Я вернусь к тебе, милая! - Елисеева Алиса. Страница 13

Он, молча, съехал с дороги на обочину, вышел, потянулся. Я смотрела на парня, который не мог признаться в чем-то плохом или не делал этого никогда, но мне было неважно. Сейчас именно он привез меня домой и жил там, несколько дней в машине, ждал, пока вынесет на руках из больницы и вернёт матери.

Вышла очень осторожно, на травку захотелось сразу лечь, потому что всё тело дрожало от напряжения и усталости, но сердце билось не так быстро из-за лекарства.

Почувствовала прикосновение на своей талии, и он снова поднял меня в на руки.

– Илья, что будет? Что мы скажем?

– Я скажу, что сделал тебе предложение.

– Это будет ошибкой. Я же люблю не тебя, а твоего брата. До сих пор люблю.

– Знаю. Но если он узнает, может вернуться к тебе.

Я грустно усмехнулась:

– Ты же сам в это не веришь. И я уже не прошу, чтобы вернулся. Но … разлюбить не смогу.

– Я понимаю, Мила.

– Так что нам сказать?

– Скажем правду, что ты любишь моего брата, а я тебя. Так бывает.

– Ты меня не любишь, тебе меня жалко.

– А разве это не одно и то же?

Он все еще держал меня на руках. Я чувствовала, как изменился его голос. Усмехнулась и сказала то, что думала:

– Нет, совсем нет. Если любишь, хочется целовать и обнимать всегда, каждый день мечтаешь увидеть…. жалость любовь убивает.

– А что еще … убивает любовь?

– Не знаю. Мою, похоже, не убьет. Я хочу его разлюбить, но не могу.

– Тогда пожалей его. Он такой несчастный.

– Почему?

– Потому, что ты выходишь замуж его за родного брата.

– Илья, так нельзя.

– Я знаю. Хорошо, тогда он несчастный, потому, что его невеста стала моей невестой.

– Ладно, давай так. Я стану тебе сестрой. Будем дружить с тобой.

Мы доехали до здания больницы, и я увидела маму и тетю Наташу – мать Ильи и Никиты стояла рядом с цветами.

Когда мы вышли из машины, они уже совсем близко подошли.

Мама сначала заплакала – увидела повязку, но сразу и улыбнулась счастливо.

– Доченька, доченька! Я знала, верила, что все будет хорошо, Мирослава моя, солнышко ясное. Осторожно, дочка, не могу тебя пока целовать, только обниму, боюсь заразить, а у тебя там горлышко после операции… Доченька, я верила!

Илью обняла его мать и погладила по груди и волосам.

– Ты прости меня сынок, я не хотела тебя так обидеть, Милочка, девочка наша родная, хорошая, я не знала, что вы … Если вы полюбили друг друга,… Я так рада …

Она отдала мне букет, обняла и снова заговорила:

– Выздоравливай, дорогая. Ты умница, справишься. Главное все живы и все будут здоровы.. Сын мой младший … Никита сначала семью у девушки разбил, женился, и теперь развелся. Потому, что понял – ты ему очень дорога, и не простая подруга детства, а любимая и единственная. Но он опоздал, я его предупреждала, что опоздает. Сколько раз ему говорила… Не надо было путать настоящую любовь с чем-то другим. – Она посмотрела на Илью и добавила – Дети, вы хорошо подумали? Мы ведь с отцом не понимали сначала, а потом … Ну как решите, так и будет!

Сказать, что я в была в шоке – это ничего не сказать. Я ног и рук не чувствовала, а в груди пульсировал жар.

Илья притянул меня к себе и поднял на руки, наклонившись, прошептал.

– Успокойся, я с тобой. Никакая ты мне не сестра.

По моим щекам текли слезы. Я сейчас смотрела только на Илью и начала осознавать, что эта Лия была настоящая невеста, и настоящая жена. Неужели он мог меня так обмануть? Только не это! Если его мама сказала, что развел, разбил семью Лии, значит, он женился на ней, а не просто сделал вид, что она невеста. Он жил два года с медсестрой из части. Всего за месяц до возвращения, узнал про меня и начал с ней встречаться, а потом женился!

Илья меня держал очень аккуратно, а я уже не могла сдерживать рыдания. Мама моя не была удивлена, не крикнула тете Наташе, его матери: «А что, пока моя болела, ваш Никита жениться успел?» Это значит мама всё, всё знала, что в жизни моего любимого произошло. И думала, я тоже знаю.

– Давайте потом ещё поговорим, нам надо спешить, её врач ждет. – Илья повернулся и понес меня прочь.

Мое тело уже сотрясали рыдания, я была не готова к такой правде. Хотя знала и представляла. Я же знала, что он женился. Слышала отголоски сплетен! Что же так удивилась, услышав это сейчас?! Надо мои письма к нему прочитать все до единого и отпустить, больше не ждать…

Я обняла рукой Илью за шею, и он осторожно поцеловал меня в мокрую щеку.

– Ты знал, что он женился и развёлся?? Ты это знал? И на свадьбе его гулял?

– Тихо Мила, успокойся, подумай о своей матери. О себе подумай. Пожалей его, за то, что он такой … неверный.

– Он сказал мне, …. что Лия – жена другого человека.– Я тихо плакала, почти беззвучно.

Мы зашли в больницу, Илья сел на кушетку и баюкал меня, как в детстве, когда я разбила коленку, упав на асфальт. Я сейчас была не одна в своем горе, понимала, что слезы заливают ему футболку, чувствовала приятный запах мужского тела и одеколона и мне показалось, что все мои оставшиеся восемь жизней по одной покидают меня.

Чувствовала, как он гладит меня по голове и целует, но было всё равно очень больно.

– Мила, милочка. Будь моей женой, – шепнул мне Илья снова. – Я тебя не брошу, не обижу. Буду терпеливым, позабочусь о тебе. Люби его, сколько захочешь, я тоже своего брата люблю. Ты должна быть со мной, Мила.

Он неловко вытирал мне слезы и так же неловко целовал в щеки. А я уже не всхлипывала, потому, что стало спокойней.

Как-то надежно и сладко, за то, что он меня не бросит. Его брат не насильник. Мужчина.

Я отстранилась и внутри будто что-то перевернулось.

Илья показался мне не только сильным да красивым, как дядя Вася в молодости, но и родным.

Я тихо призналась:

– Не смогу женой. Не хочу искушать судьбу. У нас любовь настоящая не получится. Видишь, что со мной? … Я больна своей любовью к нему. Только теперь смерти боюсь, а раньше не боялась.

– Чего ты её боишься? Не придет. Теперь мы вылечимся. Пойдем к врачу, который смог тебя спасти… он ждёт, с ночной смены домой не уходит.

Я прикусила нижнюю губу, дыхание успокаивалось.

– Ты на самом деле хочешь встречаться со мной?

И тут он меня поцеловал в губы. Я не заметила, как смотрел на них, но почувствовала, что это было не совсем специально. Случайно получилось у него, неожиданно.

Поцелуй не обжег меня, не опалил желанием, он был нежным, но его язык чуть скользнул в мои раскрытые губы, и я ощутила его вкус.

«Без запаха и вкуса сигарет, как хорошо, что он не курит».

Илья снова взял меня на руки и понес в отделение. Палату уже приготовили, как сказали на посту, ту же самую, где я лежала. Он зашёл и аккуратно посадил на постель, женщины в палате засмеялись, одна меня узнала и сказала, что от любви вся расцвела.

– Что будет, если он вернется? … Я знаю, что он больше не любит меня. Но что будет, если… вернется, – тихо спросила я Илью.

– Посмотришь на него и скажешь, что захочешь.

– А ты, Илья, что скажешь своему родному брату?

– Скажу, что для меня существуешь только ты.

Мы замолчали. Илья сначала сел на краю кровати, потом встал и отошёл в сторону выхода, прислонился к стене и внимательно смотрел на меня. Будто ждал, что снова откажусь.

Через несколько минут в комнату вошел мой врач Вадим с заведующей под руку, они радостно улыбались.

– А кто это у нас плачет? Что такое, кукушечка моя? Тебе так повезло, как же тебе повезло, Мирошка! Я бы тебя прям сию секунду выписала, … если бы ты не плакала.

– Это ничего, гормональный сбой у нее еще продлится какое-то время, железа была затронута самая важная. Панические атаки, cyицидальныe мысли, если они были раньше, теперь прекратятся. – Вадим Николаевич серьезно посмотрел на Илью и важно произнес, – С таким молодым человеком, вам, Мирослава, ничего не будет страшно. Сколько раз он мне звонил, как тщательно всё запоминал, уточнял, как жить дальше, чтобы Вам стать полностью здоровой девушкой.