Противостояние - Кожанов Семен. Страница 48

— Ладно, капитан, хорош заливать мне здесь. Подумал он! Залезайте в «Газель», вас довезут до Симферополя, а там на первом утреннем автобуса отправляйтесь домой. Выполнять!

— Товарищ полковник, а вы что будете делать? — Словник кивнул на стоявших за спиной у Обесова автоматчиков. — Или это для нас конвой?

— Дурак?! Капитан не зли меня, я и так злой. Много чести, чтобы я вас еще и конвоировал. Это парни из севастопольского отряда, они заступают на пост, для охраны границ Крыма. Так что можешь спокойно ехать домой.

— А второй пропускник, на Чонгаре? — тревожно, спросил Словник. — Его перекрыли?

— Капитан, ну что ж ты такой нудный, а? Без тебя разберемся, — Обесов, раздраженно махнул рукой. — Сейчас разделимся и половина отправиться на Чонгар.

— Втроем держать блок?! — изумился стоящий, за спиной у Словника Леший. — Это как?!

— А вот так! — в разговор вступил, молчавший до этого командир севастопольского отряда «Беркут» майор Харченко. — А, что вы хотели, если у нас две трети состава ранены, а остальные либо простывшие, либо с легкими ожогами. А посылать кого-то из тех кто не был в Киеве нельзя. Вот и что делать? Завтра утром будет больше людей, а сейчас только эти.

— Товарищ полковник, а разрешите нам отправиться на Чонгар, — Словник говорил твердо, видя, что Обесов колеблется не зная, что делать. — Мы не подведем. Нам бы только оружие — хотя бы один автомат на всех. А утром, как свежие силы прибудут, так и смените нас, ну если решите, что мы не нужны, отправите домой.

— Хорошо, уговорил, — совершенно спокойным голосом согласился Обесов. Казалось, что он ни капельки не сомневался, что Словник сам вызовется. — У тебя все добровольцы, или может, все-таки кого-то отправить в тыл.

Владимир вздрогнул услышав военное определение безопасного места — тыл. Как будто они сейчас были не возле контрольно-пропускного пункта расположенного на административной границы Крыма, а в прифронтовой зоне и где-то совсем по близости расположились порядки противника.

— Да, вы не ослышались, теперь этот КПП и второй «пропускник» на Чонгаре — это первая линия обороны. И задача тех, кто здесь будет нести службу не пропустить врага вглубь полуострова. Досматривать все без исключения машины, въезжающие на полуостров, проверять документы у водителей и пассажиров. Если пропустим хоть одну гниду вглубь, то в опасности окажутся в первую очередь ваши родные и близкие. Это понятно? Мы теперь здесь не за страну и правителей, не за депутатов и президентов. Мы стоим за своих родных и близких. Если того будет требовать обстановка, действовать жестко. Все помнят закон «о Милиции»? Когда необходимо применять оружие? Все помнят? Действовать без колебаний!

— Так как на счет оружия? — снова повторил свой вопрос Словник.

— Будет тебе оружие. Сколько вас? Пятеро? Отлично. Есть четыре «ксюхи» и два десятка снаряженных магазинов. Свои трофеи ты капитан, надеюсь, еще не выкинул. Нет? Ну, и отлично.

Быстро получив оружие Словник вместе со своими подчиненными разместился в маршрутной «Газеле», перед самым отправлением, в салон запрыгнул невысокий парень из числа тех автоматчиков, которые прибыли вместе с Обесовым и Харченко.

— Слон, я с вами, а то начальство боится, что ты без присмотра решишь пойти военным походом на Киев, — с ехидцей в голосе произнес вновь прибывший боец.

— Это они Семен правильно бояться, — ответил шуткой на шутку Словник. — Ты лучше расскажи как вас встречали дома. Все нормально, без провокаций, майданутых не было?

— Какие на фуй майданутые? — изумился Семен Кожанов. — В севасе, уже как пару месяцев собственные отряды самообороны и ополчения. Народ нас как героев встречал, а ты говоришь, майданутые, да их бы на британский флаг порвали бы. Так, что парни не бздеть, народ с нами, а это значит, что наше дело правое и победа будет за нами! Во, держите, это георгиевские ленточки, у меня есть пара метров, вы разрежьте и поделите между собой, будет вместо системы «свой — чужой», — Семен вытащил из кармана «разгрузки» моток оранжево-черной ленты и протянул его Слону.

— Правильно говорить не георгиевской, а гвардейской, — машинально беря моток ленты, произнес Владимир.

— Я и забыл, какой ты у нас начитанный и умный, капитан Словник, — хохотнул севастополец, — тебе бы не в «Беркуте» служить, а студентам лекции читать. Какая разница как она правильно называется — гвардейская или георгиевская? Главное, что майданутые на дух эти ленты не переносят, они на них, как ладан и святая вода на чертей действуют, так что парни, не сомневайтесь, цепляйте банты на пинжаки.

Дорога до «Чонгара» заняла меньше часа, и то можно было доехать быстрее, но старая и дребезжащая «Газель» и так казалось, ехала на последнем издыхании. Все это время Кожанов рассказывал последние новости о событиях происходящих в Украине и Крыму. Новости были не очень — в Киеве вовсю царила анархия, причем эта вакханалия с каждым часом захватывала все больше и больше населенных пунктов. Огнестрельное оружие стало появляться не только на улицах Киева и городов Западной Украины, но и в центральных и восточных районах страны. Так же стало известно, что майдановцы горят желание поквитаться с крымскими силовиками, которые играли одну из основных ролей в противостоянии на улицах Киева, тем более, оказалось, что многие из сотрудников «Беркута» и других специальных подразделений, забрав свои семьи бегут сейчас в Крым.

— Ну, что перекроем мост или займем здание поста? — спросил Семен.

— Нет, в поселок заходить не будем. На фиг! Пожалуй лучше перекрыть мост. Хотя, позиция так себе — всегда можно обойти стороной по железнодорожному мосту, — размышлял вслух Словник.

Слон и Кожанов стояли возле въезда на мост, который пересекал Чонгарский пролив — неглубокую мутную «реку» соленой воды, являющеюся по своей сути всего лишь ответвлением Сиваша. Именно здесь проходила административная граница между Херсонской областью и Автономной республикой Крым.

— Думаешь, могут и вправду гости пожаловать? Нам только до утра продержаться, а там парни из моего отряда подтянуться, да и Обесов обещал БТРы прислать.

— Если никто в гости не пожалует, то я лично, этому только рад буду, а если не дай бог, кто-то сунется, то мы должны быть готовы, как те пионеры. Поняв?

— Поняв, как тут не понять. Только мост, тоже вариант так себе — во-первых, он возвышается над местностью, и укрыться на нем негде, а во-вторых, у нас совсем не остается места для маневра. Разойдутся стрелки на той стороне в разные стороны и прижмут нас к земле перекрестным огнем, а мы и высунуться не сможем, и тогда нас можно брать голыми руками. А если мост захватят, то нам и отойти некуда будет.

— Что предлагаешь?

— Давай отойдем назад, до той узкой перемычки, где сходятся дорога и железнодорожное полотно. Справа вода, слева вода. Нас никто не обойдет, тем более, что там, на расширение дороги, были какие-то постройки — будет где организовать долговременные огневые точки.

— А нас точно не обойдут?

— Точнее не бывает, вот посмотри, — Кожанов достал несколько листов формата А4, на которых было изображение той местности где они сейчас находились. — Видишь, вот мост, где мы сейчас стоим, а вот эта та самая перемычка, куда я предлагаю отойти. Здесь со всех сторон вода, что здесь, что здесь. И даже если они решат обойти по суши, то все равно упрутся в воду.

— Ну, вот эта узкая полоска, вот здесь видишь? — Словник ткнул пальцем в карту. — По ней вполне можно зайти нам в тыл.

— Вовка, ты чего? — Кожанов небрежно отмахнулся рукой. — Да, чтобы на эту тропку попасть надо такого круголя дать, что даже если очень сильно захочешь, хрен попадешь. Это же целый лабиринт, причем без всяких указателей и асфальтовых дорожек, я более чем уверен, что эта узкая тропка, просто заболоченный участок солончака, по которому никуда не дойдешь.

— Да, а как же в Гражданскую красные взяли Крым, обойдя укрепленную оборону на Перекопе, тебе напомнить? Врангель тоже считал, что никто не полезет через Сиваш. А оно вон как вышло!