Зачем тебе ведьма, ведьмак? (СИ) - Яр Елена. Страница 14

Я разглядывала узоры, проводя пальцем по ремешку. Красиво.

— Это перья феникса, — с гордостью похвасталась купчиха.

— Да ну? — Я задрала брови. — Интересно.

— Странно даже, что не купили эту сбрую, — охотно рассказала она. — Обычно с фениксом разбирают в первую очередь. Люди любят верить в то, что даже изображение этого пера удачу приносит.

— Удачу? Я думала, здоровье.

От меня не укрылось, что спина ведьмака стала как будто ровнее — наверняка он тоже прислушивался к нашему разговору.

— И здоровье тоже. И богатство, и славу.

— Какое полезное перо!

— Да что перо, — встрял в разговор Ждан. — Всю бы птичку поглядеть. Я б не упустил её наверняка.

— Не упустил бы он, — по-доброму пожурила его жена. — Ты б даже подойти к ней не смог, герой!

— А я б железными щипцами, какими подковы в огне закаляют! Хвать — и всё. Крылышки не машут — птичка не летит.

Накатила волна раздражения. Я, конечно, не феникс, но тоже существо полунавье. И столь потребительское отношение меня покоробило. Пусть феникс — почти сказка, и я никогда не слышала, чтобы даже кто-то из потусторонних его хотя бы просто видел. Не говоря уже о людях. Но говорится про неё много и, видно, неспроста. Просто птичка не считает нужным всяким алчным тварям в руки даваться. Вот и ведьмак перо видел, но на большее не замахивается. А этот, глядите — словно подкову брать решил. Руки бы тебе повырывать теми щипцами, торгашья твоя душонка!

Дарий, видимо, почувствовал моё настроение, вступил в разговор:

— Да что воздух зря сотрясать, ни нам, ни вам не увидеть такую птичку.

— А что ж? — не унимался Ждан. — Если ж целью задаться, то всё можно. Сейчас, конечно, её не взять, сезон не тот, а вот осенью — вполне быть может. Она как раз в огне сгорит и восстанет из своего же пепла. Но будет маленькая и слабая. Тогда её и ловить нужно.

— Удачи! — резко бросила я. Встала и отправилась прочь.

Надо развеяться, пока не раскрыла во всю навью ширь нашу с ведьмаком приличную легенду. Очень уж руки чесались опалить огнём наглого мужичишку, чтобы на себе почуял, каково это с силой пламени тягаться. Я не феникс, конечно, но и моих силёнок хватит, чтобы сжечь на нём одежду и волдырями покрыть с ног до головы.

Проигнорировала и удивлённый взгляд женщины, и внимательный — ведьмака.

Спустилась к реке, чтобы мысли в порядок привести. К счастью, за мной никто не пошёл — Дарию и от костра я видна была, а остальным незачем.

Не надо мне пока колдовать, ещё недостаточно сил накопила после сражения с деревом. Мало ли, для чего они пригодиться могут. Эх, сейчас бы в ведьмин круг! Аж зажмурилась от невозможного предвкушения. Вот бы я тогда наполнилась, вот бы расправила силушку.

Для нас, ведьм, это самый верный способ восстановиться. В старые времена, когда ведьм было побольше и мои предки ещё собирались на шабаши, для таких встреч всегда места у кругов выбирали. Танцевали всю ночь, чудили, хохотали. Едва ведьма шагает в круг, как тот оживает. Он делится с нами силой, а в ответ просит, чтобы мы его веселили. Он любит, когда мы для него танцуем. Возможно, он тоже что-то берёт у нас, но этого никто не замечает — во всяком случае, ни на продолжительности жизни, ни на характере это обычно никак не сказывается.

Сейчас ведьм в принципе мало осталось. Может, настоящих, истинных до сих пор тянет собираться вместе, но меня это не коснулось. Не была ни на одном шабаше. Мама не успела меня сводить, да не особо и хотела, вероятно. Неизвестно ещё, как бы остальные приняли ведьмачью дочь.

В круг мама меня, конечно, водила, но только когда рядом не было никого. Так же в одиночестве я и продолжила наполняться после её смерти. Хотя давно в последний раз с ним виделась. Зря, наверное. Слишком расслабилась в своём домике, где из бед только местные с вилами да ревнивый леший.

Следом пришла новая мысль: если мне и впрямь придётся в навь за пером лезть, то перед этим непременно нужно в кругу побывать. Кто знает, что мне там встретится и насколько сильно это что-то будет хотеть попробовать меня на зуб.

Придётся об этом с Дарием поговорить. Разумеется, в восторге он не будет, но кто из нас больше заинтересован в благополучном разрешении этого дела? Хочешь не хочешь, а придётся ведьмаку вести ведьму силу обретать.

Эта мысль была до того забавной, что мне неожиданно полегчало.

Рядом присел Шиш.

— Силой ещё поделюсь, хочешь? — заботливо спросил он.

— Спасибо, но не надо, я в норме, — тихо ответила я.

Шиш продолжил меня внимательно рассматривать. Его мелкие глазки ощупывали моё лицо — для того, чтобы это почувствовать, даже не нужно было на него смотреть.

— Поделюсь давай, а то слабая ты.

— С чего ты взял? — удивилась я.

Перебежал так, чтобы напротив меня оказаться, заглянул в глаза. От его носа в разные стороны бежали борозды, напоминавшие кору на деревьях, оттого казалось, что Шиш уже пожилой и морщинистый. Но так это или нет, было не разобрать. Мне никогда не удавалось определять возраст этого народца. Конкретно этот мог быть как юной нечистью, так и умудрённой не одним десятком лет.

— Позволяешь с собой так почему? — спросил он. — Почему не накажешь?

Я вздохнула и слегка улыбнулась: какой он всё-таки милый.

— Пока так надо, поверь мне.

— Кому надо? — удивился Шиш. — Ты сокровище. А тот — всего лишь человек. Таких, как он, много-много, я видел. Давай его в болото загоним и смеяться будем, как он вылезает. И жену его туда же, чтоб не скучно ему было…

Я покачала головой.

— Мне очень приятно, что ты меня сокровищем называешь, но пока не станем ничего делать, хорошо?

Шиш вытянулся и выглянул за мою спину — я поняла, что кто-то идёт. Я резко обернулась: ко мне приближался Дарий. Нахмурилась. Как близко он смог подойти, а я не почуяла. Это непорядок, то ли я правда ещё совсем слабая, то ли перестала ведьмака воспринимать такой уж угрозой. Ни та ни другая версия мне не понравилась.

— Ты как? — спросил он.

— Обдумываю, как бы Ждана в болота загнать да притопить.

— Ты же знаешь, что я не позволю? — то, что говорил ведьмак, сильно отличалось от того, что выражало его лицо. Он был спокоен, словно знал, что я угрожаю в шутку. Возможно, не только я излишне расслабилась?

А утро началось с дикого купеческого ора.

Уже пару дней Дарий не набрасывал на меня бубенчик по ночам. Следил, конечно, но, видимо, как-то более элегантно. И я с тех же пор перестала настраивать побудку на его сердцебиение. Поэтому часто открывала глаза позже него.

А сегодня, судя по всему, я вообще проспала что-то ну очень важное.

— Ограбили!

Я села на одеяле и пыталась проморгаться. Ждан носился вокруг телеги, воздевал руки к небу, словно ища там справедливости. Его жена столбом стояла там же, рядом, сцепив пальцы и прижав их к груди.

— Что случилось, объясните! — спросил Дарий, не собираясь раньше времени принимать участие в панике. А я бы поглядела на ведьмака, бегающего вокруг телеги.

— Ограбили! — чуть сбавив громкость и надрыв, сообщил Ждан. — Одной сбруи не хватает.

— Сбруи, — фыркнула я. — Ты так орал, я уж думала, у тебя увели кошель с деньгами. Ну, тот, что ты прячешь за потайной доской в заду телеги.

Всемила вытаращила на меня глаза, а Ждан аж рот в ужасе раскрыл. А я закатила глаза: они серьёзно думали, что никто не знает? Даже если б я навьим взглядом не глядела, слишком часто купец ходил и телегу оглаживал. Намного чаще, чем свою жену.

— А тебе про это откуда ведомо? — подозрительно прищурив глаза, сделал ко мне пару шагов Ждан.

Щёку зажгло, наверняка Дарий пытался провертеть во мне дыру взглядом. Но я не отводила глаз от свирепеющего купца, который уже начал покрываться красными пятнами.

— Когда прячешь что-то ценное, не ходи это проверять сто раз в день. — Вряд ли этот торгаш внемлет моей науке, но не поделиться своим наблюдением я не могла.