Серафима спешит на помощь (СИ) - Кальк Салма. Страница 2

И главное — платили мне вечно столько, что никакой подушки безопасности у меня не накопилось. Съёмная комната в бараке середины прошлого века — самое дешёвое, что можно было найти. Соседи — пьянь, вечно их строить приходится. И сейчас ещё ничего, а бывало всякое, потому что я с детства сирота и беспризорница. Ну как сирота, реально мать умерла, когда мне уже девятнадцать было, но умерла-то она на зоне, потому что убила отца и его любовницу. Квартиры своей у нас и не было никогда, у матери родни не осталось никакой, а отцовы все знать меня не хотели — как же, дочка Тамары, а она же, вы знаете, Севочку-то нашего… Сама слышала, своими ушами. Вот и выписали меня из той квартиры, где мы в детстве жили, и которая была оформлена на бабку по той линии, едва мне восемнадцать стукнуло. В общем, всякое было в моей жизни за двадцать пять лет, и похоже, что это ещё не конец.

Ладно, Серафима, выше нос. Придёшь сейчас домой, стукнешься к соседке из квартиры напротив бабе Вале, проверишь, как она там. У бабы Вали тоже никого нет, вот и приходится заглядывать и смотреть, есть ли продукты да вообще как дела. И кота её покормить, рыжего Сёмку.

Я вечно нахожу, за кем бы приглядеть — за бабушками, котами, щенками, соседскими детьми. Точнее, всё это дело как-то само меня находит. Может, и сейчас найдёт, за денежку?

Я решила срезать дорогу домой через парк, это намного быстрее, чем обходить. В парке тусила какая-то молодёжь, таскали тыквы и фонарики, и что-то кричали — тьфу ты, сегодня ж Хэллоуин. И ещё природа не подкачала — полнолуние, и я вроде даже днём по радио слышала, что затмение в какой-то части Земли, то есть оно вообще так-то везде, но видно его не то в Южной Америке, не то ещё в какой заднице мира. Но мне сейчас было вот совсем не до затмения и не до полнолуния, и не до Хэллоуина, я отмахнулась от что-то прокричавших мне нетрезвых парней и свернула на знакомую тропинку.

Прибавила шагу — потому что мне показалось, что тут как-то неприятно. Луна скрылась — не то за деревом, не то ещё как, стало темно, я не разглядела под ногами на тропинке ветку, или корень, запнулась и полетела на землю.

Мгновенно собралась, подскочила… и оказалась перед двумя мужиками, изумительнее которых никого в своей жизни не видела.

Мужики напоминали картинку из компьютерной игры, или из кино, или из мультика. В каких-то старинных одёжках и с мечами, в натуре, с мечами! Ничего себе молодёжь-то к праздничку заморочилась!

Я уже подхватила рюкзак, забросила на спину и хотела бочком от них пойти, но они как ломанутся ко мне!

— Моя! — крикнул один.

— Нет, моя! — вторил ему другой.

Чего?

— Ребята, вы выпили лишку, да? — начала я дружелюбно, привычку никуда не выбросишь. — Тогда давайте-ка по домам, пока я подмогу не позвала!

— Стой, девка, стой! Чего ты там несешь, какая подмога! Нежить тебе подмога!

— Моя девка!

Правый уже было схватил меня за руку, но я заметила и ушла от захвата в сторону, и подтолкнула его второму навстречу. Вдруг мне не померещилось, и они оба на меня типа претендуют?

Ох, не померещилось. Левый отшвырнул правого, да так браво, что тот покатился по земле, вляпался в кустарник и заругался там, а сам двинул ко мне.

— Ты моя, поняла? — сообщил он мне.

Угу, жила была девочка, сама виновата. Ну как хочешь, друг. Не хочешь по-людски — поговорим на том языке, который ты понимаешь.

Я позволила схватить меня за руку, и вывернула ему кисть в обратную сторону. Момент — и гора мыщц красиво грохается оземь.

— Девка, ты чего? А ну перестань!

Ах, ты ещё и разговариваешь? Значит, сейчас и в рожу добавлю!

Правда, тут прочухался второй, и мне пришлось пошевеливаться. Пнула лежачего под рёбра — а вот нечего девочек обижать, встретила второго прицельным пинком носком берца в коленную чашечку, он взвыл. Добавила промеж ног, а потом кулаком в нос. И чесанула прочь по дорожке — потому что ну их нахер, сейчас как вызовут полицию, да как вломят мне по первое число, это же когда тебя побили, ты пострадавшая сторона, а когда ты отбилась, то хрен что докажешь потом.

Драться я научилась давным-давно, да ещё и хорошие люди меня учили — подсказали, как использовать мои природные данные, чтобы было преимущество. Поэтому плевать, что я среднего роста, и что нет у меня горы мышц. Зато я гибкая, выносливая и сильная — для девушки моего возраста, роста и веса.

Бежала, прислушиваясь — не рванули ли они за мной, но вроде нет, не рванули. Ладно, скоро уже дыра в заборе парка, через которую я попаду на мою улицу, а там и до дома недалеко.

Но я бежала и бежала, вот и луна снова вынырнула из-за деревьев, а забора всё не было и не было! Что за нафиг?

Прошло минут десять, прежде чем я убедилась, что, по ходу, свернула куда-то не туда, наверное, во время драки. Да и деревья вокруг какие-то не такие — в парке я хорошо помнила какой-то кустарник, берёзы и тополя вдоль центральной аллеи, с них всех уже давно облетели листья, и сквозь голые ветки должна была светить луна. Тут же меня окружали какие-то высоченные ёлки, и судя по тому, что я видела, им конца-края нет.

Так, без паники, Сима, сейчас найдёмся. Я достала из кармана куртки телефон, чтобы включить навигатор и сориентироваться, но блин же! Телефон не включался! Совсем не включался! А я точно помню, что когда с работы уходила, было ещё процентов семьдесят, то есть разрядиться не мог. Так, у меня есть в рюкзаке пауэрбанк, сейчас подключимся.

Шаги послышались откуда-то слева — кто-то ломился через кустарник, не разбирая дороги. Я осторожно сошла с тропы и отступила к стволу здоровенной ёлки.

— Так-так… где-то здесь, клянусь Творцом всего сущего!

На дорожку вышел… рыцарь в полном доспехе. Мать его, как реконструктор какой-то, что ли, я таких видела на фестивале летом, есть в городе парни, которые прямо серьёзно занимаются. Сама к ним хотела одно время, но подумала хорошо — и не стала, поняла, что расходы не потяну, а просто так тренироваться можно и в нашу рабочую качалку ходить. Тьфу ты, уже нельзя. Ладно, прорвёмся, мне ж обещали там какой-то расчёт на карту, оплачу абонемент в клубе.

Так, Сима, не отвлекайся. Потому что… на шее у мужика в доспехе была какая-то лампочка, тьфу, не лампочка, но какая-то штука, и чем ближе он ко мне подходил, тем ярче эта штука разгоралась.

Я прислушалась — что он там бормочет.

— Должна быть где-то здесь, артефакт не лжёт. Но где ж ты спряталась, девочка моя, ласточка, солнышко моё рассветное? Я тебя всё равно найду, и поцелую, и будешь ты моя, совсем-совсем моя. Навсегда моя, навечно моя.

Чего? Они все рехнулись, да? Или у них игра такая на местности — найди девушку?

Рыцарь смотрел на свою лампочку — та недвусмысленно намекала, что ему нужно лезть под ёлку. Только вот в доспехе это было ой как неудобно. Я подождала, пока он получше запутается в ветвях, потом только сама выскользнула с другой стороны, обошла ёлку на цыпочках и выбралась обратно на тропинку.

— Ты куда, ласточка моя! — взревел рыцарь. — Стой, не убегай! Прекрасная моя! Я весь мир положу к твоим ногам!

Я совсем не хотела весь его мир, мне своего достаточно. А значит — снова бегом, потому что ну их к чёрту. А рыцарь тяжёлый, не угонится за мной, у меня преимущество.

И это преимущество спасало меня ровно до того момента, пока я чуть было не вляпалась в очередную разборку. Услышала лязг, мат и крики, сошла с тропы, прокралась краем поляны и присмотрелась. Луна давала достаточно света, и я увидела, как на той полянке под луной трое мужиков месят друг друга, а в стороне брошена на траву связанная девчонка.

Преследовавший меня рыцарь никого не слушал, вломился к ним с разбегу, и добавил движа, хаоса и ругани в их тесный кружок.

Глава 2. Что случилось на рассвете

Я пробралась краем поляны до связанной девчонки, достала из рюкзака нож. Легла на живот и осторожно поползла к ней, стараясь прятаться в высохшей траве, трава была капец жёсткая и кололась. Но девчонку нужно было освободить!