Безумный - Джеймс Онли. Страница 4

Август пошел налево, в коридор, где находился его кабинет, а Бьянка направо, чтобы пройти длинным путем на другую сторону кампуса. Когда Август снова остался один, он надел наушники. Произведение Вивальди закончилось, и теперь в ушах звучал Шопен. Август позволил себе отвлечься, размышляя над темой диссертации своей ассистентки.

Август не видел человека, пока они не столкнулись. Сильно. Телефон Августа вылетел из пальцев. Мужчина размахивал руками, пытаясь ухватиться за что-нибудь, что могло бы его удержать от падения. Август схватил мужчину за предплечье, в то же время как и тот схватил Августа за плечи.

Вот тогда-то Август и разглядел его как следует. Лукас Блэквелл. В тот момент, когда они соприкоснулись, мужчина в ужасе отшатнулся от Августа, упав на землю, словно тот был серийным убийцей.

Что, технически говоря, правда. Но Лукас Блэквелл этого не знал.

Август не мог не заметить, что вблизи испуганный мужчина оказался еще красивее, словно ожившая скульптура. Высокие скулы, квадратная челюсть, полные губы. Губы, приоткрытые в ужасе.

Август протянул руку, чтобы помочь ему подняться, но Лукас отшатнулся.

— Не надо. Не надо... прикасаться ко мне.

Очевидно, не только на кафедре физики отсутствовало всякое чувство приличия. Он вытащил свои нерабочие наушники.

— Мне жаль. Я так увлекся музыкой, что не смотрел, куда иду.

Лукас ничего не ответил, покраснев, когда заметил, что другие преподаватели смотрят на него. Он встал, бросив последний панический взгляд через плечо, и помчался по коридору.

Август поднял телефон и вздохнул, глядя на треснувший экран. Его и раньше называли отталкивающим, но обычно только его братья после особенно ужасных убийств. А их было много. Августу нравилась мокруха. Любил пачкать руки. Убийство доставляло ему удовольствие, как ничто другое.

Он уже почти дошел до своей машины, когда память словно обухом ударила по голове. Бьянка сказала, что Лукас Блэквелл обладал экстрасенсорным даром. А значит, он может видеть прошлое или будущее, предположил Август, просто прикоснувшись к какому—нибудь предмету. Август был логичным человеком. Хотя паранормальные явления казались ему увлекательными, он признавал их лженаукой. Лукас Блэквелл никак не мог быть экстрасенсом.

Он не мог им быть.

И все же, он смотрел на Августа, как на чудовище. Он им и был. Но Лукас никак не мог этого знать. Это было невозможно. Но что, если бы он знал? Что это будет значить для него? Его семья жила по кодексу. Они не убивали невинных. Но с подобной ситуацией они сталкивались лишь однажды, несколько месяцев назад, когда его брат влюбился... ну, может, не совсем влюбился, а стал одержимым маленьким раненым птенчиком по имени Ной.

Ной знал их секрет, понял его еще до того, как встретился с Адамом лицом к лицу. Но Ной был таким же, как они. Он понимал, что некоторые люди просто не заслуживают жизни. Ной убивал вместе с ними. Он заинтересован в том, чтобы все они не попали в поле зрения полиции.

Но Лукас — бывший федерал. Он, вероятно, верил в суд, справедливость и закон. Он, вероятно, не был поклонником самосуда. Что не сулило ничего хорошего для его продолжительности жизни, если Лукас действительно каким-то образом выяснил, кем он являлся под маской.

Черт.

Как бы Август ни любил убивать, мысль о том, чтобы расчленить симпатичного светловолосого профессора на кусочки, не оставляла его равнодушным. Август никогда не встречал проблем, которые не мог бы решить, но Лукас Блэквелл станет проблемой. Большой. И Август понятия не имел, что, черт возьми, ему с этим делать.

ГЛАВА 2

Лукас

Лукас не мог быстро добраться до своего кабинета. Едва переступив порог, захлопнул дверь и запер ее, словно за ним гнался сам дьявол. Возможно, так оно и было. То, что он увидел, когда прикоснулся к нему, к мужчине, которого считал привлекательным всего несколько мгновений назад... Лукас смахнул пот со лба, желая, чтобы сердце перестало колотиться в груди, пока он не потерял сознание.

Сегодня его первый день. Его первый гребаный день. Должно быть какое-то объяснение крови и крикам. Может, он служил в армии и участвовал в боевых действиях? Может, он работал в правоохранительных органах? Нет. Бессмыслица какая-то. Эти крики... людей пытали.

Лукас поднял колени, уперся в них локтями и обхватил голову руками. Он лучше других знал, что серийные хищники прячутся на виду у всех. Иногда прямо под носом. Он надавил на глаза ладонями, пока маленькие искорки света не заплясали за ними. Это был его первый. Чертов. день. Он не мог обвинить коллегу в убийстве. Не после прошлого раза. Он не выдержит, если кто-то еще станет смотреть на него как на... психа. Он только что покинул это окружение.

«А вы не думали, что, возможно, вы проецируете свои импульсы на своего коллегу?»

«Вы должны согласиться, что это надуманно, Лукас.»

«Вы должны понять наши опасения, учитывая ваше поведение.»

«Он федеральный агент. Мы думаем, возможно, вам просто нужен перерыв.»

«Вы нездоровы.»

«Вы не можете просто так нападать на людей.»

Их слова повторялись в его голове. Нет ничего хуже, когда люди, которые когда-то уважали, вдруг смотрят на него как на сумасшедшего. Он всю жизнь был изгоем. В детстве он отставал от всех, слишком маленький, слишком тихий. Легкая мишень. Всего боялся. Каждый предмет мог отправить его в пропасть боли и страданий. Но в бюро он обрел дом.

В отличие от многих правоохранительных органов, в ФБР было много таких, как он. Людей, у которых было больше мозгов, чем мускулов. Бухгалтеры и статистики. У него там был дом, несмотря на то, что он книжный ботаник. Но все это закончилось, отняли у него, потому что он имел наглость отбросить инстинкт самосохранения и сообщить вышестоящему начальству, что среди них есть волк.

Они отплатили ему тем, что объявили его сумасшедшим и бросили в лечебницу на несколько недель. Он покачал головой. Возможно, они были правы. Возможно, он и вправду сумасшедший. Сейчас он уже ни в чем не был уверен. Лекарства, которыми его напичкали, только усугубляли ситуацию, заставили его сомневаться в себе и в том, что он видит. Стало труднее защищаться от нежелательных видений.

Когда сердцебиение успокоилось, он направился к своему столу, стараясь мысленно взять себя в руки. Не исключено, что его коллеги уже сплетничают о его столкновении и поспешном бегстве. Человек, с которым он столкнулся, наверняка преподаватель. У мужчины на шее висел такой же как у него шнурок. Но он не смог рассмотреть, что там написано.

Ему нужно перестать реагировать на ситуацию и заняться тем, чему его учили... Расследованием. Он поднял справочник школы. Потребовалось всего две страницы пролистывания списка преподавателей, прежде чем он узнал имя. Август Малвейни, доктор философии, профессор квантовой физики.

Этот мужчина — физик? Он был в хорошей форме. Это невозможно не заметить. Когда они столкнулись, ему показалось, что он ударился о кирпичную стену. Пытки людей, вероятно, сильно заколили тело. Лукас сосредоточился на лице мужчины — Августа, надеясь, что сможет уловить еще какие-нибудь вспышки, не прикасаясь к нему. Иногда это срабатывало с фотографиями, но это была не фотография. Это был монитор компьютера.

Лукас провел рукой над изображением на экране. Ничего. Он вздохнул. Август Малвейни походил на того актера. Ну того из детских фильмов. Дэниел как там его? Но выше ростом и с более широкими плечами.

Гарри Поттер!

Точно. Гарри Поттер... если бы он подрабатывал стриптизером. Лукас не считал себя человеком, который делает предположения, но он представлял себе профессоров физики как пожилых ботаников в очках с карманными часами. Мужчины, которые носят пиджаки с заплатками на локтях.

У Августа были густые каштановые волосы, волной спадавшие с лица, и щетина над сильной челюстью. Нос у него был чуть-чуть кривой, как будто он его сломал, а верхняя губа чуть меньше нижней, что нисколько не умаляло его привлекательности.