Убийца (ЛП) - Белл Тед. Страница 36
«Что должно произойти сейчас?» — спросил Конгрив, и Алекс увидел, что, возможно, он начинает получать от этого удовольствие.
«Твой нос должен опуститься, прежде чем ты нас задержишь».
«Ах. Значит, я просто толкаю эту штуку вперед?»
«Да. Однако полегче с этой штукой. Это тонкие регулировки, требующие легкого прикосновения. Просто плавно опустите нос. Я немного сбавлю газ… хорошо… вот это очень хорошо. Устойчиво. Я Отрегулирую рули высоты и элероны для дифферента. Дай мне штурвал. Поверни налево, мы кренимся налево, видишь? Итак, я корректирую и выравниваю ее. И использую руль направления для рыскания.
— Руль? Где, черт возьми, руль?
«Эти педали, которые вы видите в пространстве для ног. У меня тоже есть набор. Правая и левая педали руля направления. Я разберусь с ними. Хорошо. Она настроена. Теперь мы просто используем дроссель, чтобы изменить высоту. Смотри., мы поднимаемся. Опускаем обороты, опускаемся. Весьма просто, этот самолет. Прямо как качели, которые движутся по трем осям.
«На самом деле это так, не так ли?» — сказал Конгрив с широкой улыбкой на лице, осторожно играя с ориентацией самолета. «Я никогда не осознавал».
Хоук повернулся и посмотрел на своего давнего друга, теплая улыбка озарила его глаза. Этот человек просто никогда не переставал удивлять и удивлять. Несмотря на свои небольшие колкости и странности, этот человек не имел конца отваге и при любых обстоятельствах проявлял хладнокровие. Как и сам Черчилль, этот человек мог бродить под градом пуль с озадаченной улыбкой на лице. Черт, Хоук видел, как он это делал, и не раз. Впоследствии он процитировал Уинстона, сказав: «Нет ничего в жизни более волнующего, чем когда в него стреляют безрезультатно».
«Что ж, капитан Конгрив, ваш второй пилот собирается немного вздремнуть», — сказал Хоук. «Видите линию горизонта? Просто держите наши крылья на одном уровне. Левый и правый джойстик управляет элеронами, помните. Следите за своей скоростью полета и показаниями тахометра. Там и там. Видите их?»
«Да, да».
«Какова у нас текущая скорость вращения?» — спросил Алекс, постукивая по циферблату. Конгрив наклонился вперед и покосился на него.
«Две тысячи?»
Вот компас. Наш курс, как вы видите, один-два-тринадцать. Старайтесь оставаться на этом курсе. И последний совет по навигации: держите Атлантический океан слева от вас, и вы не может пойти не так. Спокойной ночи. Разбуди меня перед приземлением. Я не думаю, что ты еще к этому готов.
— Ты это серьезно? Дремлешь?
«Не волнуйтесь. В случае чрезвычайной ситуации щеки вашей задницы послужат плавучим устройством. Всем спокойной ночи».
Хоук откинулся назад и закрыл глаза с широкой улыбкой на лице. Ему следовало преподать этот урок пилотирования много лет назад. У Конгрива, несмотря на видимость, была бутылка практически для всего, с чем ему в конечном итоге приходилось сталкиваться, и он всегда имел это. Это был секрет его восхождения на высшие должности Скотланд-Ярда и…
В этот момент самолет слегка наклонился вниз и начал движение по правой спирали.
«Алекс!» — крикнул Конгрив. «Я ничего не трогал!»
Хоук резко выпрямился, схватил руль и резко толкнул его влево, чтобы исправить вращение вправо. Ручка управления казалась ему слишком свободной. Слишком много дают. Да. Что-то определенно не так с элеронами, шарнирными закрылками на задних кромках крыльев, которые контролируют крен и крен.
«Проблема с тросом элеронов», — сказал Алекс, свободно перемещая штурвал влево и вправо и наклоняясь к груди Эмброуза, чтобы проверить элерон правого борта. «Боже, почти не отвечаю».
«Что я сделал?»
«Ничего. Механическая проблема».
«Ага. Один из них. Чудовищная удача».
«Держитесь за шляпу, констебль!» он крикнул. — Я пойду посмотреть, в чем дело.
Алекс быстро расстегнул ремни безопасности, вылез из левого сиденья и направился на корму. Тросы управления элеронами находились прямо под металлическими панелями пола, доходящими до хвостовой части. Именно здесь было соединение с элеронами — все, что ему нужно было сделать, это поднять панель пола и посмотреть, что, черт возьми…
Боже мой, этот участок кабеля почти полностью оборвался! Лишь несколько прядей остались неповрежденными. Окровавленная штука выглядела так, будто ее разрезали, распилили, оставив ровно столько, чтобы диверсия была незаметна до тех пор, пока они не поднимутся в воздух. Слава богу, он вовремя это заметил. Теперь, если бы он нашел способ что-нибудь подстроить, они, возможно, смогли бы доковылять до дома.
— Там сзади все в порядке? — крикнул Эмброуз через плечо.
«Хотел бы я тебя уложить в перину, старина. Но нет, здесь все не совсем так. Просто продолжай ее летать».
Кто-то пытался его убить. Кто-то, кто видел его с Паттерсоном в Дарк-Харборе. Или кто-то, кто заранее знал, что он там будет. Если Паттерсон прав, возможно, это дело рук Пса. Но, видит Бог, в бесконечных списках Конгрива было множество подозреваемых.
Инструменты и отрезки кабеля он хранил в ближайшем контейнере. Он потянулся к ним, когда угол снижения самолета заметно увеличился. — Эмброуз, — крикнул он сквозь рев двигателя. Держите ее нос выше! Только движение колеса вперед-назад. Никаких элеронов, пока я не смогу что-нибудь соорудить здесь, наверху!»
«Что-нибудь еще я могу сделать?» — крикнул Эмброуз через плечо. Он отдернул колесо, и они снова начали подниматься.
«Лучше всего потрогать дерево, старье, и быстро».
«Я ничего не вижу».
«Твой лоб должен сделать это».
— Алекс, пожалуйста.
«Помнишь старое янки выражение «крыло и молитва»?» — сказал Алекс, ухмыляясь. «Я поработаю над крылом, а ты над молитвой!»
Хоук схватил проволоку, трос, гаечные ключи и плоскогубцы и снова сосредоточил свое внимание на элеронах. В этот момент он был потрясен, увидев с громким хлопком последние нити намотанного кабеля. Самолет резко накренился на правый борт.
«Черт возьми, Алекс!» он услышал крик Конгрива, в его голосе чувствовалась паника: «Мы падаем?» Конгрив обернулся на своем месте, его лицо было мертвенно-бледным. Повернувшись к задней части самолета, он потянул за собой колесо назад, держа его мертвой хваткой. Киттихок резко повернул вверх, отправив Алекса к хвосту.
Маленький самолет вздрогнул и заглох. Внезапная потеря скорости привела к тому, что самолет покатился по сильной правой спирали. Ужасающая скорость снижения и степень вращения означали, что самолет был всего в нескольких шагах от того, чтобы полностью выйти из-под контроля. В любую секунду скорость могла оторвать крылья от фюзеляжа. Не имея времени даже вырваться вперед и взять на себя управление, Алекс мгновенно понял, что Конгриву придется сделать это самому.
«Амброуз!» — крикнул он, сохраняя голос настолько ровным и спокойным, насколько это возможно в данных обстоятельствах. «Давайте штурвал полностью вперед! Нам нужно крутое пикирование, чтобы восстановить скорость! Опустите ее нос! Хорошо, хорошо! Сейчас. Эти две педали в пространстве для ног! Рули направления! Я хочу, чтобы вы так же сильно надавили на левую. как чертов Билли! Сделай это, черт возьми, прямо сейчас!»
«Да, да!» Эмброуз закричал, и Алекс увидел, как мужчина качнулся вперед и ушел, толкая руль вперед и нажимая на левую педаль руля направления.
Алекс наполовину бежал, наполовину кувыркался вперед, к кабине, и самолет теперь резко кинулся в пикирование. Полный левый руль — это все, что могло спасти их сейчас. Он прыгнул на сиденье, пораженный тем, как далеко и быстро они спустились. Синее море неслось к ним. На такой скорости им оставалось жить секунд тридцать.
«Самолет у меня», — сказал он Эмброузу, держа руку на руле, а левую ногу теперь пригвоздив к своей левой педали руля направления. Самолет реагировал на полный левый руль направления, вращение замедлилось, но у них заканчивались время и воздух, и все, что он мог видеть из окон кабины, — это вращающаяся вода.
«Боже мой, чувак, мы уже это сделали», — сказал Конгрив и закрыл глаза.