В тени (ЛП) - Кинкейд Кинсли. Страница 2

Эмерсон, соберись. Итак, сделав несколько глубоких вдохов, я вхожу.

— Здравствуйте, добро пожаловать в «Долли». Что я могу для вас сделать?

Он смотрит на меня по-прежнему с нулевым выражением лица и глубоким невыразительным голосом: — Кофе без сахара, одни сливки и меню? — широко раскрыв глаза, я понимаю, что не дала ему меню, прежде чем спросить. Да ладно, Эмерсон, что с тобой не так? Он просто довольно загадочный человек.

— О, блин, да, извините. Позвольте мне принести вам кофе, и вот меню, — улыбаюсь, надеясь скрыть тот факт, что сейчас я в полном беспорядке.

Подойдя к капельной кофемашине, я беру чашку белого кофе, добавляю сливки, наливаю свежесваренный кофе и возвращаюсь к нему, чтобы оставить его. Когда я ставлю его, он говорит, не отрываясь от меню: — Чизбургер, салат с итальянской заправкой.

— Конечно, скоро вернусь.

Подойдя к кухонному окну, я кладу листок на выступ и диктую Стиву: — Чизбургер, салат с итальянской заправкой, пожалуйста.

— Я понял, Эмерсон.

Да, мне бы очень хотелось это сделать тоже.

ТРИ

КАРТЕР

Должно быть, это лучший чизбургер, который я когда-либо пробовал. Сейчас почти 7 вечера в закусочной в глуши, так что сказать, что я не ожидал многого, было бы преуменьшением. Этот парень Стив действительно знает, что делает. В нем идеальное количество кетчупа и майонеза, а также салат, помидоры и сыр поверх этой толстой сочной котлеты. Даже булочка мягкая, как домашняя. Мне так понравился этот бургер, что я почти забыл, зачем я здесь. Она. Эмерсон. Моя застенчивая голубка. Она продолжает поглядывать в мою сторону, когда думает, что я не обращаю внимания. Я всегда обращаю внимание. Моя работа — обращать внимание.

Чувствую, как мой телефон снова жужжит в кармане брюк. Я знаю, кто это, и он не примет «нет» за чертов ответ. Его зовут Марко, я уже выполнял для него работу раньше, и он хочет, чтобы я работал со следующей. За последние три дня я несколько раз говорил ему, что у меня перерыв. Черт возьми, мне не нужны деньги, поэтому сказать «нет» мне довольно легко. Но Марко — тот, кого мир назвал бы «плохим парнем»; у него есть враги, и он хочет трахнуть своих врагов. Он хочет, чтобы я помог ему трахнуть их. Он член королевской семьи мафии или что-то в этом роде. Я выполняю работу, даю им то, что они просят, и получаю зарплату, не суя свой нос в их дела. Это действительно так просто; многие парни в отрасли становятся жадными или обманывают свой первоначальный контракт с другой стороной. Их, как правило, находят по частям тела или вообще никогда не находят. Это не мой финал. Мне нравится быть живым, и я предпочитаю оставаться таким, пока не умру естественной смертью, гораздо позже.

Когда я получу контракт, в зависимости от того, какой он будет, я либо поеду к месту работы, либо направлюсь в свое убежище в Чикаго. Я беру собранную мной мобильную установку. Я никогда не работаю вне дома. Это еще одна мера предосторожности, которую я принимаю, чтобы меня не поймали, чтобы меня никогда не нашли, и чтобы сохранить анонимность. В эту поездку я оставил все дома. Эмерсон — моя текущая миссия. Все, что мне нужно знать о ней, у меня есть в телефоне, в облаке. Всегда имею резервную копию.

Я чувствую, как мой телефон гудит еще два раза, но игнорирую его. Он может либо принять отказ, либо подождать, пока я не приду в себя и не буду готов принять это.

Я откусываю последний кусочек гамбургера, облизывая пальцы, а затем вытирая их салфеткой. Затем я допиваю кофе; это прилично. У меня было лучше, но пока сойдет и это. Я живу в дерьмовом мотеле в городе, в номере нет даже кофемашины, так что я возьму то, что смогу достать на данный момент. Я ставлю чашку, когда Эмерсон спрашивает: — Ты закончил есть?

Я прочищаю горло: — Да, спасибо.

— Надеюсь, тебе понравилось. Стив — отличный повар, действительно лучший в городе. Он может сделать что угодно вкусным. Как будто он какой-то кулинарный волшебник… Ой, извини, я бессвязно говорю, — сказала она, когда ее щеки покраснели от румянца.

Вы можете сказать, что она нервничает, и ясно, что это я заставил ее так себя чувствовать.

Мне это чертовски нравится.

— Да, это было вкусно, спасибо, — не смотрю в глаза и обычно веду себя раздраженно и незаинтересованно, поэтому она не понимает, почему я на самом деле здесь.

Для нее.

Она остается стоять передо мной, держа тарелку еще мгновение, видно, что ей неловко из-за того, что она слишком подробно рассказала о Стиве. Наконец, отряхнувшись от этого, она уходит.

О, Эмерсон, ты застенчивая, не так ли?

Я осматриваю закусочную. Единственный клиент встает, чтобы уйти. Он оставляет пару купюр на столе и надевает куртку. Когда Эмерсон выходит из задней части здания, уходя, он говорит: — Пока, Брэд, увидимся завтра. Езжайте безопасно!

— Спасибо, Эмерсон, как всегда отличная еда. Будь в безопасности, возвращаясь домой.

— Спасибо, Брэд, я так и сделаю.

Да, Брэд, она это сделает. Я буду чертовски уверен в этом.

ЧЕТЫРЕ

КАРТЕР

Я уже давно пообедал и вышел из закусочной, сидя в арендованной машине на их стоянке. Солнце зашло, и стало чертовски холодно. Я проверяю свой телефон, а сейчас 21:55. Прежде чем прийти сюда, я взломал систему уличных камер, чтобы посмотреть, когда она уходит каждый вечер; всегда было ровно 10 вечера. Осталось подождать еще несколько минут. Меня это бесит, ей не следовало работать одной так поздно. Но я знаю, что ее единственный друг — ее коллега Хайди, которая обычно открывается после последней смены Эмерсона. Эм любит следить за тем, чтобы все было готово для Хайди; сердце у нее доброе и чистое, в отличие от моего. Ей ничего не стоит заботиться о других, а кто о ней заботится?

Я. Теперь это моя работа.

Погруженный в свои мысли, я почти скучаю по тому, как она выходит из закусочной и идет к своей машине. Это старый «фольксваген», проржавевший до чертиков, и когда она заводит двигатель, слышно, как он скрипит, как будто он может завестись в любой момент. Со мной эта херня не летает. Она получит новую, более надежную езду.

Я вижу, как она пристегивает ремень безопасности и выезжает со стоянки на главную дорогу, направляясь за город к своей хижине в лесу. Я даю ей несколько секунд форы, прежде чем завести машину и последовать за ней. Мне нужно держаться на расстоянии, чтобы она не заподозрила, что за ней кто-то следит. Я не хочу ее пугать.

Еще.

Я следую за ней десять миль по главной дороге, которая превращается в шоссе, как только выезжаешь из Вудсленда. Вокруг темно, если не считать лунного света и фар нашей машины. Темный, густой лес Орегона находится по обе стороны дороги. Вы не можете видеть ничего, кроме пары футов вглубь линии деревьев. Она включает правый поворотник и сворачивает на гравийную дорогу, идущую через густой лес, окружающий ее хижину. Я останавливаюсь на обочине, чтобы подождать несколько минут, прежде чем последовать за ней. У нее возникнут подозрения, если она увидит мою машину, с включенными фарами или нет, поскольку она единственная хижина на этой дороге. Через несколько минут я выключаю фары, медленно веду машину вперед, делая тот же поворот направо, что и она. Я не вижу никаких признаков ее задних фонарей, а это значит, что она уже должна быть припаркована и находится внутри своего дома. Ее дом находится слева от гравийной дороги, всего в паре миль отсюда.

Я решаю припарковать машину и заглушить ее перед поворотом налево к ее дому. Отстегнув ремень безопасности, я быстро открываю дверь машины и выхожу, надеясь, что она не увидит свет в салоне, прежде чем осторожно закрыть дверь. Я пробираюсь к ее подъездной дорожке, используя густую линию деревьев, чтобы скрыться. Здесь даже холоднее, чем когда я ждал ее возле закусочной в моей машине. Вы можете видеть свое дыхание каждый раз, когда выдыхаете, и я благодарен, что решил сегодня надеть толстую черную толстовку с капюшоном.