Ниочема 3 (СИ) - Матвеев Дмитрий Николаевич. Страница 38

Через полчаса жители питерских улиц имели удовольствие созерцать кортеж: бронированный чёрный лимузин с гербами Дома Львовых и наглухо тонированными стеклами в сопровождении дюжины мотоциклистов. Сверкая мигалками и распугивая автомобилистов сиреной, он пронесся по набережной Невы, пересек мост, осторожно свернул на узкую улочку и вскоре остановился у богатого особняка, украшенного гербом клана Песцовых. Специальный человек открыл заднюю дверь четырёхколесного монстра и помог выбраться наружу трём стройным девушкам. Дамское трио исчезло в дверях особняка, а лимузин взревел мотором и вместе с мотоциклистами отправился в обратный путь, в гараж императорского дворца.

В рабочем кабинете императора Петра Четвертого.

Все вызванные императором чиновники прибыли крайне спешно, вынутые телефонным звонком из постели. От того вид имели встрёпанный и несколько пришибленный: неизвестность пугала. Кто знает, по какому поводу императору потребовалось их личное присутствие в столь ранний час. Один только генерал Кречетов был условно свеж и опрятен. Но это, видимо, от того, что ещё не ложился. Секретарь Львова на все расспросы лишь разводил руками, он тоже был не в курсе. Поведал лишь под большим секретом, что раным-рано, едва после рассвета, приезжали три жены небезызвестного Песцова и имели с императором довольно продолжительную беседу. Причем приехали на такси, а уезжали на личном лимузине монарха, да ещё с эскортом. Эти сведения ничего не объясняли, лишь запутывали и без того недоумевающих министров.

Впрочем, долго ждать не пришлось: зазвонил телефон прямой связи с кабинетом. Секретарь снял трубку, выслушал и, вернув ее на место, поднялся:

— Господа, прошу пройти в кабинет. Его императорское величество ждет вас.

— Присаживайтесь, — кивнул Пётр на стулья после короткого приветствия. — Интригу тянуть не стану. Об этом еще не знает никто в мире, кроме Песцовых и меня. Теперь посвящу и вас. Политическая, военная и экономическая обстановка в мире несколько часов назад резко поменялась. Информация до сих пор никуда не просочилась лишь потому, что в Диком поле со связью полный абзац. И сейчас мы имеем уникальную возможность нагнуть всю Европу и поставить её в ту позицию, в которой нам будет удобней её огулять. Если коротко, то… Вы ведь помните некоего Олега Песцова?

Министр обороны энергично кивнул. Кивнул и начальник ИСБ Пастухов, только при этом скривился, как от зубной боли. Глава МИДа смутно вспомнил подростка, которому полгода назад в его присутствии вручали орден, и кивнул за компанию.

— Так вот, — продолжил император, — Сегодня ночью в Диком поле сменилась власть. Новым ханом стал этот самый Песцов.

Новость была ошеломляющей. Военный министр схватился за голову. Еще бы: головной боли ожидалось сверх всякой меры. Ведь планы уже составлены, войскам спущены, ударные группировки на исходную выведены. А теперь всё это придется срочно отменять!

Главный дипломат схватился за сердце. В задницу летели тщательно разработанные прогнозы и анализы, планы и стратегии. Менялся весь баланс сил, и хорошо еще, если только в регионе. Работа впереди предстояла кошмарная.

Пастухов же спокойно сидел, несколько снисходительно поглядывая на коллег. За последний год Песцов преподнес ему столько сюрпризов, что он подспудно ждал чего-нибудь этакого. Конечно, выбиться в ханы — этого нельзя было предположить даже в порядке бреда. Но Пастухов удивился бы намного больше, если бы Песцов не выкинул совсем ничего удивительного. Броневик с майором не в счет.

Некоторое время Львов с явным удовольствием наблюдал за этой картиной. А насмотревшись, продолжил:

— Новый хан, то бишь Песцов, намерен скорейшим образом прекратить войну и вернуть всех до единого пленных. Господа министры, какие у вас имеются соображения по этому поводу?

Где-то в Европе

Премьер-министр негодовал. Он в третий раз набирал номер генерала Макферсона, но тот как в воду канул. Домашний телефон, служебный, мобильный — все, как один, молчали. Куда девался этот солдафон? Нужно спасать ситуацию, а он где-то шляется. Поди, надрался до полной невменяемости, а теперь дрыхнет!

В дверь постучали.

— Войдите, — крикнул премьер-министр, всё ещё пыхая злобой.

Вошел помощник с утренней прессой. Белизною лица он вполне мог бы соперничать с мелом.

— Что с вами, Перкинс? — решил проявить сочувствие премьер. — Вы нездоровы? Может, вам следует отдохнуть?

— Вот, посмотрите!

Помощник протянул пачку газет. Премьер выбрал одну из них, главное оппозиционное издание. На первой полосе крупными буквами значилось: «Зачем нынешнему кабинету нужна война». И ниже шрифтом помельче: «Вся правда о махинациях правительства».

Это было как удар в подвздошье. Какое-то время премьер-министр просто открывал и закрывал рот, не в силах издать ни звука. Он всё понял во мгновение ока. Это предательство! Макферсон, сучий потрох! Сбежал, бросил отечество в тяжелый момент! И постарался, чтобы не было возможности свесить на него всех собак. Оппозиция не упустит своего шанса. О победе на следующих выборах теперь можно только мечтать. Да что там — досидеть бы на своём стуле до этих выборов и не пересесть ненароком на стул электрический.

Нет, нельзя сдаваться! Надо ехать туда, в дикое поле. Уговаривать хана, обещать деньги, золото, драгоценности. Пусть шлет еще своих грязных степняков! У него много, он сам их не жалеет. Так с чего жалеть чужих солдат премьеру? Проблема лишь в том, что катастрофически не хватает верных людей. А те, что есть, категорически отказываются ехать в Дикое поле. Пожалуй, остается лишь одна кандидатура.

— Перкинс!

— Да, господин премьер-министр!

— Собирайся. Прямо сейчас ты вылетаешь в Дикую степь. Задача: провести переговоры с ханом и добиться от него резкой активизации боевых действий. По возвращении — орден, повышение жалования, производство в следующий чин.

Премьер чувствовал, что помощник сомневается. Надо было дожимать.

— И еще: я похлопочу о введении тебя в рыцарское достинство. Как думаешь, Сэр Перкинс — звучит? Но сперва нужно победить. Просто иди и сделай это, сынок.

— Я сделаю! — восторженно воскликнул Перкинс.

— Тогда иди, пакуй чемодан. Пакет с инструкциями получишь перед посадкой в самолёт.

В особняке клана Песцовых

Алёна с маху рухнула в любимое кресло любимой малой гостиной — ноги на секунду взметнулись выше головы.

— Ой, девчонки!

Она запрокинула голову назад, а руки, напротив, раскинула в стороны.

— Я даже поверить не могу! Мы теперь ханши, коронованные особы! Ну пусть не коронованные, но, во всяком случае, монархички. Тьфу! Монархини. В общем, царицы. Пусть в степи, но статус же никто не отменял! Представляете, мы по осени придем в академию, и все эти княжны и графинчики будут вынуждены почтительно нам кланяться, поскольку мы жены главы государства. Это просто какой-то сон!

— Ну-ну, — скептически хмыкнула Вера. — Эти княжны и графинчики будут драть нос выше потолка, поскольку они представляют княжеский род целой империи, а ты жена мелкого царька какого-то занюханного ханства в неведомой тьмутаракани.

— Ты чего? Какая такая таракань? Да Олег их всех…

— Вот именно, Олег, — вмешалась Маша. — И наш вес в том гадюшнике, который по недоразумению называется студенческим сообществом, будет определяться исключительно нашей личной силой на фоне силы и веса той страны, которую мы представляем. А страна в настоящий момент по международному весу легче пёрышка. Нужно будет Олегу, да и нам с вами, очень много поработать, чтобы сделать её великой снова.

— А что ты так за Дикое поле заступаешься? — подозрительно спросила Щукина.

— Да так, род мой, Каракаловы, он оттуда. И это для меня невероятная удача.

— Это ещё почему? — не поняла Алёна.

— Потому что. Предок сегодня рассказал.