи. Та потянула за собой Гарри, Гарри ухватился за Джинни, и дальше они шли нестройной шеренгой, смеясь и перешучиваясь насчёт того, кто же первый обзаведётся семьёй. Молли смотрела неодобрительно и уже хотела что-то сказать, как вдруг вмешался Джордж.

- А я вообще женился потому, что проспорил Перси, – доверительно сообщил он.

- Что??? – хором вскричали Перси и Анджелина.

- Ну да. Одри, ты знала, что муж у тебя игрок?

- Что???

- Эй, кого вы слушаете!

- Первый раз в жизни говорю чистую правду, а вы не верите.

- Джордж Уизли, немедленно перестань пороть чушь!..

Дни в Норе пролетали быстро и весело, Гарри наслаждался отдыхом. Застолья, прогулки, пикники, традиционный квиддичный матч, в котором они разгромили команду девчонок в пух и прах, ритуальное изгнание гномов из сада, разбивка подаренных магоклумб – не было ни одной минуты скуки. Но на пятый день Гарри проснулся затемно и долго лежал, пялясь в предрассветные сумерки. А потом наспех оделся, спустился на кухню и объявил хлопочущей у плиты Молли, что возвращается домой.

- Что такое, дорогой?

- Так… – Гарри неопределённо махнул рукой, надеясь, что не придётся объяснять. Да он и не смог бы сказать ничего путного. Просто со страшной силой потянуло в огромный пустой дом, в котором его с недавних пор не покидало предчувствие радости. И Гарри здорово недоставало этого предчувствия. К счастью, Молли не стала допытываться о причинах спешки – ограничилась тем, что впихнула в него стопку оладий с яблоками, и отпустила с миром, пообещав передать привет остальным.

Дома Гарри хотел было вызвать Люциуса по каминной сети, но передумал. Пять дней вдруг показались солидным сроком, и он не мог заставить себя просто взять и сунуться в Мэнор. Наверняка у Люциуса дела. Да и о чём говорить? Полчаса он слонялся по гостиной, проклиная накатившую застенчивость. Может, сову отправить? Нет, это долго. В конце концов он написал записку и забросил её в камин. Зелёное пламя послушно проглотило кусочек пергамента. Гарри некоторое время сидел, посматривая на камин, а потом обозвал себя идиотом и пошёл искать Кричера – поздороваться и узнать, как дела.

Он побродил по дому, изгнал пару приблудных докси, принял душ и решил почитать – в гостиной, как ни странно. Выбранная книжка оказалась скучной. Поначалу он ещё продирался сквозь главы, но вскоре задремал и проснулся от того, что Люциус убрал книгу с его лица.

- Ты пришёл, – сонно констатировал Гарри.

- Представь себе. Или я неправильно расшифровал смысл записки «Я вернулся. Гарри»? Очень лаконично, кстати. Краткость – твоя сестра.

- Раз уж ты всё понял правильно, то так оно и есть, – рассмеялся тот, садясь и потирая глаза. – Как дела?

- Всё хорошо. А у тебя?

- Тоже.

- Как праздник?

- Замечательно. Подарки всем очень понравились.

- Надо думать.

Повисла пауза. Гарри наконец проморгался и теперь смотрел на Люциуса: на солнечные блики в гладко зачёсанных волосах, на расстёгнутый ворот белой рубашки, оттеняющей золотистый загар. Просто и безупречно. Гарри подумал о своей выцветшей футболке и взъерошенных со сна волосах, но мельком: его внимание приковали пальцы, небрежно вертящие комочек пергамента, в котором он опознал свою записку. Люциус пришёл не сразу. Сидел и играл с запиской. Может, выждал немного, чтобы не было похоже, что он… Ну. Хотел встретиться. Гарри открыл рот, совершенно не представляя, что скажет или спросит в следующий момент, но тут…

- Ку-ку!

Хлоп! Хрясь!

- КУ-КУ!

- Уррр!!!

Люциус с бесконечным изумлением наблюдал за противостоянием орущей кукушки и мечущейся Элоизы. Шустрая птаха опять уцелела и, откуковав положенные двенадцать раз, скрылась за дверцей. Элоиза вцепилась в часы, оставляя на полированной поверхности живописные царапины. Похоже, она намеревалась выцарапать добычу голыми когтями. В воздухе меланхолично кружил сиреневый пух.

- Что это? – спросил Люциус.

- Твой подарок, – Гарри с трудом сдерживал смех.

- Чудовищно.

- Зато оригинально. Мне даже нравится.

- А я бы предпочёл держаться подальше от этой вещи.

- Тогда, может, пойдём отсюда?

- Куда? В город?

- Можно и в город, но потом, – Гарри придвинулся ближе. – Я тоже соскучился.

- Что значит «тоже»? – очень искренне удивился Люциус, но Гарри уже выхватил у него скомканную записку, зашвырнул её в камин и потянулся за поцелуем.

К тому моменту его застенчивость благополучно испарилась.

Гарри сел, чтобы взбить подушку, и приглушённо выругался. Люциус тут же открыл глаза.

- Больно?

- Переживу.

Если обычно Люциус действовал неторопливо и бережно, то в этот раз ограничился минимальной подготовкой. В последнее время её вполне хватало, но за пять дней тело Гарри успело отвыкнуть от такого. Когда Люциус вошёл одним плавным сильным толчком, он задохнулся от внезапной боли и зажмурился, ощущая выступившие слёзы. Люциус хотел отстраниться, но он не отпустил, лишь выдохнул еле слышно:

- Просто… п-подожди.

Тот обнял его, прижал к себе. Горячие ладони гуляли по телу, и Люциус оставлял лёгкие поцелуи на его прикрытых веках, щеках, губах. Постепенно Гарри расслабился, сведённое судорогой тело вновь наполнилось тягучим жаром; он подался ему навстречу, и это было так же хорошо, как и всегда.

Только боль, понятно, осталась.

- Перевернись на живот и немного приподнимись, – скомандовал Люциус.

- Зачем?

- Посмотрю, не повредил ли я тебя.

- Э-э…

- Только не говори, что стесняешься, после всего-то.

- Это не одно и то же, – проворчал Гарри, пряча вспыхнувшее лицо в подушку. В данный момент он чувствовал себя, как у врача на приёме. Правда, поцелуй в поясницу слегка смягчил неприятные эмоции.

- Всё в порядке, но Обезболивающее выпей.

- Потом выпью, – Гарри подкатился Люциусу под бок и привычно устроил голову у него на плече. Рука сама потянулась погладить по груди, задевая соски, и – широким хозяйским жестом – по животу.

- Гарри, я спать хочу, – недовольно пробормотал Люциус.

- Спи. Я просто так.

- Учти, мне не двадцать пять лет.

- Ага, мне тоже. Здорово, правда?

Люциус ущипнул его за ухо, но как-то лениво. Гарри показалось, что он улыбается, но проверить свою догадку он не успел – заснул.

- Гарри! Гарри, ты где? – звонкий голосок раздавался совсем близко.

«Я что, ещё в Норе?», – подумал Гарри, открывая глаза и оглядываясь. Нет, родная спальня.

Дверь распахнулась, и на пороге возникла Гермиона.

- А, вот… Ой, я тебя разбудила?

- Не-не, – Гарри натянул одеяло повыше и сел. На резкое движение тело отозвалось недвусмысленной болью. Значит, Люциус ему не приснился. Но где же он?

- Ты забыл в Норе свою метлу, и мы решили занести – вдруг понадобится. Кстати, а почему ты ушёл так рано? – Гермиона заинтересованно разглядывала разбросанную по комнате одежду. К счастью, это была одежда Гарри.