Разрушение в школе Прескотт (ЛП) - Стунич С. М.. Страница 38

Оскар снова повернулся ко мне, изучая меня, словно он никогда раньше меня не видел, а затем прошел мимо меня. Я брожу за ним, потерянная в оцепенении. Пока я иду, я ломаю вещи. Вазу, картину в раме, порезанную ножом масляную картину. Я ничего не украла. Я хотела, чтобы Эрик знал, что кража не была целью. К тому же, я ничего отсюда не хотела. Каждая вещь отсюда испорчена.

Мы обошли все комнаты, и по мере того, как мы шли, Оскар собирал несколько вещей то тут, то там.

Как только мы закончили, мы направились вышли из дома, и я смотрела, как Оскар хорошо запирает его. Вместо того, чтобы сесть на мотоцикл, он открывает одну из седельных сумок и достает два баллончика красной краски. На другой стороне улицы один из соседей стрижет лужайку и с любопытством наблюдает за нами

— Оставь сообщение, — сказал мне Оскар, кивая своей головой и растряхивая баллончики в руках прежде, чем передать один мне. Я взяла его, изучая название цвета на этикетке. Жестоко красный. Подходит. — Что-то, что заставим его дважды подумать прежде, чем заявить о проникновении.

Мне понадобилась секунда, чтобы понять.

Я снимаю крышку с банки и передаю ее Оскару, а сама подхожу к нетронутой белизне гаражных ворот и начинаю первое слово. Он терпеливо ждет позади меня, наблюдая, как я оставляю свой темный след в сердце пригорода.

— Эй! — позвал сосед, переходя через дорогу, его комбинезон был покрыт травой. — Какого черта вы, дети, делаете? Прекратите это, — Оскар потянулся в свой пиджак и достал револьвер, отводя курок прежде, чем наставить его на мужчину. Он лениво посмотрел в его направление.

— Молчи и смотри, — сказал он ему, когда глаза мужчины расширились. Я закончила первый баллончик и взяла у Оскара новый. Когда я завершаю, то отступаю, чтобы изучить свою работу. — Прочти это вслух для нас, — размышлял Оскар, наклоняя голову в сторону.

— Я… — начал мужчина, его голос дрожал. Как только мы закончим здесь, он, скорее всего, вызовет копов. Похоже, это немного нарушает наши планы. Я решила, что мне все равно. — Я… я трахаю… — продолжал мужчина, подавившись ужасными словами.

— Я теряю терпение, — промурлыкал Оскар, прижимая пистолет к голове мужчины. — Скажи это.

— Детей, — задохнулся мужчина, падая на колени на траву. Оскар убрал пистолет и резко кивнул.

— Прежде, чем ты вызовешь полицию, подумай о том, что я вернусь в твой дом и сожгу его дотла с тобой внутри. Так-то у нас нет претензий к тебе, просто твой сосед — педофил. Есть над чем подумать, — Оскар поместил пустой баллончик в седельную сумку, закрыл ее и достал ключи из кармана.

Мы залезли на мотоцикл вместе и уехали.

Оскар сделал мне первое маленькое доброе дело, которое он когда-либо предоставлял, сделав вид, что не видит, как я плачу.

Глава 10

— Как все прошло? — спросил Вик, стоя перед входной дверью дома Аарона, его руки были скрещены на широкой груди. Его темные глаза следили за каждым моим движением, принимая и поглощая меня. Мы лишь смотрели друг на друга, и стало очевидным, что с этим влечением между нами не получится бороться. Я не могу просто стоять здесь и притворяться, что не хочу простить его за содеянное.

— Почему ты отправил нас вместе? — спросила я его, когда Оскар остановился позади меня. Он пах корицей, чего я никогда от него не ожидала. Такой теплый, домашний запах, а Оскар Монток был чем-угодно, но не теплым и домашним. — Ты знаешь наше отношение друг к другу.

Виктор лишь смотрел на меня сверху вниз, жуя жвачку и смотря на меня так, словно ему бы очень хотелось бросить меня к стене и разрушить. Я почти хотела, чтобы он так и сделал. Просто… прошла лишь неделя с вечеринки Хэллоуина. Одна неделя с момента, как увидела видео. С момента, как Вик сказал, что он был единственным, кто хотел, чтобы я была частью Хавок. Одна гребанная неделя с момента, как он рассказал ситуация с Кали была мне «выгодна» больше, чем ей.

— Мы семья, Бернадетт, — сказал Вик, глядя то вверх, то вдаль, и выглядя гораздо более царственно, чем имеет на то право. — Вам двоим в какое-то придется разобраться со своим дерьмом, не думаешь? — Он замолчал на момент, а потом посмотрел на меня.

Было невозможно пропустить двоякость его слов.

— Почему Аарон бросил меня? — спросила я его, наклоняя голову на бок. Может сегодня не лучший день, чтобы затронуть эту тему, особенно учитывая, что я уже вскрыла метафорический струп и обнаружила, что истекаю такой же ярко красной кровью, как цвет баллончика. — Я имею в виду, когда он присоединился к Хавок. Почему он бросил меня? Очевидно, что вы, ребята, не возражаете против того, что Хаэль встречается с Бриттани. Так что, черт возьми, происходит?

Вик выдохнул и прислонил голову к стене дома, когда Оскар тихо встал справа позади меня.

— Не во всем моя вина, ты же знаешь? — начал Виктор, закрывая глаза.

— Во всем, — резко возразила я, скрещивая руки под грудью и желая, чтобы Оскар не стоял так близко или слушал так внимательно. — Ты — главный, Вик. Все позитивное и негативное в этом касается тебя. Так что это твоя вина. Аарон присоединился к Хавок, я потеряла его, — мои ноздри раздувались, пока я смотрела на Вика, ожидая объяснения, которое, я знала, сделает мой дерьмовый день скорее хуже, чем лучше. — Почему? Почему ты не позволил ему просто иметь меня?

— Все имеет свою цену, даже присоединение к Хавок, — Вик повернулся ко мне и открыл глаза. — Ты это знаешь, Бернадетт.

— Получается, цена Аарона — бросить меня? — спросила я, мои руки сжимались в кулаки. Входная дверь открылась, и появился он, мужчина из моего вопроса, смотревший на меня золотисто-зелеными глазами.

— Берн, — начал он, кладя руку на дверной косяк. — Давай прогуляемся, ладно?

— Викто не отвертится от этого! — прокричала я, на мгновение потеряв контроль. За последние несколько месяцев мне пришлось многое пережить. Внешне я вела себя, как стерва, но глубоко внутри сгорала, там была маленькая девочка, оплакивающая свое разбитое вдребезги сердце. Это не делает меня слабой. Нет, наоборот, это делает меня сильнее. Мне нужно помнить об этом. Если вы стальной насквозь, вы утонете. — За ним последнее слово по цене. Ты не хотел, что я была у Аарона, если не могла быть у тебя, так?

— Бернадетт, — повторил Аарон, потянувшись, чтобы взять мою руку. Его пальцы прожигали то место, где он коснулся меня, но я не отпрянула. Вместо этого, я посмотрела на него, задаваясь вопросом, как много еще секретов я смогу принять, прежде чем начну теряться. — Позволь мне обуться, и мы пройдемся и поговорим, ладно?

Я вырвала руку из его и повернулась к тихой улице, шагая по траве, чтобы увеличить дистанцию между мной и Виком.

— Если уж на то пошло, в этом инциденте виноват не только Виктор, — сказал Оскар, и я обернулась, чтобы увидеть, что Вик уже ушел. Оскар смотрел на меня сквозь линзы своих очков, непроницаемый, как всегда. — Некоторые парни просто не знают, как делиться своими игрушками, — пробормотал он, заходя в дом прежде, чем смогла ответить.

Что это, блять, должно значить?

Какое-то мгновение я смотрела, как он уходит, пока Аарон не вышел в коричневых ботинках для работы, без шнурков, его джинсы были низкой посадки. Он натягивал через голову чистую белую рубашку. Мои глаза наблюдали, как плотная ткань прижимается к твердым плоскостям его груди, его твердые соски было трудно не заметить. Он поправил футболку, заметив, что я смотрю, и слегка улыбнулся. Это была грустная улыбка. Это должно быть так, чтобы между мной и им не было никаких искренних чувств.

Мы через многое прошли, Аарон Фадлер и я.

— Я взял кошелек, — сказал он, когда встал рядом со мной, кладя коричный кожаный квадратик в задний карман, — Мы можем остановится и взять парочку молочных коктейлей или еще что.

Я фыркнула.

— Ты все еще слишком стараешься быть хорошим парнем, — сказала я ему, слегка покачав головой. — Мы больше не в средней школе. Мы не будем останавливаться и брать гребанный коктейль из аппарата постмикс.