Меж двух огней (СИ) - Коган Мстислав Константинович. Страница 37

— Ну… — замялся Годфри, явно не понимая, что ответить. Вернон весьма ловко поставил его в логический тупик, где бедолаге оставалось только с ним согласиться. Впрочем, лекарь не учёл, что в отличие от малограмотного, необразованного крестьянина, я знаком с классической дилеммой вагонетки, пусть и обёрнутой в столь непривычную оболочку.

— Не мучай себя, — я похлопал бойца по плечу, — На этот вопрос нет правильного ответа. Очень легко рассуждать абстрактно. Да, в такой форме ответ очевиден и напрашивается сам собой. Пожертвовать меньшинством во имя большинства. Однако всё переворачивается с ног на голову, когда вопрос приобретает личный характер. Готов ли ты к тому, что всю твою родню сожрёт вампир, во имя научного прогресса? А может ты сам готов лечь под нож мясника, дабы спасти миллионы от болезни? Что-то я сомневаюсь. Все мы готовы улучшать свою жизнь за счёт других, но мало кто согласится пожертвовать собой ради этого.

— Но кому-то всё равно придётся это сделать, — пожал плечами Вернон, — Отбросить в сторону принципы и потащить человечество вперёд, даже если оно будет отбиваться руками и ногами. Другое дело, что можно обойтись малыми жертвами. Или вовсе — одной. Тем, кем я точно имею право пожертвовать. Самим собой.

— И как ты собираешься это провернуть? — озадаченно уставился на него я, — Даже при условии, что ты поймешь, как мы с Айлин сдерживаем распад наших личностей.

— Очень просто, — пожал плечами лекарь, — Я введу себя в предсмертное состояние, позволю очередному демону поселиться в моём теле, а потом подчиню его своей воле, получив доступ к энергии первозданного хаоса.

— То есть, ты хочешь сказать, что подселишь в шкуру одного неуравновешенного психопата, другого неуравновешенного психопата, дав им обоим доступ к безграничной силе? — я смерил лекаря подозрительным взглядом, ухмыльнулся и добавил, — Ты знаешь, это просто потрясающая идея. Обязательно нужно попробовать и посмотреть, что из этого выйдет. Только нас предупреди заранее. Мы хоть успеем тебя прикончить, чтоб не мучался.

— Как я уже сказал, сарказм тут не уместен, — раздражённо бросил лекарь, — Ты ведь даже не понимаешь, что из себя представляет маг. Мы десятилетиями обучаемся самоконтролю. Как раз таки, ради того, чтобы не сходить с ума во время ритуала. Так что и с демоном я тоже совладать сумею.

— И когда ты собираешься всё это провернуть? — поинтересовался Освальд, как-то подозрительно косясь на небольшую рощицу, расположившуюся на вершине холма за мелкой, бурной речушкой. Должно быть это и была та самая Быстринка, вдоль которой следовало идти. Правда тропинку «мощёной» можно было назвать с большой натяжкой. Если тут когда-то и лежала мостовая, то теперь от неё остались лишь редкие, разрозненные булыжники, давно утонувшие в жидкой, размытой дождями земле.

— Когда буду готов, — пожал плечами Вернон, — Не думаю, что это произойдет скоро, да и не факт, что мы к тому времени будем живы. Но если дело до этого дойдет, я вас не только предупрежу, но и подскажу какие меры можно предпринять, если эксперимент выйдет из под контроля.

Класс. Просто замечательно. Великолепно. С нами ходит бомба замедленного действия, которая однажды может не только всех нас убить, но ещё и наворотить такое, что перевернёт весь мир с ног на голову. Может его прямо тут прихлопнуть, чтоб не мучался? Хотя, я то немногим лучше, в общем-то. Два психа имеют доступ к безграничной силе или один — разница невелика. Но раз этот мир ещё не схлопнулся ко всем чертям собачьим, значит Вернон просчитался. Либо никакой безграничной силы не существует, либо есть механизм, защищающий эту реальность от подобных посягательств. Но, в любом случае, за парнем теперь нужен глаз да глаз.

— Ты кажется начал рассказывать историю, — напомнил Освальд, — Да мы малость отвлеклись. Что было после того, как ты взял к себе ученицу?

— Я погрузился в исследования с головой. Ушёл от мира. И упустил тот момент, когда церковь из дома утешения превратилась в орден воинствующих невеж, — Вернон тяжело вздохнул, — Еслиб не Бенна, знакомые которой переправили нас за стены Фейренальда, нас бы давно уже сожгли на костре. Мы ушли настолько далеко, насколько это было возможно. Надеялись пересидеть тёмную эпоху в какой-нибудь отдалённой глуши. Кто ж знал, что в эту самую глушь придёт война.

— Меня смущает лишь одно, — покачал головой я, — Что в этой самой глуши тебя считали учеником Бенны, а не наоборот.

— Мы так представились, — лекарь посмотрел на меня и равнодушно пожал плечами, — Нам так было удобнее. Бенна привыкла помогать другим. Ей нравилось лечить селян, помогать им с мелкими, житейскими невзгодами. Мне же нужны были тишина и покой, чтобы продолжать заниматься своими исследованиями.

— Так тот гримуар, который я спёр, принадлежал вовсе не Бенне… — задумчиво протянул я.

— Да. Это моя книга, — кивнул Вернон, — Как и кольцо, которое ты тоже спёр, думая, что никто не заметит.

— Ну извините, — я развёл руками, — Мне тогда казалось, что тебе это без надобности.

— Мне и сейчас без надобности, — пожал плечами лекарь, — Всё что написано в том гримуаре, мне хорошо и давно известно. Я — его автор. Но мы снова отвлеклись от темы. Так вот… — Вернон на несколько мгновений замялся, пытаясь восстановить в памяти нить повествования.

Мы вышли на узкий каменный мост, перекинувшийся через полотно бурной, мелкой речушки. Дальше наш путь пролегал через небольшую светлую берёзовую рощицу. Когда-то за нейухаживали, но сейчас она понемногу начинала зарастать густым еловым подлеском, понемногу превращаясь в глухую, непролазную чащу. Солнце уже задевало своим краем зубцы на крепостной стене. В траве стрекотали сверчки. Тоскливо кричала ночная птица. Ветерок, обдувавший лицо, становился всё холоднее. Крохотные язычки серых, промозглых сумерек, медленно начинали показываться из под корней и глубоких песчаных оврагов.

Кладбища же до сих пор не было видно. Либо мы где-то свернули не туда, либо оно располагалось довольно далеко. Так или иначе — следовало поторопиться. Не хотелось бы возвращаться в город по темнякам.

— Слышите, — встревоженно сказал Годфри, — Это бианьши кричит. Духобаба значица, которая скорую гибель речёт. Сегодня кто-то умрёт.

— Глупые крестьянские предрассудки, — покачал головой Вернон, — Таких призраков не существует. А кричит это бурый перелётник. У них сейчас как раз начинается период миграции на север, в преддверии летней жары.

— Глупые, не глупые, — покачал головой боец, — А завсегда когда мой тятька слышал такие крики в лесу, в нашей деревне кто-нибудь умирал. Так что я в примету верю.

— Всегда кто-нибудь да умирает, — пожал плечами лекарь, — Это неизбежный результат порочного круга жизни, который маги пытаются разорвать. Ну да ближе к делу. Так вот, осели мы в Медовище, где позже я и встретился с Генри. Приняли нас там весьма радушно — поселение давно нуждалось в хорошем знахаре, который умеет обращаться с кровоцветом, росшим на болоте неподалёку. Бенна занялась проблемами местного мужичья. Кому зуб выдернуть, кому потенцию исправить, у кого корова захворала. Я же воздвиг лабораторию и вновь вернулся к своим исследованиям, забыв обо всём на свете. Однако мир о нас забывать не собирался. Из-за сына короля, который изуродовал дочь одного из северных лордов и надругался над ней же, началась война. Королевство раскололось на Эйденвальд и Вольную Марку. Вернее девять башен всё ещё продолжали считать север своей, пусть и мятежной территорией. Однако совет лордов объявил о своей независимости. Началась война. Медовище превратилось в пограничье. Этот край и раньше не славился молочными реками и кисельными берегами. Сейчас же по нему прошла армия. Опустошила амбары, вытоптала посевы, забрала скот, усеяла землю трупами. Напитала её кровью. Мы думали, хуже уже не будет. Но потом случилась битва за мост. Отступление, перерастающее в паническое бегство. Оставшиеся силы королевской армии попытались закрепиться на северных подступах к Деммерворту. В нашей деревне встал крупный отряд из трёх сотен человек, в сопровождении двадцати клириков ордена. Одним из сотников был Беррен.