Краткая история Бразилии (СИ) - Фаусту Борис. Страница 6

В ходе португальской экспансии наиболее ценными товарами для европейцев были золото и специи, образовавшие своеобразный «дуэт». Интерес к золоту легко объясним. С одной стороны, оно использовалось для чеканки монеты высшего достоинства; с другой — азиатская знать широко применяла его для украшения храмов, дворцов и изготовления парадных одежд. Но чем были так ценны специи или, попросту говоря, приправы?

Высокая ценность специй была связана с ограниченными возможностями сохранения и консервирования пищевых продуктов, а также со вкусовыми пристрастиями того времени. Средневековая Западная Европа была «плотоядной цивилизацией». В начале лета, когда заканчивался естественный корм для скота [5], его массированно забивали. Мясо закладывали в погреба, но консервировать его можно было лишь с помощью засолки, копчения или вяления на солнце. Эти же способы использовались для консервирования рыбы; они делали пищевые продукты малосъедобными, а перец служил для того, чтобы замаскировать тухлятину. Использование приправ отвечало также кулинарным вкусам того времени, что можно сравнить с привычкой к кофе, который значительно позже стал потребляться в огромных количествах по всему миру. Таким образом, золото и специи являлись наиболее притягательным товаром в XV–XVI вв., хотя были и другие: рыба, мясо, драгоценная древесина, красители, целебные травы и вещества, использовавшиеся в медицине, а затем постепенно и живой товар — африканские невольники.

Завоевание Сеуты на западе Африки в 1415 г. принято считать отправной точкой морской экспансии Португалии. Последовательное проникновение на новые территории затронуло западное побережье Африки и острова Атлантического океана. Исследование западного побережья Африки свершилось вовсе не в мгновение ока. Оно заняло тридцать пять лет, от того момента, как в 1434 г. Жил Еанеш оставил позади мыс Бохадор до того, как в 1487 г. Бартоломеу Диаш обогнул внушавший страх мыс Доброй Надежды. После выхода в Индийский океан стало возможным путешествие Васко да Гамы в Индию, в ту самую загадочную, манящую, полную специй страну. В дальнейшем португальцы достигли берегов Китая и Японии, где их влияние было настолько значительным, что японские историки называют период с 1540 по 1630 г. «христианским веком».

Не проникая вглубь африканского континента, португальцы устроили на побережье ряд факторий, которые служили для торговли, являясь при этом укрепленными пунктами. Португальская монархия организовала и упорядочила торговлю с африканским побережьем, введя королевскую монополию на куплю-продажу золота. Условием этой монополии была чеканка монеты на Монетном дворе. К 1481 г. королевская власть создала также Палату Мины [6] или Палату Гвинеи в качестве специальной таможни для торговли с Африкой. С западного побережья африканского континента португальцы вывозили незначительное количество золотого песка, слоновую кость (торговля ею до этого времени находилась в руках арабских купцов и осуществлялась через Египет), разновидность перца под названием «малагета» и, начиная с 1441 г., главным образом рабов. Их, как правило, перевозили в Португалию, где использовали в качестве домашней прислуги или как рабочую силу в городском ремесленном производстве.

Иначе происходило освоение островов Атлантического океана. Там португальцы приобрели важный опыт в устройстве масштабных сельскохозяйственных плантаций с применением рабского труда. После того, как в стычках с испанцами португальцам пришлось уступить им Канарские острова, они сумели закрепиться на других островах: Мадейре (приблизительно в 1420 г.), Азорах (около 1427 г.), островах Зеленого мыса (1460) и Сан-Томе (1471). На Мадейре параллельно существовали две системы ведения сельского хозяйства, конкурировавшие между собой. Традиционное возделывание пшеницы привлекало значительное число крестьян со скромным достатком, которые получали землю в собственность. В то же время по инициативе купцов и торговых агентов генуэзского и еврейского происхождения возникали плантации сахарного тростника, основанные на использовании рабского труда.

В конечном счете, возобладало возделывание тростника и производство сахара, но этот успех был кратким. Быстрый упадок был связан как с внутренними факторами, так и с конкуренцией сахара из Бразилии и с Сан-Томе. На этом острове в Гвинейском заливе португальцы устроили систему крупных плантаций сахарного тростника, весьма схожую с той, что появится в дальнейшем в Бразилии. Близость Сан-Томе к африканскому побережью и в особенности к факториям Сан-Жоржи-да-Мина и Аксим [7] способствовала значительному притоку рабов. На острове существовали сахарные заводы-энженью, на которых, согласно описаниям 1554 г., трудилось от 150 до 300 невольников. Сан-Томе всегда был аванпостом работорговли, в ходе которой вывозимые из Африки невольники затем попадали в Америку и в Европу. Когда производство сахара в XVII в. оказалось в кризисе, работорговля стала основной «хозяйственной специализацией» острова.

В июле 1499 г. в Португалию вернулся первый корабль из экспедиции Васко да Гамы, чье прибытие вызвало необычайный энтузиазм. Несколько месяцев спустя, 9 марта 1500 г., из Лиссабона по реке Тежу отправилась флотилия из тринадцати судов (снаряжение этой экспедиции стало самым дорогостоящим из всех ранее предпринимавшихся). Считалось, что корабли направляются в Индию; командовал ими дворянин, которому было чуть больше тридцати лет, по имени Педру Алвареш Кабрал. Оставив позади острова Зеленого мыса, флотилия взяла курс на запад, отдаляясь от африканского побережья, до тех пор, пока 21 апреля на горизонте не показалась земля — страна, в дальнейшем ставшая Бразилией. В тот день моряки лишь ненадолго сошли на берег, и только на следующий день флотилия бросила якорь в Порту-Сегуру, на побережье современного штата Баия.

С XIX в. ведутся споры о том, было ли открытие Бразилии делом случая и результатом простого следования морским течениям, или же уже существовали какие-то сведения о Новом Свете и Кабрал взял курс на запад, выполняя некую секретную миссию. Все указывает на то, что экспедиция Кабрала действительно собиралась плыть в Индию. Это не исключает вероятности того, что европейские мореплаватели, особенно португальцы, могли посещать Бразилию до 1500 г.

1.2. Индейцы

Когда европейцы прибыли в страну, ставшую впоследствии Бразилией, они встретили там коренное население со схожим уровнем развития и говорящее на родственных языках, которое занимало атлантическое побережье и бассейны рек Паранá и Парагвай.

Признавая этнолингвистическую однородность этого населения, выделим в ней два основных блока племен — тупи — гуарани и тапуйя. Тупи-гуарани были распространены практически по всему бразильскому побережью, от современного штата Сеара на севере до лагуны Патус на юге страны. Племена тупи, также называвшиеся тупинамба, преобладали в прибрежных районах на севере вплоть до современного муниципалитета Кананейя на юге штата Сан-Паулу. Гуарани жили в основном в бассейне рек Паранá и Парагвай, а также на участке побережья от Кананейи до южной границы нынешней Бразилии. Несмотря на различие в географическом распределении этого коренного населения, мы говорим о тупи — гуарани, имея в виду сходство их языка и культуры.

На некоторых участках побережья районы проживания тупи-гуарани перемежались с территориями, на которых жили другие племена — гойтака (в устье реки Параиба), айморё (на юге современного штата Баия и на севере штата Эшпириту-Санту), тремембе (на побережье на севере между Сеарой и Мараньяном). Эти племена называли общим словом «тапуйя» — так племена тупи — гуарани определяли других индейцев, говоривших на иных языках.

Анализ общественного устройства и обычаев индейцев весьма непрост, потому что речь идет о народах, культура которых весьма отличается от нашей, и в отношении которых существовали и до сих пор существуют сильные предрассудки. Это в большей или меньшей степени отражается в описаниях различных племен, оставленных хронистами, путешественниками и миссионерами, в особенности иезуитами.