Первый шаг Некроманта. Том 4 (СИ) - Рэд Илья. Страница 47

Чтобы получить в клан шестерых некромантов, роду пришлось «пожертвовать» двадцатью детьми, да именно так. Он осознанно это сделал, потому что по-другому никак нельзя было вытеснить Барятинских. Те, кто перед ним сейчас сидел, были выжившими после трёх лет Распутинской школы.

Юрия ненавидели почти все женщины его рода, в том числе и собственная жена. Первые — за то, что вместо дружинников послал родных на некромантский убой, а вторая за то, что убил собственного сына, когда тот превратился в мортиканта. С её слов она выходила замуж за другого человека и всячески проклинала тот день, когда он возглавил семью.

Сколько бы Юрий ни пытался им объяснять, что опасно делать некромантами абы кого — всё в пустую. Но зато роскошь они принимали как что-то само собой разумеющееся, лицемеры гнилые.

«Ещё нарожают», — говорил он себе и строил дальнейшие планы, как и должен поступать сильный лидер, как его учил покойный отец.

И вот после пройденного пути, после всех тяжёлых решений на него будто с неба свалился этот прозревший Артём Барятинский, будь он неладен.

— Сделаем так, — нагнулся он вперёд. — Дмитрий и Арсен возьмёте на себя некромантов, на Игнате паладин, Анатолий берёт клирика, на Витале бухарец, а с лучником разберëтся Николай.

— Стоп, мне что Аничкова? — со страхом спросил Арсен. — Может с кем-то поменяюсь? Я не хочу с ним драться.

— Придётся, — отрезал глава, — собери свою волю в кулак, мямля, — строго произнёс он. — Это твой косяк — вот и разгребай.

— А что ты?

— Брат, ты хочешь скормить их сильным бойцам наших троек, а четвёрками задавить слабаков? — спросил младший брат Николай.

Пронский кивнул.

— Так мы хотя бы сровняем счёт, — ответил он, проигнорировав скулёж Арсена.

В противном случае есть риск проиграть все схватки. Кроме некромантов в его роду было много посредственных стихийников — но выставлять их равно позорится на весь Громовец и подвергать авторитет Пронских сомнениям.

«Скорее всего, этот недоносок бросит вызов и мне».

— А теперь слушайте, что надо сделать до конца дня, — произнёс он, снова приковав к себе пристальное внимание.

Тренировочный плац Барятинских, спустя час после описываемых событий.

— Артём, ты уверен, что нам всем надо уходить? Ярополк продержится, если нападут? — спросил меня Джон, поглядывая на широкоплечего воеводу, что сейчас сражался в учебном поединке сразу с двумя гриднями, наседавшими спереди и сзади.

— Этот справится. К тому же у него будут помощники, — кивнул я и свистнул, приложив пальцы к зубам.

Остальные сычовцы сейчас тоже разминались, готовясь к своим дуэлям. Все мероприятия были назначены на шесть часов вечера, как раз перед закатом. Ко мне на плечо с готовностью слетел самодовольный Мамон. Голубь уже свыкся со своей судьбой доставщика писем и теперь его плохой характер больше вымещался на окружающих. Он каким-то образом просёк, что хозяин самый главный самец среди здешних людишек и что можно беспредельничать, показывая свою важность и статус.

«А что вы мне сделаете?» — говорил его наглый взгляд, когда какой-нибудь из младших гридней получал белую какашку на плечо или терял кусок хлеба прямо из рук.

Однако сейчас Мамон вёл себя тихо, я бы даже сказал с настороженностью.

— Что боишься, обжора? — спросил я его и в ответку птица сжала когти на моём плече сильнее обычного. — А вот этого делать не надо, — я мягко положил руку на его шею, ощущая, как сильно стучит его мелкое сердечко.

Голубь осуждающе на меня посмотрел, мол, смотрите, тут нарушают права животных. Я успокоил летуна и убрал руку. Неподалёку от нас стоял Соловей, натягивая в очередной раз тетиву.

— Антон, эта гадина всё ещё над нами? — спросил я его, не задирая голову вверх.

— Ага, — прищурившись на один глаз, ответил лучник.

— Сбивай, — скомандовал я и Соловей резко перевёл лук в небо.

Последнее, что увидел шпионский орёл, круживший вот уже неделю над нашим поместьем, это яркий свет внизу, будто блик солнца от стекла, а потом его разорвало на куски.

— Всё, нет больше твоего недруга, — обратился я к Мамону и привязал к лапке заранее приготовленное послание. — Успеешь за пять минут — скажу Степановне отсыпать три горки тыквенных семечек, — второй раз повторять не пришлось — голубь пулей рванул в небо лишь бы хозяин не передумал.

Это новое для него лакомство открыла наша кухарка и заочно попала в список любимцев серого хулигана. С ней он вёл себя смирно и даже иногда выполнял мелкие поручения — я на пару процентилей обучил повариху друидизму и этого ей вполне хватало для коммуникации. Теперь Степановна не ходила сама на рынок, а договорилась с продавцами, что заказы будет делать Мамон.

Тот прилетал со списком продуктов и всё доставлялось на дом. Никто не рисковал обманывать Барятинских. Ну и летая туда-сюда, мой пернатый друг сильно напрягался по поводу подозрительно парившего над нами орла. Его ещё по приезду сразу обнаружил Антон со своим совершенным глазомером, но я приказал вести себя как ни в чём не бывало.

Хищные птицы использовались в краже почты: сбивали голубей и приносили груз хозяину. Это была война друидов — чья разведка окажется сильнее и хитрее. Однако пернатого смельчака послали в обычную слежку и он передавал картинку на глаза владельца, а тот уже докладывал об увиденном Пронским.

У нас, к сожалению, такого человека не было по одной простой причине — дорого. Вообще, штат Барятинских не укомплектован многими важными профессионалами. Эту проблему мы с отцом тоже оперативно решали и рекрутеры рода уже отправились во Владимир, Суздаль, Москву и другие города, чтобы отыскать лучшие кадры.

По прошествии двадцати минут с вышки доложили, что к нам скачет вооружённый отряд.

— Открыть ворота, — приказал я и через некоторое время к нам ворвалось сорок вооружённых до зубов человек.

Наши дворовые вышли на улицу, а некоторые смотрели с балконов, как воины поскакали дальше к ждущим их конюхам. Среди зевак была и красавица Анна Барятинская, пришедшая на шум.

Один из новоприбывших молодцевато запрыгнул на седло ногами и отвесил реверанс в сторону домашних, а затем, сделав сальто назад, спрыгнул с коня и мягко приземлился на землю. От мужчины исходили лёгкие порывы ветра.

Анна закатила глаза и раздражённо ушла к себе, тогда как остальные дамы были в восторге от такого внимания и помахали герою кто платками, а кто просто ладошкой. Это был Владимир Скаржинский.

— Сдалась тебе моя сестрёнка? — доброжелательно спросил я барона и крепко пожал ему руку.

— Э, нет брат — я своего не упущу, — молодцевато погладил он свои усики. — Сердце моё съедено этим прекрасным демоном, да и что ты понимаешь в любви, Артём?

— Куда уж мне? — хмыкнул я и добавил. — Пойдём в дом, а то эти гадины сейчас нового пришлют, надо успеть.

И действительно, как только мы спрятали всех новоприбывших по казармам, в небе появился другой орёл и зорко взял на контроль происходящее. Для вражеского друида ничего не поменялось: шла тренировка, люди сновали туда-сюда, а избы коптили небо. В общем, рутина.

Пока пусть летает, не долог его век — вскоре мы закроем своё небо от таких вот самонадеянных визитёров. Так делали все уважающие себя сильные кланы. А также обезопасимся от любого вида шпионажа.

— Держите, Владимир Юрьевич, кваску, поди в дороге да в делах жажда замучила.

— Людмила Степановна, вы мой ангел, честное слово, — улыбнулся поварихе Скаржинский и опустошил половину широкой глиняной кружки, которую та лично принесла к нам в мастерскую. — Благодарствую, очень, очень вкусно как и всегда. Ты Артëм смотри мне такие люди и самому нужны, — шутливо потряс он пальцем и отдал кружку обратно. — Спасибо, дорогая моя, вижу платок в пору пришëлся?

— А как же, Владимир Юрьевич, и за юбки спасибо — наши девоньки все в восторге были. Ну всë, не буду мешать, отдыхайте, — сказала она, поймав мой взгляд.