Любовь во тьме (ЛП) - Хара Кай. Страница 64

Он смотрит на меня долгими секундами, тяжело дыша, с непроницаемым выражением лица. Его глаза темнеют, когда я смотрю в ответ, и его рот жадно опускается на мой, удивляя меня.

Знакомый вкус бурбона разливается на моих губах, и я обхватываю его затылок, чтобы притянуть ближе к себе, в то время как другая моя рука ласкает обнаженную поверхность его груди. Он такой теплый, его кожа такая гладкая и мягкая, но его тело такое удивительно твердое, что меня начинает раздражать барьер, который мой свитер воздвигает между нами. Я толкаю его обеими руками, и он неохотно отступает назад, его взгляд смущен и опьянен похотью.

Когда он видит, что я застегиваю подол своего свитера, он делает шаг вперед с горячей улыбкой и хватает его, его руки накрывают мои. Он срывает его одним плавным движением и отбрасывает в сторону. Я едва успеваю заметить, как ткань скользит по моей голове, прежде чем его рот снова опускается на мой.

Я бессильна сопротивляться притяжению между нами и выгибаюсь навстречу ему, мои руки поднимаются, чтобы погладить его спину, в то время как наши рты продолжают свое взаимное нападение. Пар заполняет ванную комнату вокруг нас и остается незамеченным, когда мы хватаемся друг за друга, как одичавшие.

Когда я еще сильнее раздвигаю ноги и хватаю его за задницу, чтобы еще теснее прижать его и его твердый член ко мне, он бормочет проклятия и поспешно стягивает трусы с ног.

Он тянется и сжимает верхнюю часть моих бедер, наклоняя мой центр к себе.

- Прости, это не входило в мои планы, - бормочет он, задыхаясь. - Но я должен обладать тобой. Прямо сейчас.

Он срывает с меня трусики и засовывает два пальца в мое тугое лоно. Оставшуюся часть ночи моя киска была в основном проигнорирована, и теперь моя киска так нуждается в нем, что он находит меня полностью промокшей и готовой.

- Я не думаю, что ты когда-либо была такой мокрой, - хвалит он, его тон почти маниакальный, глаза определенно такие. Его пальцы входили и выходили, звуки нашего соединения были громкими и небрежными. - Я одержим твоей киской, малышка.

-Ты же знаешь, что я не малышка. Мне восемнадцать, - напоминаю я ему между прерывистыми вздохами.

- Не напоминай мне, - сердито рычит он, прижимаясь своим лбом к моему. Его губы снова находят мои, убирая поцелуями неуверенность, которая вспыхивает во мне при его словах.

Он убирает от меня свои пальцы и быстро заменяет их головкой своего члена. Он тянет меня до тех пор, пока половина моей задницы не свисает с прилавка, и мои руки обвиваются вокруг его шеи для покупки. Он входит медленно, не торопясь. Его вторжение продолжается, его толстая длина раздвигает мои стенки с точностью до дюйма, готового лопнуть.

Когда он погружается в меня, его голова полностью откидывается назад, а из его рта вырывается животный стон. Прижавшись к нему так, как сейчас, я нахожусь в нескольких дюймах от его лица и зачарованно наблюдаю, как его зубы впиваются в нижнюю губу в восторженной агонии. Его адамово яблоко работает, когда он тяжело сглатывает.

Когда он поднимает голову и открывает глаза, чтобы посмотреть на меня сверху вниз, они полностью расплавлены похотью. Цвет мне неизвестен, как у чистейших океанских вод на Мальдивах с темными пятнами, скрытыми прямо под поверхностью.

- Держись, - предупреждает он сквозь стиснутые зубы.

Тристан едва дает мне секунду, чтобы переварить сказанное, прежде чем вытаскивает и вонзает обратно по самую рукоятку. Потрясенный вздох срывается с моих губ, и он ловит его своим ртом.

Он задает безумный темп, его бедра двигаются взад-вперед внутри меня. Я непрерывно, громко, прерывисто стону ему в рот, в то время как его губы остаются на моих. Я воспеваю свое удовольствие, свою болезненность, когда он грубо трахает меня. Его член принимает то, что нужно нам обоим, несмотря на то, что его руки нежны. Один зарывается в мои волосы, обхватывая мой затылок, чтобы наклонить меня к своему рту. Другой рисует круги на моем бедре большим пальцем.

Мои собственные ногти царапают его спину, вырывая из него еще один стон. Он отстраняется и шипит, когда они впиваются в его плоть, оставляя следы, которые, я знаю, останутся там в обозримом будущем. Рука в моих волосах перемещается к горлу, и мы смотрим друг на друга, затаив дыхание, пока он продолжает входить в меня.

- Мне нравится, как хорошо ты принимаешь меня, - бормочет он.

Я сжимаюсь вокруг него от его слов, и его пресс сокращается в ответ.

- Черт, это так приятно, - стонет Тристан, падая вперед и прижимаясь ко мне грудью. Я прижимаю его к себе обеими руками, держась единственным известным мне способом.

- Так хорошо, - выдыхаю я, снова сжимаясь вокруг него. Мощная дрожь сотрясает его тело и оставляет после себя мурашки по коже. Его спина двигается от усилия держать ее вместе.

Звуки его бедер, шлепающих по моему центру, и наши лихорадочные стоны непристойно раздаются вокруг нас. Пар густой, и в сочетании с мощным возбуждением, клубящимся в замкнутом пространстве, я чувствую, что едва могу отдышаться.

Внутри меня нарастает приливная волна, угрожающая утопить меня. Кажется, что моя кожа горит, каждое нервное окончание настроено на то, как этот мужчина трахает меня. Я многократно сжимаюсь вокруг члена Тристана, мой темп соответствует его неистовой натуре, пока я не чувствую, что мы оба на грани. Я почти ослеплена похотью, мой мозг полностью помутился.

Он выпрямляется и обхватывает мои ноги вокруг своей талии так, что я наполовину лежу на стойке. Мои руки тянутся за спину в поисках опоры, ладони оставляют следы моего присутствия на запотевшем стекле.

Я борюсь с желанием кончить, чтобы растянуть это еще больше, но когда его большой палец опускается и грубо обводит мой клитор, я ничего не могу поделать. Я потерялся в ощущениях, в пятидесятифутовой приливной волне, которая поднимается, поднимается, поднимается прямо у меня над головой и, наконец, достигает вершины.

Мой оргазм поражает меня с такой силой, что мои крики больше похожи на вой. Я так сильно прижимаюсь к Тристану, что чувствую, как по моим стенкам проносятся уколы боли. Я ничего не могу сделать, кроме как плыть на волне и надеяться, что выживу. Мои стенки яростно пульсируют вокруг него, пока мне не начинает казаться, что я высасываю из него его собственный оргазм.

Он следует за моим освобождением своим собственным, кончая громким криком, выкриками похвалы и неопределимым, искаженным удовольствием. Горячие струи его семени извергаются из меня и покрывают стенки моей киски.

Кажется, что его кульминация длится долгие минуты, пока мы оба тяжело дышим, его лицо зарывается в мою шею. Я чувствую, как он покрывает влажными поцелуями мою ключицу, изгиб шеи, чувствительную область за ухом. Он перемещается к линии моей челюсти, кончику носа, изгибу губ. Он осыпает меня поцелуями, и это ошеломляет.

Наконец, он вырывается. Все мое тело болит, и я не могу пошевелиться. Думаю, я бы легко заснула даже в таком скрюченном положении, если бы не он.

- Давай, - говорит он, подхватывая меня на руки и заходя со мной в душ. - Я обещаю не поступать с тобой по-своему здесь. - Он опускает меня на землю и встает позади меня. Его рука опускается мне на плечо, чтобы повернуть насадку для душа так, чтобы струя воды попадала на меня. - По крайней мере, не сегодня.

Я собираюсь сказать ему, что нет никакой гарантии, что будет следующий раз, но его рука обхватывает меня спереди и поднимает к подбородку, где он откидывает мою голову назад. Мои глаза встречаются с его, когда он поднимает съемную насадку для душа над моей головой, и вода каскадом стекает по моим волосам. Я обнаруживаю, что слова пересыхают у меня в горле, когда его пальцы заплетаются в мои волосы, нежно массируя кожу головы.

Мои глаза закрываются, и я откидываюсь на него, позволяя ему поддерживать мой вес. Внезапно на меня накатывает изнеможение. Физически - от всего, через что он заставил меня пройти сегодня вечером, но также и эмоционально - от необходимости все время безупречно держать себя в руках, по крайней мере, для того образа, который я показываю миру.