Наваждение генерала драконов - Лунёва Мария. Страница 3

– Ты не понимаешь, – зашипела на него. – Их двое. И они никогда не дерутся честно. Они тебя побьют. Вот специально, чтобы я видела. Им бы только поиздеваться.

– А что твой отец? – Оуэн поморщился. Он вообще не переносил подлости. – Разрешает им так тебя обзывать?

– Папа говорит, что честность – она для дураков и ящериц. И это его слова они выкрикивают. Козой он меня с утра назвал.

– А мама? Не ругает за такое?

– А маму они не слушают, – проворчала я недовольно.

– Айла, кошка плешивая! – раздалось уже ближе. – Ну, ты получишь!

– Я пойду. – Крепче ухватив ведро, заспешила к кустам.

– Не пущу! – Друг поймал меня за руку. – Со мной пойдешь.

– Оуэн! Нет!

– Да! – Он сделал большие глаза. – Мужчина я или нет?

– Если они тебя побьют, то как мы сбежим? – Поняв, что он настроен твердо, решила взять его хитростью. – Ты не сможешь прийти за мной вечером. Ничего мне не сделают, только поругаются, и все.

– Не побьют они меня, я сильный. – Оуэн упрямо стоял на своем, поджимая губы.

– А эти остолопы старше и злее, – шепнула я и, потянувшись, сама поцеловала его в щеку.

– Айла-а-а! – Братья были совсем рядом.

– Жду тебя вечером! Приходи! – Сорвавшись с места, я прижала к голове шляпку и с ведром понеслась на голоса.

– Айла, я приду! – крикнул мне вдогонку жених. – Собирай вещи.

– Да! – Я замедлила шаг и обернулась. – Мы сбежим, но сразу же напишем письмо моему отцу, чтобы он все знал.

– И все же, – он пошел ко мне, – может, я сейчас с тобой?

– Нет! Не порти все, дракон, – остановила я его. – Это же мои братья!

Скрывшись за кустарником, я побежала быстрее.

На самом деле я очень боялась братьев. А сегодня они были особенно злы. Я подслушала их разговор с утра. Не хотели Льям и Виям идти воевать. Считали это делом для дураков. Они же трепались, что неплохо бы обнести дома, что останутся без хозяев.

Мне было стыдно за них.

Сыновья арендаторов и… в разбойники!

Но отцу сказать об услышанном не решалась.

Не поверит!

И это в лучшем случае! А в худшем еще и одобрит эту затею.

Наша земля не давала хороших урожаев, и не потому, что была неплодородной. Просто отец ленился ее обрабатывать как следует.

Все держалось на маменьке. Она ведь маг земли, и, если бы не ее усилия, мы давно бы с пустыми закромами остались. И лерду пошлину платить было бы нечем. Она очень надеялась, что ее кровь во мне взыграет. Что я стану как она или, на худой конец, магом воды – как ленивые и жестокие братья.

Матушка с пеленок обучала меня к землице взывать, силу во мне искала. И нашла… Правда, совсем не ту. К ее великому горю, я пошла в деда, и вместо магии жизни с моих пальцев сорвался яростный огонь.

Больше мама интереса ко мне не проявляла. Никогда! Перестала брать с собой в поле и будто забыла, что я есть.

Все, что ее заботило, – пшеница на небольшом поле да морковка на грядке.

Отец, в отличие от нее, мои способности весьма оценил.

Да, огонь для девчонки – дар бесполезный. Но! Я ведь могла передать свой дар наследнику. Глава нашей семьи возгордился. Подумать только, его младшая не какая-то там воздушница или землеройка, как он матушку обзывал, а маг огня.

В одночасье я превратилась из любимой маминой дочки в самый ценный товар отца. Осталось взрастить меня и продать подороже.

– Айла-а-а! Да где ты шляешься?! – орал совсем рядом Виям.

– Здесь! – Я выскочила в аккурат перед братьями. – На реку ходила, думала, может, кто сети поставил. Ну, чтобы рыбу собрать, – соврала, не моргнув.

На душе тут же стало погано, но по-другому с братьями нельзя было.

– И как? Нашла? – Льям взглянул на мои руки и довольно ухмыльнулся, заметив ведро.

– Конечно, что же, я зря там все утро убила?! Караси на ужин будут, – промямлила я, злясь и на себя, и на них за эту мерзкую ложь.

Затылок тут же опалила боль.

– Ай! – вскрикнув, покосилась на старшего брата.

– Никакого от тебя прока! – рявкнул Льям и снова отвесил мне подзатыльник, да с такой силой, что перед глазами почернело. – Что, больше собрать не могла? Тут же на один зуб! Отец все и отберет. Бестолочь! Бери ее за шиворот, Виям, и пошли домой. Время к обеду.

– Может, сами сети проверим? – предложил младший. – Еще соберем? Ему Айлинкино отдадим, а себе отдельно пожарим. А эта дура пусть голодной ходит, раз такая ленивая.

– Делать мне нечего сейчас, кроме как в реке плавать, – фыркнул старший.

– Так не сами же, а эту зашлем. – Виям схватил меня сзади за ворот платья и дернул. – Пусть поработает на любимых братьев. Может, ее утопленники сцапают, вот потеха будет.

– Да ну, лень, – отмахнулся, мне на радость, Льям. – Пошли домой, жрать хочу. Пусть мать думает, чем нам брюхо набить.

– Да опять, поди, вареная морковь, – скривился Виям и покосился в сторону реки.

Сглотнув, я сообразила, что, если он настоит на своем, мне придется несладко. Я же знать не знаю, где там эти сети. Это хорошо еще, что эти два тупня даже не понимают, что одежда на мне сухая, а значит, шастать в воде я ну никак не могла.

Поджав губы, воззвала к богине удачи, чтобы уберегла меня от разоблачения.

– Не ной. Завтра придут те, с кем я в договор вступил. – В голосе Льяма прорезались деловые нотки. – Уйдем с ними, и будет нам и мяса вдоволь, и медовухи.

– Вы что, разбойников позвали? – выпалила я и тут же рот прикрыла с перепугу.

– Ты что, подслушала, коза дрянная?! – Братья разом оскалились.

– Нет! – Я затряслась, предчувствуя затрещины. – Ну просто… у кого еще в наше время мясо-то имеется?!

Улыбнулась через силу и состряпала лицо полнейшей деревенской дурочки.

– А-а-а, умная, да? – захохотал Льям. – Соображаешь, сестрица. Пообещали им золотишко отцовское отдать, если в банду примут. И считай, мы уже пристроенные. Будешь послушной, и тебя возьмут. Там всяко в банде женихи посолиднее твоей ящерицы.

– Оуэн – сын богатого арендатора! – тут же ощетинилась я.

– Уйдут ящерицы, и будет твой чешуйчатый никем из ниоткуда, – зашипел мне на ухо Виям.

– Отец золото вам не даст. – Насупившись, я отошла от него на шаг.

Как же жутко у него воняло изо рта. Как будто там кто-то испустил дух и уже успел разложиться. Мои братья вообще внешне привлечь могли только слепую девицу. Грязные волосы до плеч. Такие сальные, что и рыжины не видать. Рослые, сутулые, так и хотелось им лопатой по горбам надавать, чтобы выпрямились. Скулы острые, а лица как у крыс. Еще и зубы передние торчат.

Конечно, я слегка мысленно приукрашивала. Но от истины все равно была недалека.

– Ой, Айла! – хохотнул Виям. – Толку с тебя не будет. А кто отца-то спрашивать станет? Найдем его заначку, наверняка она есть, и из дому дернем. Пусть сам идет с ящерицами воевать. А мы щипать домики бесхозные будем и толстосумов на дороге трясти. И, само собой, их дочек за зад лапать.

– Но вы же сыновья арендатора! – прорычала я зверем. – Как вы вообще можете такое говорить?!

– И что? – Льям схватил меня за ворот платья и подтащил к себе. – Ну сыновья. А дальше что? Нам теперь в поле подыхать в борьбе за урожай картошки?

– Если бы вы работали в том поле… – смело выпалила ему в лицо. – Маги воды, а пользы от вас никакой. Хоть бы раз в то поле сходили. Вы трусы, крысы и…

– А ну, рот прикрыла. – Младший брат отвесил мне пинка, испачкав платье. – Давно с синяками не ходила? Будет она нас еще жизни учить!

– Вы не взрослые еще! – рявкнула я, повернув голову.

– Ничего. – На губах Льяма появилась донельзя гадкая улыбочка. – Меч в руке держать научились, золото считать тоже. Все остальное – с опытом. Разбогатеем на большой дороге, купим дом в столице и заживем. А ты рот прикрой, а то я тебе язык горячей спицей проткну, чтобы ворочать им больше не могла.

Захохотав, они потащили меня к дороге. Быстро перебирая ногами, я все думала – стоит ли рассказывать об их планах отцу? Конечно, я бы с радостью заложила ему братьев. И не поморщилась бы при этом. Заслужили.