Специалист технической поддержки 4 (СИ) - Якубович Александр. Страница 30
Я смотрел в ее глаза и пытался собрать в кучу мечущиеся из стороны в сторону мысли. Пак Сумин же в это время с легкой улыбкой перехватила бутылку с водой и, открутив пробку, прижала горлышко к нижней губе. Не отрывая от меня взгляда, будто с вызовом, девушка сделала пару небольших глотков, а после, едва заметно чмокнув губами, протянула мне воду. Наши пальцы на мгновение соприкоснулись, а потом, под пристальным взглядом Пак Сумин, я так же прижал горлышко бутылки к губам, и начал пить, пока в моей ладони не осталась пустая стекляшка.
Платье Пак Сумин окончательно съехало, оголяя точеные плечи девушки, но, казалось, это ее нисколько не смущало.
— Не называй меня больше так, — сказал я, чуть подаваясь вперед.
— Ты о чем?
Мы оба почти не дышали, было так тихо, что я слышал шум собственной крови в ушах.
— Ён Сок, — продолжил я, наклоняясь к Пак Сумин, которая в это время сделала шаг навстречу и уперлась ладошками мне в грудь. — Не называй меня больше так.
— О чем ты? — не понимая, о чем речь, спросила чеболька, заглядывая мне в глаза. — Ты тоже неформально называл меня Сумин…
— Я сейчас не об этом, не о формальной речи, — сказал я девушке.
Я почувствовал, как ладони Пак Сумин заскользили по моей груди и ключицам, выше, к шее.
— Тогда о чем?
— Я взял другое имя, когда сбежал на юг. И этого не должен был узнать никто и никогда, — тихо сказал я, чувствуя волну жара от прижавшегося ко мне гибкого тела.
Платье, которое я больше не держал, окончательно соскользнуло с плеч и держалось сейчас только потому, что Пак Сумин подняла руки и обхватила меня за шею. Девушка дрожала, точно так же, как дрожал сейчас и я. Моя рука скользнула по спине Пак Сумин, а мои касания к мягкой коже девушки только усилили ее дрожь. От ее волос все еще пахло дорогим люксовым парфюмом, но сейчас этот аромат смешался с запахом ее собственного тела, от которого у меня начинала кружиться голова.
— Когда мы вдвоем, — стал шептать я ей на ухо, помогая при этом выскользнуть из рукавов, которые до сих пор удерживали на ней это проклятое платье, — зови меня Кан Гванджин.
Глава 15
Полтора года, что я прожил в Южной Корее, прошли под звездой целибата. Когда я только столкнулся с местными реалиями, то очень сильно удивился, насколько тут задрана планка ожиданий к партнеру как со стороны мужчин, так и со стороны женщин. Первым нужна была поп-дива с идеальным мейком, фигурой и покорным характером. Вторым — успешный красавчик высокого роста с личным авто баварского производства и восьмизначным счетом в банке. Только при таких вводных можно было рассчитывать на условия, похожие на те, к которым я привык дома. Я же в качестве Кан Ён Сока был совершеннейшим неликвидом на рынке юга, и если дома даже без своей армейской формы и капитанских погон я мог похвастаться инженерным образованием и стабильным снабжением, то здесь, в качестве беглеца, я был абсолютно не востребован как мужчина. Посещать публичные дома мне претили нормы морали и остатки офицерских убеждений, которые я, впрочем, вместе с присягой без дрожи предал в момент, когда сбежал из страны, да и если опустить это, то возникали вопросы исключительно гигиенического характера. Мне было просто брезгливо идти к проституткам. Познакомиться же с кем-то на улице или в сети у меня не было никаких шансов, а от соотечественниц я по понятным причинам держался подальше.
До встречи со мной и первые месяцы после Пак Сумин за секс все же платила, но вместо того, чтобы завести себе «домашнего питомца» в лице какого-нибудь содержанца с кукольным лицом, просто посещала специализированный клуб для богатых дамочек. Она не хотела привязываться к кому-то конкретному точно так же, как я избегал беглых северянок, с которыми у меня могли завязаться какие-либо отношения в физиологической плоскости.
В последний раз Пак Сумин была в клубе во время тимбилдинга, то есть в середине августа. А это значит, что уже три с половиной месяца молодая и до этого сексуально активная девушка села на такой же голодный паек, на котором сидел я последние восемнадцать месяцев. Так что всё, что происходило между нами после того, как Пак Сумин выскользнула из вечернего платья, можно назвать логичным и ярким финалом нашего долгого и сложного пути навстречу друг другу.
Успокоились мы только глубокой ночью. Вымотанная и довольная, Пак Сумин быстро уснула, прижав к груди мою руку, словно игрушку, и замотавшись при этом в одеяло. Мне остался только небольшой кусок смятой простыни, но я даже не заметил этого и тоже провалился в крепкий сон без сновидений.
Утро же оказалось немного неловким. Проснулись мы от стука во входную дверь — на часах было десять утра, и к этому времени я уже успевал сходить за утренним кофе и круасаном для годзиллы, так что бодигарды немного занервничали. Чертыхаясь, я кое-как высвободил затекшую до самой шеи руку, скатился с кровати и, под недовольное мычание Пак Сумин, вывалился из спальни, на ходу ища домашние вещи. Афишировать нашу с девушкой сексуальную связь первым же утром я не собирался, нам еще многое придется обсудить. Хотя бы то, было ли это разовое помутнение рассудка или наши отношения продолжат развиваться. И если продолжат, то в каком направлении и как мы будем это скрывать.
Когда я отрыл дверь, телохранитель с удивлением посмотрел на мою заспанную помятую морду и только вопросительно поднял бровь.
— Что, проспали? — удивился мужчина, сочувственно глядя на меня.
— Три часа вчера отстоял, как в карауле, — ответил я телохранителю, — а потом еще пива выпил… Состояние, будто грузовик сбил.
— После визитов к большому начальству всегда так, — понимающие заметил мужчина. — Все в порядке?
— Да, благо, госпожа Пак Сумин еще спит, — ответил я, переходя на шепот, — если ее не трогать, то она и до обеда проваляться может.
Телохранитель, понимая, что я сейчас поделился с ним маленькой сплетней, со знающим видом закивал головой, мол, прекрасно ситуацию понимает.
— Ну, если все спокойно, то и хорошо, — кивнул мужчина. — Так и передам господину Сон Ён Ги, что госпожа Пак Сумин решила сегодня отоспаться.
Я благодарно кивнул бодигарду и аккуратно прикрыл дверь.
— Чего они там хотели⁈ — донеслось недовольное бурчание годзиллы из спальни.
— Волновались, что я за кофе не пошел! — крикнул я из гостиной.
— А ты пойдешь? — с надеждой спросила Пак Сумин.
Я замер в двери спальни, глядя на Пак Сумин, от которой из-под одеяла торчал только нос.
— Давай, сходи своей госпоже за кофе, а я пока приму душ, — ехидно зыркая из своего укрытия сообщила девушка.
Я только хмыкнул, но все же пошел собираться. Я точно знал, что у Пак Сумин по утрам низкое давление и без душа и большого стакана латте или другого пойла на основе кофе она с трудом может открыть глаза.
Когда я все же показался в коридоре, более-менее одетый и сосредоточенный, охрана выдохнула. Привычный протокол восстановлен — значит, работа идет без происшествий. В фойе я встретился с господином Сон Ён Ги, перекинулся с ним парой слов. Начальник наших бодигардов был впечатлен тем, как я отработал во время ужина начальства — хотя моя задача состояла в том, чтобы стоять на месте и не двигаться — о чем он уже успел узнать по своим каналам от других коллег, которые обеспечивали безопасность во время ужина Пак Сумин с Пак Ки Хуном.
На улице уже было морозно. Самый конец ноября, на асфальте стала появляться зимняя изморозь, а ночью температура опускалась ниже ноля. Скоро пойдет снег, и пусть Сеул был южнее Пхеньяна, климат тут был очень похожий. Стараясь не отморозить щиколотки — лоферы оказались не самой подходящей обувью для пешей прогулки по такой погоде — я заспешил в привычную кофейню на углу улицы. Наверное, когда начнется зима, придется ездить куда-нибудь на машине, потому что пока я дойду обратно домой, напиток успеет остыть. Кстати, есть ли у меня зимняя одежда? Безобразный пуховик, в котором я ходил как беглец-северянин мне и доставать было сейчас стыдно. Наверное, нужно поговорить с Пак Сумин и заехать сегодня к Лоренцо, потому что морозы могут ударить в любой момент, а легкой демисезонной куртки мне будет точно недостаточно.