В земле чужой (СИ) - Артемьев Роман Г.. Страница 33

Право на власть нуждается в постоянном подтверждении. Князь обязан ходить в походы, сражаться, демонстрировать силу и удачу, как бы ему не хотелось сидеть в кремле. Даже в Восходнем, раздираемом усобицами, он должен хотя бы раз в год отправиться с войском к границе. Особенно в Восходнем!

Таким образом, не реже двух раз в год князь отправляется в поход. Зимой — на границу с темными лесами, туда, где по докладам опытных людей намечается формирование большой орды, чтобы уничтожить её в зародыше. Летние путешествия более разнообразны и не всегда связаны непосредственно с войной, хотя тоже часто заканчиваются кровавым месиловом, особенно если чудища начнут проявлять активность. Или если вдруг кто-то из соседних князей в гости без предупреждения заявится.

Сейчас осень, и надолго покидать город князь не собирался. Погода не подходящая. Но местные сумели подгадать несколько дней без дождя, чтобы отправиться в ближние села, развлечься охотой на дикого зверя и пригласить на забаву нас. В смысле, Веселу Желановну пригласить, остальные к ней довеском шли.

— Выедем ближе к полудню, — просвещал нас Милан насчет предстоящего действа. — Раньше нельзя. Утром Вышатичи отъезжают, с ними Малчичи, но они по другой дороге поедут. Сразу после Вышатичей нам ехать невместно, это роду умаление.

У нас тоже ревностно относятся к тому, кто за кем в походе следует. Объясняют это родовой честью, хотя на самом деле интерес практический — первым по неразбитой дороге идти легче, и грязи с пылью меньше достаётся.

Функции нашего сопровождающего с Милана никто не снимал, что лично меня более чем устраивало. Он оказался очень знающим человеком, хорошо разбирающимся в хитросплетениях высшего света Восходнего. Конечно, с его слов выходило, что все вокруг подлецы, и только Хвостовы — добродетельные люди честности феноменальной, но, если отбросить эмоциональную составляющую, факты он подавал точно.

— Князь, Вышатичи, Малчичи, Хвостовы, — перечислил я. — Кто ещё будет?

— Все. Даже те, кто не зван, придут, — не задумываясь, ответил местный. — Вдалеке встанут и словно бы случайно в гости забредут. Слишком удобный повод накоротке с нужным людом словом перекинуться, никто его упускать не захочет.

— Не опасно?

— Раньше всякое случалось, последние три года боги миловали.

Исходя из моих наблюдений, глухому недоверию между боярами и их свитами перейти в кровавую бойню мешали не столько боги (впрочем, данный фактор в лице их земных представителей присутствовал), сколько умелая организация. Мы прибыли поздним вечером, то есть место охоты находилось в целом дне пути от столицы. Общего лагеря, как такового, не было. Имелась кучка отдельных лагерей, разместившихся на расстоянии друг от друга в неявном порядке, потому что некоторые находились поближе, некоторые явно старались отгородиться от соседей. Между ними постоянно сновали люди. Князь и его основной соперник расположились рядом, но не вместе, причем их разделяли как несколько боярских лагерей, так и шатры со значками Обителей.

Местного князя я видел, хотя и не был ему представлен. Мы, младшие, рылом не вышли, чтобы удостоиться его личного внимания, в отличие от Пожеги и Азгута. Ну и Веселы Желановны, само собой. Владислав Владимирович в один из дней, словно бы случайно проезжая мимо подворья Хвостовых, завернул в гости, где провел около двух часов, беседуя со старейшиной. Через пару дней так же «ненароком» заглянул его родственник. Чисто внешне князь мне понравился больше — высокий, плотно сбитый, с мягкими плавными движениями, он производил впечатление спокойного и уверенного в себе человека, твердо знающего, чего хочет. Глаза умные. Судя по рассказам, лишней крови местный властитель не любит, но добиваться поставленной цели умеет.

Размеров огромного поля не хватило, поэтому часть боярских родов, менее знатных, нашла пристанище в ближайших рощах. Позднее выяснилось, что там же встали с обозами купцы и какие-то ремесленники, сходу организовавшие импровизированную ярмарку. Остаётся только восхититься их предпринимательской жилке.

Лично я ночью спал. Зато десятки, или даже сотни отроков, окрестных пахарей, княжеских ловчих и прочего люда занимались тем, что сгоняли дичь из лесов поближе к нам. Совершенно бессмысленное занятие, потому что суть мероприятия заключается вовсе не в убийстве бедных зверушек. Верхушка княжества собралась вопросы решать, ещё немного горячительного на природе попить, а не по буеракам носиться. Охотиться собиралась только молодежь, у которой нерастраченной энергии много, и нет желания вести скучные беседы с туманными многослойными намёками.

Распределять охотников по местам ловчие принялись с самого утра. Энтузиазм, как уже говорилось, проявляли не все, многие под благовидными предлогами старались увильнуть от оказываемой чести. Нашу делегацию представляли Широк, Вонег и Стоян, потому что Азгут и Зван при старейшине, а я откосил. Хвостовым сказал, что пойду к Белых, родичам сообщил, что негоже покидать приютивших нас хозяев… Сам развалился в шатре и принялся бессовестно подслушивать чужие разговоры. Получалось не очень хорошо, потому что умников вроде меня, способных усиливать слух, много, так что впрямую речь никто не вел — говорили намеками, которые свои-то понимали не всегда.

В общем, явление Пожеги ни от чего важного меня не отвлекло.

— Спишь⁈ Солнце встало давно, кто хотел, уже первого зверя добыл!

Невольно скривившись, я прикрыл уши руками и принялся быстро возвращать строение барабанных перепонок к изначальным настройкам. Девушка замолчала — поняла, что меня отвлекать нельзя.

— Не люблю охоту, — осторожно опустив руки и помотав головой, сообщил я.

— Таких, кто для развлечения сюда приехал, раз-два и обчелся, — хмыкнула Пожега. — Здесь почти все ради знакомств, ради общения. Ну и ты один, Молчун!

Ещё бы мне не быть молчуном — сколько лет прошло, а до сих пор приходится за речью следить, чтобы мимоходом чего-то странного по местным меркам не ляпнуть.

— Успею ещё пообщаться. Сами подойдут и уговаривать станут, чтобы Веселе Желановне о них словечко замолвил. К тебе, кстати, тоже.

— Вообще-то уже подходят. Подарки дарят, — ученица старейшины самодовольно ухмыльнулась, в качестве доказательства предъявляя тонкую цепочку с висюлькой, вроде бы серебряную. — Только я ничего не обещаю!

— Они на тебя и не рассчитывают, скорее всего, — предположил я. — Просто хотят познакомиться, оставить по себе приятное впечатление, чтобы потом было легче о чем-то договариваться.

— Само собой! С чего бы им на меня надеяться? Однако ж ерунду всякую им честь дарить не позволяет. Поэтому, вставай, пойдём купцов навестим!

— Ты теперь при деньгах?

— Ага. И ты будешь, если на боку лежать перестанешь!

Звучит обидно, но она права. Под лежачий камушек вода не течет, тем более что сам недавно задумывался о поиске источника доходов. Почему бы не встать на тернистый путь взяточника? Довольно почтенное занятие в текущих реалиях.

— Куда зовёшь-то?

— Здесь неподалеку, — неопределенно махнула она рукой. — По пути к родне твоей заглянем.

Лагерь Хвостовых мы покинули целой делегацией. Компанию нам двоим составили всё тот же Милан и боярышня Свентослава, единственная девушка из рода, взятая на охоту. Женщин вообще было мало. Вдобавок чуть позади пристроились пятеро мужчин, причем трое из них носили особые значки, показывающие принадлежность к дружине. Ещё один, вроде, принадлежал к Огнищевым, то есть являлся Милану роднёй, про последнего ничего сказать не могу, но наверняка тоже человек не случайный.

У Белых, которые, естественно, событие не пропустили, мы не задержались. Поклонились Лучезару Доброславичу (это глава рода и мой прапрадед, он наконец-то вернулся в Восходний, разобравшись с проблемами в северных владениях), узнали, что Лада осталась в городе, да отправились дальше, прихватив Избора с дружком. Внешне Лучезар серьёзного впечатления не производил — невысокий, лысоватый, пузатенький. За внешностью не следит, волосы на голове вырастить проще простого, любой лекарь четвертого круга справится. Нет, совершенно не похож боярин на серьёзного человека, влиятельного по меркам земли. Издали, пока к нему не подойти поближе. Тогда сразу чувствовалось, что рядом матерый боец и опытный вожак, прошедший через самые тяжелые моменты истории княжества, вытащивший семью из той ямы, куда её закинули решения прошлых глав. Слушались его беспрекословно.