Офис (СИ) - Ра Юрий. Страница 29

— Верить в вас у меня оснований больше. — И тактично не сказал, чем в кого.

— Вы крещёный?

— Был такой момент в моей биографии.

Пару лет назад его супруга, как оказалось, крещеная в детстве своей матерью, заявила, что и детишек она покрестит. Вернее, обратится к специалистам в этой сфере услуг. Фролову было несколько плевать на такое мероприятие, но аргумент про ёлочку и Деда Мороза, которые ежегодно приходили в их дом, сработал. Если ты русский и соблюдаешь традиции Нового года, Старого Нового года, Первомая и Пасхи, если ты не ставишь пустую бутылку на стол и уважаешь старших… то и крещеным быть вроде как обязан. Лена прошлась танком по логике, а потом Пётр неожиданно и с удивлением ощутил себя мокрыми в белой рубахе, плюющимся в церкви по команде батюшки в сторону диавола. Причём сам диавол в помещении благоразумно отсутствовал, таким образом избежав позора быть оплеванным.

— Видите, вы считаете себя неверующим, а тоже окрестились. Бог управил.

— Агитировать будете?

— Ни в коем случае! Просто увидел честное открытое лицо и захотел напомнить о том, что жить хорошо. Радуйтесь! Просто живите и радуйтесь. — Явно сектант, с чего нормальный человек будет радоваться жизни. За неё надо бороться, а потом защищать самое это понятие и тех, кто его наполняет. Ишь ты, радоваться… А встречный продолжал, — У меня бабка-татарка была некрещеная, а уже перед самой смертью сказала, мол и меня считай православной. Поверила мне.

— С такой энергией и направленностью вам в семинарию надо идти.

— Да ну, я и так делаю, что могу. Всего вам хорошего!

И пошел странный человек своей дорогой. Зачем подходил, чего хотел? Денег не попросил ни себе, ни на церковь. Радуйся, говорит. Может, и в самом деле порадоваться? Вон, искупаться сходить, мороженого поесть в сквере. Но с купанием возникла неожиданная проблема: если оставить на песке рядом с водой свои вещички Фролов еще смог бы себе позволить, то оружие — ни под каким видом. Был бы он в компании Карасюка — было бы другое дело, а так категорически нет. И не надо этих мыслей, что «я быстренько и назад». «Отставить гундеж!» — пришлось прикрикнуть на себя.

Разувшись и закатав брюки до колен, Фролов зашел в воду, чтоб отметиться в водах великой русской реки.

— Тёплая водичка? — Раздалось сзади.

— Вот прямо совсем тёплая! Так и хочется нырнуть. — Он повернулся к совсем молоденьким юноше и девушке, держащимся за руки.

— Ну и купались бы! У нас тут вроде спокойно, вещи не тырят.

— Не готов рисковать. Хотя да, ни разу в Волге не купался.

— А это и не Волга! Это Казанка.

— Как не Волга? Кака Казанка? А где же тогда наша великая и могучая русская река?

— Да вон она! — Девушка показала пальцем вперед, — Вон течет Волга, а Казанка здесь в неё впадает. А на стрелке стоит Кремль. Вы не местный, сразу видно.

— Не местный. Из Центральной России приехал. — Фролов не стал говорить, из какого места конкретно. И потому, что москвичей не шибко у нас любят. И потому, что сам он не москвич, а не-пойми-кто. Даже не туляк, если разобраться, а человек без определенного места жительства. Проживающий у себя дома только по выходным.

— И как вам у нас? Понравилось?

— Как сказать… Вроде всё как везде, вот только татары всё захватили. Русскому человеку не пробиться, даже в бизнесе нет ходу. Получается, зазря предки кровь проливали, когда Казань брали.

Фролов говорил и дальше развивал свои мысли ребятам со своими русскими лицами, нисколько не боясь, что его обвинят в национализме. Ему в самом деле было неприятно, что когда-то покорённый народ ставит своих соотечественников выше иных по факту. И он говорил это случайным собеседникам не стесняясь, как перед этим ему вещал о боге православный активист со свастиками на теле. «Правду говорить легко и приятно», особенно тем, у кого против тебя нет инструментов. Молодежь не спорила, видимо согласная с его точкой зрения. А потом парочка пожелала Петру всего хорошего и пошла гулять дальше.

«Хорошие тут люди, хотя и немножко необычные» — думал Фролов, уже уезжая на такси от Кремля. Белобрысый голубоглазый водитель крутил банку так, словно перед этим проработал годик на Тульской маршрутке. Нет, скорее он давал там мастер-классы! Пётр сделал такой вывод, когда таксист вырулил через встречную полосу на тротуар и дальше поехал по нему. «Здесь так быстрее!» Стиль вождения можно было бы назвать агрессивным, если бы не благодушие на улыбающемся славянском лице, если бы не спокойная реакция прочих участников движения. Когда таксист решил вернуться в свою полосу, встречные водители остановились и махнули ему рукой, типа проезжай, брат!

— Тебя как зовут, земляк? Круто водишь, прямо лётчик-истребитель.

— Ильясом мамка назвала! А вас как?

— Петром. Будем знакомы.

Вот тебе и земляк со славянским лицом. А он еще удивлялся, что в городе почти сплошь русские. Так может и там, на берегу Казанки парень с девушкой были татарами? А он как дурак их своими великодержавными мыслями потчевал! Блин, да как так-то⁈ Татары все смуглые, черноглазые и черноволосые с азиатским разрезом глаз. Нет? А как же пословица про «поскреби русского, найдешь татарина»? Выходит, поскреби татарина, отыщешь русского? Надо было сделать какой-то вывод, но он не делался. Перед глазами имелся факт, который не хотел ни к чему вести. И факт это формулировался так: отличить русского от татарина можно только по имени, но не всегда. А еще же есть башкиры, адыгейцы, сулугуни… Нет, сулугуни — это сыр.

Встреча с начальником прошла в штатном режиме, он не сразу рассказал, насколько удачно завершилась командировка — тянул время. А Фролов не торопил, не лез с вопросами. Карасюк сам поделится информацией, не тот это человек, чтобы молчать как партизан там, где можно утвердить собеседника во мнении о его значительности и умении решить любую проблему. И да — подбор правильных кадров, это тоже заслуга Карасюка. Нашел, подобрал с улицы беспризорного профессионала — слава шефу! Накосячил принятый кадр — позор кадру, не оправдал доверия. Так о уже по пути на вокзал на Петра лились подробности подписания соглашения о продлении аренды. В том числе совершенно ненужные Фролову нюансы коррупционной схемы. Впрочем, если Владимир Иванович не соврал, то в будущем начальнику техотдела придется подключаться к ним. Так что да, одной схемой больше, одной меньше — информации много не бывает.

— Как сам-то, отдохнул, посмотрел город?

— Да так… сплошные обознатушки получались. То Волга не Волга, то местные блондины не совсем русские. Зато музей понравился. Особенно картина «Взятие Казани», эпическое полотно! Вернее оно не так называется. Вспомнил, «Оборона Казани от войск Ивана Грозного» — метра три в высоту и в ширину вот такенная.

— Оборона Казани, а не взятие? То есть взгляд на историю с их стороны? И каков сюжет?

— Слева мы стоим такие все в доспехах и с оружием, а справа они все из себя по гражданке в белом. И смотрят так одухотворённо, а между двух групп куча трупов как разделительный вал. — Фролов сам не заметил, как сказал «мы» про русских дружинников.

— Ага, понял. Вроде как напоминают про кровь промеж двух народов. Они правые, а мы левые. Интересные тут картины. Ельцин бы одобрил.

— Кто?

— Независимый кандидат в президенты был такой. То есть, он есть, но уже не кандидат. Программа у него была для регионов: берите суверенитета сколько сможете унести. Мол, каждому по куску России в зубы — и на все четыре стороны. Ты за кого голосовал на выборах, кстати?

— Ни за кого, я работал.

— Тоже гражданская позиция, можно сказать. «Моя хата с краю».

— А вы за кого ходили?

— Я за кого положено. За президента. Вот, держи свой билет, у тебя десятый вагон.

— А у вас?

— Я в этот раз нормально поеду, в седьмом. Как человек.

— Рад за вас.

— Завидуешь или осуждаешь?

— Надеюсь тоже в будущем в люди выбиться.

— Молодец, это правильный подход.

Карасюк не заметил лёгкой иронии в словах своего подчиненного. Или просто пропустил мимо ушей. Некоторые опытные руководители себе такое позволяют. Подчинённым фронду разрешать нельзя. А вот себе можно позволить не заметить эту самую субстанцию со стороны нужных инструментов и верных помощников. Не дави на них сверх меры, и они ответят верной службой и приносимой пользой.