2424 (СИ) - "Titus". Страница 19

* * *

Прибывший дознаватель из центрального Следственного комитета оказалась не страшной, а вовсе даже наоборот. И чего её так следак испугался? Мировая тётка! Тем более, ворон ворону глаз не выклюет. Правда, случилась какая-то суета, когда она после нашей беседы зашла в кабинет Каца. Вроде кому-то понадобился врач. На мой вопрос, что случилось, она ответила, чтобы я не забивал голову ерундой.

Потом мы сразу вылетели на настоящем звездолёте в Торонто. Весь полёт на небольшой по размерам космической яхте занял меньше часа — только поднялись в стратосферу, как сразу начали снижаться.

На скромный вопрос о судьбе моего чемодана, Эми (она настояла, чтобы я называл её по имени) посоветовала о нём забыть — всё нужное мне выдадут в учебке. Госпожа дознаватель поддержала мою идею идти во флот и милостиво предложила подбросить до призывного пункта, тем более у неё остались какие-то дела в муниципалитете Торонто. Это было то самое предложение, от которого нельзя отказаться, вот я и полетел.

Во время полёта она меня проинструктировала, чтобы держал язык за зубами о своём прошлом и о годе рождения — все случаи, связанные с работой маяков предтеч, являются государственной тайной. А ещё посоветовала отказаться от пагубных привычек и не увлекаться химией. Да, все заболевания лечатся, но лучше организм беречь смолоду — зачем лишний раз лезть в геном человека? Сказала, будет периодически мониторить моё досье, и, когда придёт время, снимет режим секретности. Ещё оставила свой контакт и попросила связаться с ней в любое время дня и ночи, если у меня проявится какая-то аномалия или экстрасенсорные возможности.

Не знаю, может так принято у федеральных дознавателей болеть за судьбу своих граждан? Если она беспокоится обо мне от чистого сердца, то респект и уважуха! Вообще-то, у меня сложилось впечатление, что у неё на меня какие-то свои виды. Странно, конечно. Кто она, и кто я? Да и напрягал меня её немигающий взгляд, в котором проскальзывало что-то хищное, когда она на меня обращала внимание. Поэтому лишний раз старался не болтать почём зря, а держать язык за зубами, отыгрывая роль недалёкого деревенского парня. Конечно же пообещал иногда напоминать о себе. Обещать — не жениться, вдруг когда пригодится.

Расстались почти друзьями — она высадила меня прямо у крыльца военкомата, сделала ручкой и улетела. Я же с замиранием сердца вошёл на призывной пункт — наконец-то моя мечта стать звёздным пилотом осуществится!

* * *

В клинике, принадлежавшей семье Морозовых, общались две девушки. Одна была в больничной пижаме и только сегодня покинула медкапсулу, вторая была в облегающих лосинах и топике, чтобы лишний раз подчеркнуть достоинства своего спортивного тела перед более высокой и яркой подругой.

— Лен, я смотрю, на лице ни следа не осталось, поздравляю! Как ты?

— Почти, как новая. Была бы без почти, если бы ты не опоздала! Эля, ты же обещала! — наехала Морозова.

— Ну, извини! Прилетела, как смогла! Ты сама могла чуть заранее сигнал послать! — огрызнулась Смирнова.

— А если бы он мне мозг сжёг? Его бы за меня прикопали, но мне-то от этого было бы не легче!

— Ну, не сжёг же! Мир не без добрых людей — рядом оказался парень, он и спас тебя, а там уже я подскочила и увезла тебя в Москву… Лен, ну не дуйся, пожалуйста! Знаешь, как я за тебя переживала⁈ — Элеонора приобняла нахохлившуюся подругу.

— Ладно, проехали, — оттаяла Морозова. — Что за парень, который меня спас? Какой-нибудь тайный воздыхатель?

— Представляешь, совсем наоборот! Он о тебе даже не слышал — я лично проверила его на полиграфе! Более того, у него оказался всего седьмой класс полезности, а полез драться с Шарлем третьего класса! Ну не дурачок ли?

— Стоп! Так это он рискнул собой из-за меня??? То есть, не меня, Морозовой, а меня — девушки, встреченной на улице?!?

— Ага, я же говорю, дурачок. А ещё он потом в баре учинил драку между пилотами и навигаторами…

— Погоди, — Морозова перебила подругу. — Ты считаешь, что в меня нельзя влюбиться, как в обычную девушку? — её голос прозвучал опасно тихо.

— Ленка, ты чего, на меня обижаться удумала? — Смирнова правильно считала её эмоции. — Конечно, нельзя! Кто он, и кто ты! Он в баре девочек цеплял, хвастался, что только из деревни приехал! Я уверена, что парниша даже не понимал своим сельскохозяйственным умом, чем ему грозит нападение на Шарля Моро!

— Да уж… по-твоему выходит, он должен был пройти мимо в страхе за свою шкуру. Да я бы погибла, если бы он не оказался рядом, по-дру-га! — по слогам произнесла Морозова. — Хотя, какая ты после этого подруга⁈ Тебе класс человека важнее того, что у него внутри! Признайся, если бы я была седьмого класса, ты с высоты своего третьего даже не посмотрела бы в мою сторону!

— Лен, ну чего началось-то? Мы же вместе с детского сада, на один горшок ходили! И вообще, ты слишком всё усложняешь. Парень молодой, ветер в голове, подраться любит. Уверена, он тебя даже не узнает при встрече!

— Это ты так думаешь. А я уверена, что как только он опять меня увидит, то сразу сделает мне предложение — я ему точно понравилась!

— Да не, не будет такого! — категорично рубанула Элеонора.

— Спорим? Он влюбится в меня и позовёт под венец! — Елена закусила удила.

— А спорим! На желание. Не ровня он тебе, как и ты ему! Издалека посмотрит на тебя, и сбежит, поджав хвост!

— Ой, всё! Не беси меня! Желание, так желание. Вот увидишь, он признается мне в любви! А теперь, Эля, тебе пора. Я только из капсулы, устала что-то. Хочу побыть одна, — Морозова запахнула поплотнее халат — стервозная собеседница всё-таки вывела её из себя.

— Конечно-конечно. Выздоравливай, до-ро-га-я! — Смирнова резко развернулась и пошла на выход, кипя от возмущения. Морозова ей нагло врала — ничего она не устала, просто не захотела дальше общаться с лучшей подругой. И из-за кого? Из-за этого деревенщины! Ну ничего, она ещё докажет, что Ленка неправа! Как можно променять дружбу с НЕЙ на какого-то первого встречного?!? Да и не вспомнит он о Лене — депортируют с Земли или вообще отправят на каторгу. И ничего Морозова от Данилы не добьётся! Хм, что бы такого у неё пожелать? — Эля была уверена, что легко выиграет спор.

* * *

Из ворот полицейского участка вышел подтянутый седой офицер с тёмной повязкой на глазу и растерянно оглянулся на закрывшуюся за ним дверь. Разбирающиеся в званиях и наградах люди определили бы в нём капитана космического корабля первого ранга, на парадном кителе которого были видны планки наград и нашивка за ранение.

Это был Иван Матвеевич, хозяин «Старого пирата», который не знал, что делать. Он прибыл в участок по вызову следователя, и был настроен вытащить Даню, назвавшегося родственником по его же указанию. «Племянник» ему чем-то глянулся. То ли своей основательностью, то ли внутренней силой, когда он без оглядки на свой социальный статус дал в морду хамоватому курсанту. Но вчера федеральный дознаватель увезла парня в неизвестном направлении и дело изъяла, а вызвавшему капитана Борису Кацу понадобилась срочная госпитализация. На вопрос, когда подойти снова, на него махнули рукой: дела нет, следователь написал заявление по состоянию здоровья и больше не появится. Так что приходить не нужно.

Жаль, что не получилось вытащить Даню. Капитан уже далеко не молод, и давно присматривал себе преемника, чтобы отойти от дел. Его бар, ставший за сорок лет культовым, требовал постоянного внимания, что к ста двадцати пяти годам Ивана Матвеевича было уже напряжным. Даниил на роль управляющего подходил, но… Где теперь его искать? От федералов всегда одни проблемы.

Он вспомнил, как сдерживал натиск армады пауков, внезапно появившейся в пограничной системе, где была человеческая колония. Тогда по команде адмирала Го Ён-Чина, передавшего приказ из федерального центра и свалившего первым из системы на флагманском фрегате «за подмогой», Иван на тяжёлом крейсере «Адмирал Нахимов» до последнего прикрывал отход гражданских и вывоз ценного оборудования, которое не должно было достаться врагу. Крейсеру, построенному на лунной верфи и укомплектованному землянами, помогали три ракетных эсминца, но кораблей пауков было слишком много. Первыми из боя вывалились эсминцы — их слабые щиты не позволяли обмениваться ударами на дистанции. Они высыпали перед вражеским флотом мины — своё главное оружие, выпустили все ракеты и прыгнули в гипер. Следом начал разгоняться корабль Ивана.