Любовь во тьме (ЛП) - Хара Кай. Страница 62

Я сажусь за руль и веду машину, время от времени оглядываясь на нее. Она свернулась калачиком у окна, совершенно измотанная. На ней все еще только моя рубашка, ее ноги обнажены. На красный свет я протягиваю руку на заднее сиденье, беру ее пальто и накрываю ее. Он соскальзывает из-за того, как она сидит, поэтому я поддерживаю его одной рукой, а другой продолжаю вести машину, пока не заезжаю на парковку.

Мне не хочется будить ее, когда она выглядит такой умиротворенной, но внутри ей будет гораздо комфортнее.

-Привет, - говорю я, поглаживая ее по щеке. - Просыпайся, красотка.

Когда она просыпается, я провожу кончиками пальцев по одной стороне ее лица, а костяшками пальцев вверх по другой. Она смотрит на меня затуманенными глазами, и на этот раз я не могу сопротивляться. Я наклоняюсь и завладеваю ее ртом в требовательном поцелуе, двумя пальцами под ее подбородком удерживая ее на месте.

Через пару минут она отстраняется и моргает, прогоняя сон с глаз. Ее взгляд становится удивленным и пугливым, когда она выглядывает в окно.

- Я думала, ты везешь меня к себе, - недоверчиво говорит она. Она отводит взгляд от меня и смотрит на Ручку, обращаясь к окну. - Ты передумал?

- Нет.

Она снова поворачивается ко мне лицом.

-Ты нужна Беллами, - говорю я сквозь стиснутые зубы. Эгоистичный, я, которая был несколько месяцев назад, поставил бы себя на первое место, даже не задумываясь об этом. Я не знаю, почему я позволяю тому, чего, как я думаю, хотела бы Нера, направлять меня вместо этого.

- Что? - встревоженно спрашивает она. Ее глаза широко раскрыты, а рука лежит на двери, готовая выбежать. Я нажимаю кнопку автоматической блокировки со своей стороны и оставляю ее здесь.

- Я столкнулся с ней, когда возвращался в RCA, и она плакала. Она сказала, что ей нужны ее друзья, - говорю я ей, прежде чем добавить: - Я даю тебе один час и ни секундой больше с ней, и тогда ты моя. Я вернусь сюда, припаркую машину на этом самом месте через пятьдесят восемь минут, и я ожидаю, что ты спустишься и встретишь меня, чтобы я мог отвезти тебя к себе.

- Как я уже сказала, в этом нет необходимости.

- И, как я уже сказал, это не подлежит обсуждению. Мы понимаем друг друга?

Она быстро кивает, и я снова нажимаю на кнопку, отпирая двери.

Она открывает ее, затем делает паузу. Кажется, она что-то взвешивает, но затем принимает решение. Она разворачивается и тянется, чтобы поцеловать меня, ее губы застенчиво опускаются на мои. Я стону и хватаю ее за талию, но в следующий миг она выходит из машины. Я слежу за ней через лобовое стекло, а затем через свое окно, когда она взбегает по парадной лестнице, распахивает дверь и исчезает в здании.

✽✽✽

Глава 25

Нера

Когда двери лифта закрываются за мной, я ахаю. Я впервые смотрю на себя в отражении металлических дверей, и я выгляжу грязной во всех возможных смыслах этого слова.

Мои волосы, обычно гладкие и ухоженные, сейчас в спутанном беспорядке. Косметика размазалась по лицу. Я вся в грязи, царапинах и медленно появляющихся синяках, и мой кулак отчаянно сжимает рубашку Тристана, застегнутую у меня на груди, ее полы доходят до середины бедер и открывают мои голые ноги. Любой, кто посмотрит на меня, поймет правду – что меня трахнули грубо и грязно.

Я все еще не оправилась от всего, что произошло сегодня вечером, моему телу трудно оправляться от огромного выброса адреналина, вызванного погоней, а затем жестоким трахом. Мои губы потрескались, а задница невероятно болит, но мой пульс выбивает бешеный ритм в венах.

Сегодня вечером я увидела его с другой стороны, и это, в свою очередь, выявило другую сторону во мне. Сторону, которая, возможно, смелее, определенно темнее и абсолютно более живая. Я хочу держаться за этого человека как можно дольше.

Я поспешно провожу пальцами по щекам, пытаясь поправить макияж, насколько это возможно, учитывая запекшееся месиво на моем лице. Когда двери снова открываются, я выбегаю и бегу по коридору к нашей квартире, возясь с ключами, чтобы открыть дверь. Я тихо толкаю ее, радуясь, что она погружена в темноту.

Издалека я слышу плач Беллами через закрытую дверь ее спальни. Сердце замирает у меня в груди. Это зовет меня немедленно пойти к ней, но я не могу, не в таком виде. Я заставляю себя выйти из ее комнаты и направиться в ванную, где быстро принимаю душ с обжигающе горячей водой. Я выпью еще одну позже, как только увижу Беллами.

Когда я выхожу из ванной в пижаме из свитера и шорт, я обнаруживаю, что Сикс и Тайер тоже дома. Тайер сидит на кровати Беллами, а Сикс смотрит на нее из дверного проема с выражением страдания на лице.

Беллами обезумела, ее лицо было мокрым от слез, а щеки покраснели от эмоций. У меня перехватывает дыхание, когда она рассказывает нам, что Роуг предал ее, и объясняет, как именно. На мой взгляд, то, что он сделал, непростительно, и глубина ее разбитого сердца теперь имеет смысл. Мое собственное сердце еще больше разрывается, когда я слышу ее историю и ее рыдания, мои теории об отношениях только еще больше подкрепляются ее страданиями.

После того, как мы успокаиваем ее, Тайер ложится в постель рядом с ней. Мы с Сикстайн закрываем за собой дверь, оставляя их, как я знаю, наедине с беспокойным ночным сном, и каждый из нас направляется в свои комнаты.

Я лежу на кровати с усталым стоном и смотрю на время в телефоне. С тех пор, как он ушел, осталось семнадцать минут до часа. Я барабаню пальцами по животу, думая о новой встрече с ним, особенно в контексте всего, что происходит между Роугом и Беллами.

“Я трахаю тебя, а потом забочусь о тебе, вот как это происходит”.

Еще один первый. Я не привыкла, чтобы обо мне заботились, никогда, не говоря уже о сексе. Инстинкт самосохранения и бдительность, которую я выставила, говорят мне не доверять ему и всей этой ситуации, даже несмотря на то, что часть меня жаждет поверить в его добрые намерения.

Я ловлю себя на том, что считаю минуты до его прихода, не уверенная, раздражена ли я, что он заставляет меня идти к нему, или втайне довольна. Стираются границы между повседневностью и ... чем-то большим. Я этого не хочу, я не могу себе этого позволить. Мне нужно напомнить ему об этом, ради моего собственного здравомыслия.