Беркут (СИ) - Горъ Василий. Страница 59

Да, начиная со второго круга и далее вмешательства Дайны в процесс стали достаточно частыми, но удовольствия, получаемого от езды, меньше не стало. Ведь «я», «привыкая к машине», «испытывал ее» все в более жестких режимах, то есть, активнее разгонял и тормозил, входил в повороты на все увеличивающихся скоростях, а на прямых участках все чаще и чаще пробовал «на излом», разбираясь с границами допустимого.

Что особенно приятно, наблюдатели не мешали от слова «совсем»: я слышал только голоса Дайны и Оли. Причем первый, естественно, только в правом ухе. Хотя, откровенно говоря, предпочел бы «вживую». Ибо давным-давно привык к ее «самоходной» ипостаси и предпочитал общаться через нее.

Два последних круга перед заменой резины и мини-техосмотром я, в основном, слушал и запоминал, как, по мнению главного эксперта семьи по всему и вся, когда и как на этой «Стихии» оптимально загружать колеса при заходе в поворот, где «ловится» точка увеличения тяги, что машине, вроде как, не нравится и так далее. Ну и, конечно же, зазубривал правильные лирические отступления. Ведь я, любитель, по определению не мог делиться мнением, используя соответствующую терминологию или профессиональный жаргон. Вот и привыкал описывать «свои выводы», перемежая речь фразами типа «мне кажется». «по моим ощущениям» и «вроде бы».

Опыт взаимодействия с БИУС-ом не подвел — речь, которую я толкнул после того, как загнал машину в ремонтный бокс, вылез из салона, поухаживал за женой и дождался возвращения наблюдателей из башни руководителя гонок, была принята на ура. Более того, пилот-испытатель очень внимательно вдумывался в каждое слово и как правило, подтверждающе кивал. А когда «доклад» был закончен, ГОРДО заявил Сергею Сергеевичу, что я и в этот раз «почувствовал машину» лучше какого-то Романа Шварева. Вот Янковский и захотел услышать мой вердикт:

— Ну что, Игнат Данилович, способна эта «Стихия» потягаться за первое место?

— Судя по тому, что в прошлом году ее предшественница финишировала четвертой и семнадцатисекундным отставанием от лидера — запросто… — уверенно повторил я подсказку Дайны. И передал ее же следующую фразу: — Кстати, авантюристы вы еще те: готовиться к настолько важной гонке всего неделю — за гранью добра и зла!

Реакция мужчины загрузила — он потемнел взглядом и мрачно вздохнул:

— Этот авантюризм вынужденный: в начале сентября прошлого года кто-то из наших конкурентов помешал перезаключить контракт на поставку очень важных комплектующих и создал ряд мелких, но настолько несвоевременных проблем, что, фактически, сдвинул срок схода с конвейера этой модели почти на полтора месяца. В результате в середине декабря было принято решение не гнать лошадей и перенести презентацию этой «Стихии» с апреля на октябрь. А потом я наткнулся на видеозаписи ваших гонок, пообщался с Вячеславом Александровичем и увидел выход поинтереснее. Увы, радикально ускорить технологический процесс не удалось, поэтому пилотная партия из двенадцати таких автомобилей была собрана только девятого марта, сходу отправилась на испытательный трек и почти полторы недели избавлялась от так называемых «детских болезней». В общем, эти, «боевые» экземпляры окончательно довели до ума только позавчера. И еще: до слива в Сеть видеоролика, о котором я вам уже говорил, мы допускали возможность отказа от участия в Новомосковском автосалоне, то есть, были готовы к терпимым репутационным и финансовым потерям. А сейчас оказались в безвыходной ситуации: омологационная партия таких «Стихий» сойдет с конвейера двадцать восьмого марта и… может уйти не в магазины, а на площадки длительного хранения, несмотря на бешеные деньги, вложенные в производство, ускорение процесса сборки и рекламную кампанию.

Перед глазами мгновенно появилась картинка с площадкой, забитой ржавеющими автомобилями, и слегка испортила настроение.

Потом я заставил себя оценить прямоту Сергея Сергеевича и решил его успокоить:

— Не вижу причин для беспокойства: судя по тому, что я чувствовал на гоночной трассе, машина получилась. То есть, в общем и целом, лучше предыдущей «Стихии» процентов на шесть-семь. И если ваши конкуренты не устроят очередную диверсию, то результаты гонки однозначно обрадуют…

Глава 28

1 апреля 2513 по ЕГК.

…Сергей Сергеевич позвонил в восемь сорок восемь утра и, скомкано поздоровавшись, взволнованно затараторил:

— Игнат Данилович, ваша паранойя просыпалась не зря: в пятом часу утра начальник смены СБ, охранявшей автовоз с боевыми «Стихиями», проник в прицеп и попытался добраться до двигателя одной из машин!!!

— Артефактный комплекс Уфимцева сработал штатно? — спросил я, хотя знал, как все было на самом деле, из доклада Дайны.

— Да: Терехина парализовало, а прибор, которым планировалось внести какие-то изменения в программное обеспечение блока управления двигателем, сожгло к чертовой матери!

— Значит, перестраховались не зря… — философски заметил я, и мужчина взорвался. В смысле, заявил, что концерн мне крупно задолжал, ибо «Стихии» не пострадали только из-за моей настойчивости, сообщил, что владелец их концерна попросил заместителя министра внутренних дел взять под личный контроль расследование этого чрезвычайного происшествия, как-то уж очень уверенно предрек конечным выгодоприобретателям жуткие кары и так далее. А после того, как более-менее остыл, спросил, выехал я уже из дому или нет.

— Я из дому не выезжал… — ухмыльнулся я. — Я еще в гараже опустил спинку пассажирского сидения уже знакомого вам «Бурана», лег, закрыл глаза и задрых. Так что из дому выехала Ирина Сергеевна. И она же максимум через полчаса привезет нас в Александров.

Янковский обрадовался, пожелал нам хорошей дороги и отключился. А буквально минуты через три мой телефон ожил снова. Я выслушал веселый комментарий БИУС-а, уяснил суть «проблемы», принял звонок деловито поздоровался:

— Доброе утро, Валерий Константинович. Если что — мы уже километрах в пятидесяти от Александрова…

— Доброе утро, Игнат Данилович! — поприветствовал меня он, спросил, готовы ли мы с Олей к гонке, попросил передать привет всей команде, сказал пару слов о великолепнейшей погоде и только после этого перешел к делу: — Мне только что звонил Вячеслав Александрович Кутепов. Сообщил о попытке диверсии на боевых «Стихиях», повосхищался моими артефактными комплексами и дал понять, что автоконцерн «Русь» жаждет подписать со мной договор на создание, поставку и установку аналогичных артефактов для двух линеек автомобилей — лимузинов и премиальных спорткупе.

— Почти уверен, что с таким же предложением к вам скоро обратится и Сергей Сергеевич… — предсказал я и добавил: — А после того, как кто-нибудь сольет в Сеть информацию о том, что ваш артефакт защитил от взлома МОЮ боевую «Стихию», заказов станет значительно больше. Соответственно, вы сможете реализовать те комплексы, от которых сдуру отказались НЕ ВАШИ клиенты, и набрать очень солидный пул СВОИХ.

— Я поэтому и звоню: вы помогли мне выкрутиться из непростой си— …

— Прошу прощения за то, что перебиваю, но я дружу с вашей дочерью и уважаю вас. Вот и воспользовался представившейся возможностью.

Уфимцев заявил, что подпишет договора с концернами только благодаря мне, и попробовал убедить поприсутствовать на переговорах. Но я отказался. А когда артефактор заговорил о положенных мне процентах с продаж, сказал, что помог ему не из корысти, прекрасно зарабатываю на Искрах и считаю неправильным отнимать у него кусок хлеба. Он принялся доказывать, что я неправ, но ко мне по второй линии «постучался» Максаков, и я воспользовался этим звонком для того, чтобы соскочить с абсолютно неинтересной темы.