Игра Вслепую (СИ) - Тюрин Виктор Иванович. Страница 62

ГЛАВА 14

Где-то во владениях графа Изома.

Проснулся оттого, что кто-то грубо меня схватил за руки и за ноги, а затем куда-то поволок.

"Что за черт?!".

Открыл глаза, но разглядеть ничего не смог из-за окружавшей меня темноты. Инстинктивная попытка вырваться из рук похитителей, ничего не дала, кроме осознания того факта, что они обладают неимоверной силой и тащат меня куда-то вниз по лестнице. Поняв бесполезность своих попыток, я перестал сопротивляться и попытался понять, что происходит. Мысль о ританцах была отброшена сразу, уж больно не похожи их жесткие и грубые методы работы, которые к тому же всецело опирались на магию, на мое непонятное похищение. Тогда я решил исходить из того, что есть, сосредоточив все свое внимание на моих похитителях, и спустя минуту получил кучу доказательств о том, что те относятся к нежити, призванной к жизни магией. Темный цвет кожи, почти сливающийся с тьмой, гулкая и тяжелая поступь, нет глаз. И самое главное - они не дышали. Чтобы окончательно убедиться в этом, еще раз вслушался, но вместо звуков, которые издает живое существо при дыхании, мое ухо неожиданно уловило совсем другие, странным образом похожие на... заливистый храп, идущий из глубины подвала.

"Если это означает то, что мне слышится, то,... тогда я вообще ничего не понимаю".

Спустя минуту лестница закончилась и нежить, тащившая меня, стала неловко топтаться на месте, пытаясь уложить меня на пол, в один ряд, с другими спящими людьми. Храп и дыхание нескольких человек, сказали мне о том, что похители притащили в подвал не меня одного. Уложив меня, существа выпрямились и неподвижно замерли рядом со мной.

"И что теперь?".

Не успел я так подумать, как вдруг услышал голоса.

- Это последний? - голос того, кто задал вопрос, для моего уха прозвучал как шелест сухой травы под порывом ветра.

- Да, господин! - голос отвечавшего был испуганным и заискивающим, и как мне показалось более человечным. - Всего двенадцать человек. Граф просил вернуть.... ему дочь, господин.

- Кто они?!

- Четверо из них из купеческого каравана, господин, а остальные из тюрьмы графа.

- Почему пищу вовремя не доставили?

- Не знаю, господин!

- Жди. Ее сейчас приведут.

- Нижайше благодарю, господин.

"Так вот оно что! У графа какие-то монстры украли дочь, а он решил нами откупился. Ты редкостная сволочь, Изом! Подожди-ка, как он сказал: пищу? Людоеды, что ли? Тогда нельзя терять время - я скосил глаза на темные и громоздкие фигуры, стоящие в шаге от меня - Стоят так, что перекрывают проход к лестнице, но они довольно неуклюжи, поэтому есть шанс проскочить мимо них. Попытка - не пытка!".

В этот самый момент мои уши уловили новые звуки, напоминающие шаги, идущие откуда-то из темноты. Момент для бегства был упущен, и я, зажмурив глаза, стал ожидать приближения хозяев этого мрачного места. Скоро я различил две бледно-серых тени, идущие вдоль ряда. Стоило одной из них повернуть голову в мою сторону, как я увидел из-под глубокого капюшона идущее красноватое свечение из глаз твари.

Остановившись недалеко от меня, они некоторое время оглядывали ряд лежащих перед ними людей, затем один из них сказал: - Этого, с краю, отдашь Суилиссу для его развлечений. Чувствую по биению его сердца, что он молодой и здоровый, значит, его надолго должно хватить. Те четверо, с начала ряда, пойдут нам. Остальных приковать к стене. Ты все понял?

- Понял я. Понял, - голос второй твари был такой же шелестящий, но в отличии от него в нем проскакивали еле слышные визгливые нотки. - Эй, вы! Сюда! Отнесите этого в покои старшего брата!

Меня снова схватили сильные руки и потащили в глубину подвала. Спустя несколько минут они свернули в боковой проход, освещенный редкими факелами. Они давали не так уж много света, но и его хватило для того, чтобы рассмотреть своих носильщиков. Они имели массивные, почти квадратные тела, темно-коричневую кожу и грубо намеченные черты человеческих лиц. Их определению помогло неожиданно всплывшее в памяти слово. Големы.

"Я знал или слышал о них. Еще в той жизни. Но как....".

Развить эту мысль мне не удалось по причине окончания нашего маленького путешествия. Големы внесли меня в комнату и положили на пол. В помещении царил полумрак, а воздухе стоял устойчивый запах крови и гниющей плоти. Не успел оглядеться, как раздался голос:

- Поставьте его на колени.

Неуклюжие и жесткие пальцы попытались ухватить меня за плечи, но я увернулся и сам вскочил на ноги. Стоило мне выпрямиться, как я увидел медленно подходившего ко мне человека. Впрочем, таким он казался только с первого взгляда, потому что стоило к нему приглядеться, как становилось ясно, что это какая-то разновидность человекообразных монстров. Его тело было скрыто под волочащимся по пыльному полу плотным плащом серого цвета. Кожа на голове, слишком белая и гладкая, обтягивала череп, придавая ему сходство с ожившим скелетом, а в красных глазах царила холодная пустота.

Остановившись, он какое-то время смотрел на меня, а затем в его холодно-равнодушном взгляде что-то изменилось. Это было недоумение. Затем к нему прибавилось беспокойство. Суилисс, упырь, проживший сто тридцать лет и давно забывший о человеческих чувствах, сейчас смотрел на человека и не понимал столь необычного поведения для обычной еды. Спокойно стоит и смотрит на него, дитя мрака и ужаса, вместо того чтобы ползать на коленях, рыдать и молить о пощаде. Мысль о предстоящем наслаждении несколько отвлекла его от странного поведения этого человека. Упырь любил эти моменты, ему нравилось вдыхать ужас, источаемый жертвой, наслаждаться дрожью и плачем ничтожных человеческих особей. Сейчас, сейчас он доберется до его крови и плоти....

- Пади на колени, червь!

Растянув губы в кровожадном оскале, вампир застыл в ожидании истерического плача и воплей о пощаде, а когда не дождался привычной для него реакции, недоуменно спросил: - Почему молчишь?

- Боюсь. Поэтому и молчу.

Ответ поразил кровососа не столько словами, сколько спокойно-равнодушным тоном, каким они были произнесены. Недоумение сменилось яростью. В висках застучали молоточки: кровь, убить, кровь, убить. Кровь!! Убить!! Рот Суилесса распахнулся, открывая за бледными узкими губами острые клыки. Полы плаща стремительно взлетели вверх, открывая его белые, тонкие, но в тоже время обладающие нечеловеческой силой, руки. Он уже был готов растерзать этого ничтожного человечка, как какая-то неведомая сила отшвырнула его прочь, со страшной силой впечатав в стену. Ошеломление, длилось недолго, какое- то мгновение. Упырь стремительно вскочил на ноги, готовый броситься и разорвать на клочки жалкого червя, посмевшего бросить ему вызов, но то, что он увидел, заставило его не только замереть на месте, но и инстинктивно прижаться спиной к стене. В нескольких метрах от него стояла смерть, вперив в него, полные жгуче-желтого огня, глаза. Вампиру, давно забывшему, что такое страх, теперь пришлось о нем вспомнить. В одно мгновение хищник и жертва поменялись местами. Кошмарная тварь, пригвоздив Суилесса своим взглядом, теперь наслаждалась нарастающим в вампире страхом, а когда ей это надоело, одним глотком выпила из него магию крови, которая соединяла мертвую душу с телом больше ста тридцати лет.

Существо, проводив взглядом упавший на пол тяжелый плащ, который при падении взметнул в воздух, истлевший до тончайшей пыли, прах упыря, мгновенно развернулось, затем небрежно-быстрым движением руки отбросив в сторону тяжеленного голема, молнией метнулось в открытую дверь. Смерть Суилесса мгновенно оборвала телепатическую ниточку-связь с каждым из двух десятков вампиров, обитавших в подземельях Заброшенного Храма. Кровососы, узнав о смерти своего собрата, не знали другого, что с этого момента они из охотников превратились в добычу. Около двух столетий упыри считали себя хозяевами этих мест, а теперь нашелся более страшный и опасный хищник, который, в десятки раз, превосходил их в скорости реакции, быстроте, силе и кровожадности. Потеряв с десяток собратьев, оставшиеся вампиры попытались скрыться в лабиринтах Забытого Храма, но и здесь их находила смерть. Наконец кому-то из кровососов пришло в голову, что их спасение заключается в бегстве из собственного дома, ставшего теперь для них смертельной ловушкой.