Спасите меня, Кацураги-сан! Том 6 (СИ) - Аржанов Алексей. Страница 26
— Мы с братом согласны, — кивнул я. — Когда нужно начать?
— На самом деле, Кацураги-сан, у нас уже есть несколько потенциальных пациентов, — ответил Эитиро Кагами. — Наш медицинский представитель и его коллега. Проблема только в том, что коллега говорит на другом языке и я не уверен, что мы сможем найти качественного переводчика.
— А наш медицинский представитель не может переводить то, что говорит его коллега? — спросил я.
— Ну, как вы понимаете, Кацураги-сан, в таком случае будет нарушена врачебная тайна, — объяснил Эитиро.
— В этом вы правы. Хотя, главный вопрос в том — о какой стране идёт речь. Если она англоязычная, я смогу провести консультацию без каких-либо проблем, — подметил я.
— Нет, Кацураги-сан. Не англоязычная, — помотал головой он. — Речь о России. Уж русским языком-то вы вряд ли владеете?
Глава 12
Знал бы Эитиро Кагами, кому задаёт этот вопрос. Я ведь перенёс из прошлой жизни способность разговаривать на русском языке. Да и принять пациента из своей страны мне бы очень хотелось. Вопрос только в том, как мне это подать?
Ранее я скрывал своё знание языка, но если хорошо обдумать этот вопрос — чем я рискую? Заподозрить, что в тело Кацураги Тендо попал русский человек точно никто не сможет. А если и заподозрить, то дорога этому человеку к Макисиме Сакуе — нашему психиатру. Поскольку такое предположение может построить только человек, находящийся не в своём уме.
А в целом знания языка в Японии не является пороком. Это не тоталитарная страна, где за такие навыки могут отправить в ссылку или счесть шпионом. Я запросто могу объяснить это обычным увлечением. Многие люди учат языки в качестве хобби. А то, с какой целью они это делает — это их личное дело.
И тогда я решился.
— Я знаю русский язык, Эитиро-сан, — произнёс я на чистом русском языке.
Заведующий вздрогнул, будто я достал из кармана своего белого халата пистолет. И это нормальная реакция. Наш мозг автоматически реагирует на непривычную речь. Такому социальному существу, как человек, требуется постоянно понимать, что происходит вокруг и о чём говорят другие люди. И если наш мозг этого не понимает, то он подаёт сигнал об опасности.
— Что-что, Кацураги-сан? — переспросил Эитиро Кагами, видимо, решив, что ему послышалось.
— Я сказал, что знаю русский язык, Эитиро-сан, — я перешёл обратно на японский. — А ещё английский и немецкий.
Эти языки мне приходилось учить, чтобы коммуницировать с европейскими странами ещё в прошлом мире. Вынужденная мера из-за возникшей пандемии. Тогда я работал со многими лекарями со всего света.
Эитиро Кагами был шокирован настолько, что оказался не в состоянии моментально вернуться к разговору. Он долго смотрел на меня, а затем спросил:
— Откуда вы знаете столько языков, Кацураги-сан?
И эта фраза была произнесена на английском. Хотя сразу я этого не понял.
Если бы мой мозг сейчас изучали на магнитно-резонансной томографии, то увидели бы особую активность в нижней лобной и верхней височной извилинах. Именно там находятся центр Брока и область Вернике — участки нейронов, отвечающие за речь и знание языков. И нагрузка сейчас на них шла нешуточная. Думал я одновременно на русском и японском языках, считал себя при этом русским в теле японца, а мой собеседник — коренной японец — резко перешёл на английский язык.
— Хобби, — ответил я на международном языке. — Когда учился в университете, всерьёз увлекался изучением западных языков.
— Но вы ведь понимаете, что знание правил языка, разговорной речи, и медицинских терминов — это совершенно разные вещи? — уточнил Эитиро Кагами.
— А какую из медицинских тем вы хотите обсудить? — спросил я. — Может быть, недавно вышедшую статью о консервативном лечении рака поджелудочной железы? Или дифференциальную диагностику цирроза печени?
— Достаточно, Кацураги-сан, — перебил меня Эитиро Кагами, вернувшись на японский язык. — Вы меня убедили. Чёрт возьми! Да я и не думал, что у вас столько талантов! Может быть, вы ещё и на скрипке играть умеете?
— На скрипке — нет, а вот на гитаре сыграть могу, — ответил я.
Эитиро Кагами шумно выдохнул.
— Кацураги-сан, если русским вы владеете так же хорошо, как и английским, то откладывать эту телемедицинскую консультацию будет преступлением, — заявил Эитиро Кагами.
— Никаких проблем, Эитиро-сан, я готов приступить к делу в любой момент, — сказал я. — Хоть сегодня.
— Сегодня точно не получится, а вот до завтра телемедицинский мост наши айтишники установят. Нужно организовать специальный кабинет для дистанционных консультаций. Веб-камера, микрофон, программы — это мелочи. Главное — грамотно организовать закрытый канал, поскольку информация с консультаций не должна распространяться. Тем более, многие из людей, которых вы будете консультировать, имеют немалый вес в корпорации и в тех странах, в которых работают.
— Я понимаю, Эитиро-сан, — кивнул я. — В таком случае, чтобы ускорить процесс, мы уже может подключить Кацураги Казуму к делу. Пусть трудится. Что скажете?
Эитиро Кагами кивнул.
— По рукам, Кацураги-сан. Пусть ваш брат отправляется в отдел кадров. Я сейчас же позвоню им и предупрежу, чтобы его оформляли. Пусть завтра приходит на шестой этаж в «айти» отдел. Там ему всё объяснят.
Я поднялся со стула и поклонился заведующему.
— Спасибо вам, Эитиро-сан.
Когда я покинул кабинет, Казума резко вскочил с дивана и растерянно затараторил:
— Ну как? Ты там был очень долго. Я уже начал переживать.
— Расслабься, — перебил его я. — Ты принят. Только постарайся сильно не козырять своими образованиями хотя бы поначалу. Уже даже Эитиро Кагами отметил твой «пробивной характер». Что ты ему наплести умудрился?
— Ничего особенного! — воскликнул Казума. — Просто рассказал, как здорово будет, если я запущу несколько своих проектов и…
— Вот этого пока что не надо, Казума-кун, — попросил я. — Не спеши. Для начала влейся в коллектив, покажи, что умеешь работать. Поверь, твои навыки не останутся незамеченными.
— Хорошо, Тендо-кун, прости, если перегнул палку, — извинился Казума и низко поклонился мне. — Спасибо огромное за помощь!
— Проходи в отдел кадров, оформляйся, — велел я. — Я бы посоветовал тебе сразу после этого пройти в «айти» отдел и поговорить с будущими коллегами о своих обязанностях. Завтра тебе доверят помочь с установкой телемедицинского моста с Россией. Так что готовься, начало работы у тебя будет интересным.
— Ого! — удивился Кацураги Казума. — Уже бегу!
— Стой, — остановил его я. — В шесть вечера встретимся у выхода из больницы. Какое-то время можешь ещё пожить у меня, пока ищешь съёмную квартиру. Хотя, после трудоустройства, можешь поговорить с руководством на счёт служебной квартиры. Возможно, тебе дадут жильё в том же здании, где живу я. Но это не точно. Скорее всего, служебку дают только медицинскому персоналу.
— Принято, — кивнул Казума. — Спасибо тебе ещё раз, Тендо-кун.
Кацураги Казума помчался в отдел кадров, а я вернулся назад в свой кабинет, однако Акихибэ Акико там не обнаружил. Перед кабинетом сидела очередь из трёх пациентов, а девушка куда-то запропастилась. Я решил не тратить времени попусту и продолжил приём самостоятельно. И лишь когда ко мне зашёл пациент, я обнаружил, что между клавиш моей клавиатуру вставлена записка.
«Вызвали осматривать экстренного пациента в кабинете неотложной помощи».
О, это хорошо! Новый опыт для Акико. Одно дело — принимать плановых пациентов, и совсем другое дело — принимать быстрое решение, когда пациенту угрожает опасность.
В её силах я уверен. А если что-то пойдёт не так — она со мной свяжется. Акихибэ Акико, в отличие от моего прошлого стажёра Кондо Кагари, не пытается скрывать своих ошибок. Кагари же этим в первое время часто грешил.
Очередь рассосалась достаточно быстро. Я принял оставшихся пациентов менее чем за двадцать минут. Но Акихибэ-сан до сих пор не вернулась.