Старые недобрые времена (СИ) - Панфилов Василий "Маленький Диванный Тигр". Страница 49

— С прибытием, батюшка, — отворив дверцу крытого вагончика «Берлинера», открывающуюся прямо на перрон, поприветствовал хозяина лакей, не забыв поклониться. Ловко подхватив саквояж, он помог спуститься сперва тяжело опёршемуся на него барину, а потом и его попутчицам.

Троица немолодых дам, с совершенно уксусными выражениями лиц, приведённых к ханжескому единообразию, сопровождают незамужнюю и совершенно затюканную племянницу, на лице которой, быть может даже миловидном, застыло страдальческое выражение.

И от дам, и от молодой девицы, и от Бориса Константиновича пахнет сейчас совершенно одинаково — потом, угольной пылью и резкой, совершенно ядовитой парфюмерией, призванной эти запахи заглушать. По мнению слуги, которое тот держит при себе, одеколоны и духи с этой задачей совершенно не справились, разве что внесли некие нотки, притом скорее тошнотные, нежели интересно-пикантные.

— Ну, слава Богу, — широко перекрестился Борис Константинович, ступив наконец на твёрдую почву, — отмучились!

В самом деле, путешествие по железной дороге в настоящее время совершенно мучительно! Всё пока одно к одному — и рельсы, много короче привычных попаданцу, и дрянные рессоры на вагонах, и собственно размер вагончиков, которых, в виду всего этого, мотает совершенно безбожно.

… хотя в повозках, да по российским дорогам, право слово, ещё хуже!

Некоторый, очень сомнительного толка, но всё ж таки комфорт, был только, пожалуй, во время речной части их путешествия, и это если не обращать внимания на тесноту, запахи, насекомых и крыс. Хотя и запахи, и насекомые, и грызуны не считаются сейчас чем-то очень уж досадным, тем более в дороге.

— Дамы… — чиновник, кряхтя, повернулся к женщинам, принявшись прощаться, уверяя, что поездка с ними была незабываемым впечатлением, и разумеется, очень… просто невообразимо приятной!

Ванька, зная уже хозяина достаточно хорошо, уловил в его словах толику не слишком скрываемого сарказма, но дамы, глубоко провинциальные и непривычные ни к комплиментам, ни к состоятельным мужчинам средних лет, которым они, по их мнению, могли бы составить счастье, принимали это за чистую монету, намекая на продолжение знакомства. Борис Константинович к намёкам оказался глух и слеп, и дамы, разочарованные, обронив несколько реплик, которые можно было бы оценить как не слишком лестные, удалились.

— Папа́! — послышалось… а нет, не послышалось! В самом деле, мальчишка, лет, может быть, десяти или одиннадцати, одетый, как и полагается одеваться сейчас в богатых дворянских семьях, вырвавшись из-под опеки экономки, бежит навстречу отцу тяжёлой откормленной рысцой.

Борис Константинович, сделав несколько шагов навстречу, распахнул свои объятия, и мальчишка влетел с разбегу в отцов живот, колыхнув и собственно живот, и отца, едва удержавшегося на ногах, не слишком твёрдых после длинной и сложной дороги.

— Папа́, я скучал! — счастливо обняв его, сказал мальчик, и заговорил быстро и обо всём, грассируя излишне тщательно.

' — The', — невольно улыбнулся попаданец, вспоминая школьные уроки, когда «англичанка» старой закалки, весьма дурно знающая английский, да и тот в «советском» варианте, напирала на the, добиваясь от них такого отчётливого произношения, какого не бывает у англоговорящих людей. Здесь, очевидно, история похожая…

— И я, Лёвушка, и я скучал, — с теплотой сказал барин и поцеловал сына в макушку.

— Ах, Борис Константинович, простите… — выпалила подоспевшая гувернантка, рослая и крепко сбитая, почти миловидная дама чуть за тридцать, вся раскрасневшаяся и запыхавшаяся, — Лёвушка такой шалун!

— Простите, — повторилась она, смутившись и раскрасневшись ещё сильней, — Здравствуйте, Борис Константинович! Как доехали?

— Пустое, Эмма Карловна, — чуточку покровительственно ответил мужчина, и как-то так стало ясно, что — да…

… и что, по крайней мере, со стороны Бориса Константиновича, ничего серьёзного в этой связи нет, одни только сплошные удобства.

А вот со стороны Эммы Карловны…

… всё сложно.

Ванька бы не поручился, но очень похоже, что связь плотская переплетена с финансовой, и может быть, но далеко на факт, сюда приплетается и некое подобие Стокгольмского синдрома, и привязанность к ученику, и понимание собственной невеликой ценности на брачном рынке. В общем, всё совершенно тривиально…

— … да, Лёвушка, да… — рассеянно отвечает рабовладелец и любящий отец, — и подарки, и…

— О, Казимир Маркович! — раскланявшись с высоким кавалерийским полковником, Борис Константинович отошёл ненадолго от близких, но вскоре, впрочем, вернулся.

— Вот, кстати… — видя, что сын чуточку надулся от невнимания отца, чиновник спохватился и вытолкнул Ваньку вперёд, — экий молодец, а⁈ С медалями! Дарю, Лёвушка, к именинам подарок!

' — Сабля, барабан и щенок бульдога, — не изменившись в лице, констатировал попаданец, — интересно, кто…

… или вернее — что я в этом списке?'

— Ух ты… — восхитился Лёвушка, оббегая подарок, то бишь Ваньку, вокруг, и тыкая зачем-то мягким кулачком, — совсем-совсем мой, да?

— Да, Лёвушка, — с отцовской нежностью ответил барин, — совсем-совсем!

— Ух ты! А он…

… стати, нрав и прочие характеристики раба отец с сыном обсуждали, ничуть не смущаясь присутствия собственно раба, и, наверное, очень бы удивились, если бы кто-то (а тем более — сам холоп!) сказал бы им, что такое поведение не вполне уместно.

Во время обсуждения Ванька узнал о себе много нового, например…

… свою точную цену.

— Газы, ей-ей газы, — истово зашептал товарищ, опасливо глядя на приближающегося врага…

… и действительно, до Ваньки уже донёсся донельзя отвратный запах, выворачивающий не то что нутро, а саму душу! Отставив винтовку в сторону, он хлопнул себя по боку, но противогазной сумки почему-то…

— Ну и здоров же ты спать! — смрадно выдохнул в лицо Фаддеич, — Еле добудился! В другой раз гляди, не стану, то-то розог получишь!

— Ф-фу… — сев на постели, Ванька потёр лицо руками, ещё не вполне проснувшийся и частично всё ещё там, на Язоновском Редуте, ожидающий вражеской атаки.

— Вот зараза… — он помахал рукой перед лицом, но облако ядовитейших миазмов, проникшее в его каморку вместе с Фаддеичем, оказалось удивительно стойким. Быстро одевшись, он глянул на часы и поспешил на кухню, где уже, несмотря на раннюю рань, вовсю кипит жизнь.

Кухня в барском доме огромная, и вполне, на здешний лад, обустроенная. Хотя, разумеется, ни нормальной вытяжки, ни…

… но такое положение вещей все воспринимают как должное, потому что, ну в самом деле, не баловать же слуг⁉

— Доброе утро, дамы,- расшаркался Ванька с кухонными девками, захихикавшими от такого шармана.

— Еле добудился, — пожаловался им Фаддеич, отирающийся здесь в надежде на стопочку и сочувствие, — в другой раз, гляди, и не стану!

— Ну так и получишь розог, — отмахнулся от него лакей, умываясь и чистя зубы над тазом.

Попытки истопника повысить свою значимость такими вот неуклюжими фразочками и действиями предпринимаются регулярно, но его, молодого ещё, но откровенно никчёмного мужика, не ставит ни в грош даже собственная тётка-кухарка, по протекции которой он оказался на этой, не слишком-то хлопотной должности.

— Кофию, Ванятка? — наваливаясь жарким боком, осведомилась Глаша, кухонная девка, не то чтобы красивая, но в самой поре, заневестившаяся, как течная кошка.

— А сделай, — согласился тот, хотя и умея куда как лучше, но не желая влезать в слаженную кухонную симфонию, в которой и роли, и партии, и квадратные дециметры поделены давно, так что ещё одна, пусть и виртуозная фигура в этом оркестре будет скорее лишней.

— Опять с утра не жрамши? — со сварливым добродушием осведомилась тётка Авдотья, глава кухонного женского прайда, дама необъятных пропорций и вулканического характера, держащая всех в ежовых рукавицах, но впрочем, не злая и отходчивая. С ней у попаданца, несмотря на обоюдные подколки, отношения вполне приязненные.