Наследник (СИ) - Седых Александр Иванович. Страница 48

— За полдня жирок не растрясёшь, — рассмеявшись, похлопал страдальца по животу суровый командир. — Голодный злее драться будешь.

— И покурить ребятам нельзя, — горестно вздохнув, посетовал Шах, — чтобы засаду не выдать.

— А вот это мысль дельная, — неожиданно смилостивился Матвей. — У нас в команде ведь половина бойцов курящие, гони их всех сюда, к развилке. Устроим курительную площадку недалече.

— Зачем? — не понял хитрой затеи Шах.

Матвей хищно оскалился и потёр ладони:

— Невдалеке от главной дороги вытопчем траву и набросаем окурков, пусть немецкий патруль заметит, остановится и захочет осмотреть подозрительное место. Мне будет легче вырезать фрицев не на ходу и лучше со спины.

— Ну ладно, сейчас приведу курцов, ребята обрадуются, — побежал к притаившимся в лесу страдальцам делегат. Насчёт физиологии Шах тоже решил провести разъяснительную беседу с голодающими.

Только через час после солдатского перекура Матвей заметил вдали на дороге колонну вражеской техники. Впереди неспешно двигались разведчики–мотоциклисты. Матвей подал по рации команду «приготовиться к бою» и приказал не трогать моторазведку.

Две мотоколяски с ручными пулемётами доехали до ответвления от дороги и остановились. Мотоциклы развернулись в сторону подозрительного направления, водители заглушили моторы, пулемётчики прильнули плечом к прикладам. С задних сидений мотоциклов слезли автоматчики и, пригнувшись, крадучись, направились к заметному издалека месту недавнего перекура красноармейцев.

Достигнув круга вытоптанной травы на отходящей дороге, разведчики упали ничком. Оставшиеся на мотоциклах их товарищи напряглись, но ничего разглядеть по сторонам за деревьями не сумели. Командир патруля негромко окрикнул залёгших разведчиков, те не отозвались.

Сбоку от командира патруля раздались странные, чмокающие, звуки. Фельдфебель повернул голову посмотреть, и получил железный дротик под каску, чуть ниже виска. Трое его соратников уже склонили головы, приняв стрелы в затылок, под самый срез каски.

— Ну, с почином, — гравитационной волной стряхнув с маскировочной куртки слой старой хвои, поднялся с земли Матвей и, приблизившись к крайнему пулемётчику, аккуратно снял его скрюченный палец с заблокированного спускового крючка. — А шуметь в лесу зря не надо, у нас ещё охота на крупного зверя впереди.

Матвей сам по очереди откатил мотоциклы с колясками чуть дальше по второстепенной дороге, спрятав за кустами. Туда же приволок трупы пары разведчиков, принявших смерть первыми.

— Шах, пулей ко мне, — позвал по рации Матвей и вытащил ручной пулемёт из крепления.

— Лихо ты их, Кадет, дротиками побил! — разглядывая поверженных врагов, присвистнул Шах. — Всех под самый срез касок.

— Хвалиться потом будем, — вручая в руки зама трофейный пулемёт, оборвал восторги Матвей. — Бери швейную машинку и дуй на правый фланг, учись строчить.

Матвей взял в руки второй пулемёт и наглядно объяснил товарищу, как пользоваться агрегатом.

— Особо прицельно лупить можешь не стараться: лишь бы отбить врагу охоту сразу ринуться в обход нашего правого фланга, а с левого я сам хорошо со второго ствола шумну.

— А если колонна растянется по дороге и целиком не поместится в капкан?

— Не робей, я придержу голову гадины, чтобы хвост поджался, — ободряюще усмехнулся парагвайский змеелов. — Прихвати на плечо вот ещё трофейные автоматы, по пути раздашь погремушки, пусть рядовые оркестранты активнее участвуют в концерте.

— Кадет, может, я кого из ребят ещё и за немецкими гранатами пришлю, — сгибаясь под тяжестью оружия на обоих плечах и за спиной, прокряхтел хозяйственный зам.

— Гранат мне самому мало будет, — пожадничал казак. — Да и враг уже на подходе, так что поспешай. Напомни бойцам, чтобы не суетились — первый выстрел за мной.

После ухода Шаха, Матвей колдовским взором присмотрелся к приближающейся вражеской технике: впереди три лёгких танка, потом пара бронеавтомобилей, следом тащились грузовики с пехотой, в арьергарде старались не отстать машины, гружённые миномётами, боеприпасами и провизией, к последнему автомобилю прицепили котёл передвижной полевой кухни. Судя по количеству покачивающихся в кузовах грузовиков скелетов в железных касках, в колонне насчитывалось более двух с половиной сотен солдат. Сколько там офицеров Матвей издали разобрать не мог, кто–то из них тоже надел на череп каску и затерялся среди общей массы. Но в кабине первого грузовика, следующего за бронемашинами, одно тело сверкало голым черепом и полевым биноклем на груди — явно там обосновался важный чин. Матвей не хотел повторять ошибку, которую допустил при ликвидации лесных разбойников, когда в спешке порешил главаря банды, не успев допросить.

— Внимание всем: по кабине первого грузовика не стрелять! — передал по рации командирам троек приказ Матвей. — Офицера живьём нужно брать, не зацепите шальной пулей. Я сам о нём позабочусь. Вратарю передайте, чтобы сперва бил в моторный отсек третьего от головы автоколонны танка. Гранатомётчикам, на бронеавтомобили не отвлекаться — это тоже мои мишени. По двум последним в колонне автомобилям никому, вообще, огня не вести — там боеприпасы и провизия, истребляйте только выскочивших из кабины солдат. В остальных, тентованных брезентом, кузовах грузовиков, плотными рядами усажена пехота — автоматчикам патроны не жалеть, можете сразу и трофейные стволы разрядить. После первой минуты боя дорогу затянет пелена дыма, будет удачный момент отступить с передовых позиций вглубь леса. Как поняли? Приём.

Командиры троек подтвердили получение приказа и довели суть до остальных бойцов. Если потом кто–то захотел бы узнать, откуда Кадету стал известен состав вражеской колонны, то Матвей решил всё объяснить полученными сведениями от смертельно раненого фельдфебеля, которому дротик вошёл в череп под углом, дав ещё чуток пожить для экспресс-допроса. Товарищи знают, что парагваец владеет немецким языком, поэтому охотно поверят в басню.

Пылящая, растянувшаяся колонна, лязгая гусеницами танков и натужно урча моторами, выползла из–за далёкого поворота и по прямому участку дороги устремилась к скрытому кустами ответвлению от магистрального пути. Дистанция между машинами не позволяла партизанам атаковать из засады одновременно всю колонну техники.

У Матвея сперва появилась задумка застрелить водителя передового танка, высматривающего дорогу через приоткрытый люк, — снайпер мог бы это сделать даже и сквозь узкую смотровую щель, — но молодой чародей отказался от простой затеи, решив испытать в боевой обстановке новый сложный приём. На станции у него удачно получилось с истребителем. Матвей колдовским зрением видел танец механизмов внутри мотора и вознамерился хаосом гравитационной силы нарушить гармонию движения.

Свою позицию казак обустроил по правому краю дороги, противоположного расположению засады, у корней толстоствольной сосны, прикрытой со стороны пути противника густым, непроглядным кустарником. Для порядка, чародей облепил маскировочный комбинезон ещё и слоем опавших иголок. Ствол трофейного пулемёта направил на обочину дороги, под рукой рядком разложил четыре гранаты: пару советских «лимонок» и две немецкие «колотушки» с длинными ручками. Сердце в груди молодца стучало, как форсированный мотор, душа трепетала в предвкушении боя, но нервного мандража в теле не было.

Передовой танк, чуток не добравшись до очередного изгиба пути, громко зачихал, гадко пукнул из выхлопной трубы сизым дымом и, словно упрямый осёл копытами, упёрся в дорожную пыль траками гусениц. Следующие за головной машины натыкались на застопоривший ход танк, колонна компактно выстраивалась на коротком участке дороги. Командир танка, опрометчиво оставив люк на башне открытым, нырнул вглубь корпуса, чтобы переговорить с растерявшимся водителем. Никакие стандартные манипуляции с рычагами управления не позволяли вновь запустить мотор заартачившегося железного осла.

Получив невнятный доклад от радиста передовой машины, из распахнутого люка второго танка выбрался офицер, нервно сорвал с головы шлемофон, и направился разобраться, какая там возникла проблема с двигателем.