Темный Луч. Часть 5 (ЛП) - Вудс Эдриенн. Страница 25

— Что?

— Я с Еленой. Перестаньте сдирать с себя кожу. Это варварство. Вы оба.

— О, я и это ему сказала, — ответила Елена маме. — В любом случае, — продолжила Елена. — Наконец он добрался до меня, а затем снял капюшон. Человек из всех книг по истории, которые я читала, из всех историй, которые я слышала, золотая статуя в Драконии. Он стоял передо мной, и хотя я знала, кто он такой, я еще не видела в нем своего отца. Я поклонилась, и вот тогда-то он и рассмеялся. Он коснулся моего плеча и подошел, чтобы опуститься передо мной на колени. Так что я понимаю, что ты имеешь в виду, говоря, что он может заставить тебя чувствовать себя особенным. Это было, когда он узнал, что я не знала, кто я, или обнаружил это. Наше воссоединение изменило его, ну, он сломался. — Ее голос слегка дрогнул.

Я обнял ее одной рукой.

— Я никогда раньше не видела, чтобы взрослый мужчина так ломался. — Елена посмотрела на моего отца. — Потом он увидел тебя в толпе. Выражение его лица, это сожаление о том, что он не доверил тебе свое самое ценное достояние, было ясным. Но это было не потому, что он тебе не доверял. Моя мать и Таня заставили его не рассказывать тебе обо мне.

Отец кивнул.

Она вздохнула.

— Мой отец знал, что ты бы остался. Это было также, когда я обнаружила, что он все еще жив, думаю, это была его оплошность и моя сообразительность. И после этого у нас произошла наша первая ссора. Я хотела рассказать всем, что он все еще жив, но он заставил меня пообещать сохранить это в секрете. Он боялся, что Саадедин будет слишком силен, чтобы мы могли убить его.

— Он не знает и половины пророчеств Блейка, Елена, — сказала мама.

Елена кивнула.

— А потом все было кончено. Но он умолял меня сказать тебе, что никогда в тебе не сомневался. — Она посмотрела на моего отца.

— Ты уже говорила это раньше, — на этот раз папа говорил шепотом.

— Я говорила серьезно, потому что он говорил серьезно.

Она вытерла слезы, и я притянул ее к своей груди. Елена никому не рассказывала о том дне, когда она взошла. О событиях, которые произошли, когда она увидела своего отца, потому что никто из нас тогда не знал, что он жив.

Ее восхождение звучало волшебно.

Дин, Джордж и я вместе с Сэмми, Бекки и Еленой направились к зданию штаб-квартиры.

Сегодня все остались ночевать, даже королева.

Королева Мэгги и моя мама говорили о стольких вещах, пока втирали кремы в свои тела.

Дину пришлось спать со мной и Джорджем на улице в палатках.

— Так ты действительно думала, что твой отец был жнецом?

Елена сидела на кровати, на которой спала, а я стоял рядом с ней, опершись рукой о верхнюю койку.

Она подняла на меня глаза.

— Я думала, что умерла, Блейк. Он выглядел как долбаный Жнец.

— Ты озвучила это ему, — улыбнулся я.

— Да. — Она прикусила нижнюю губу, пытаясь скрыть свое смущение.

Я усмехнулся.

— Что сделал твой отец?

— Он хорошо посмеялся. Сказал мне, что я не умерла, что я восхожу.

Я мог бы просто представить себе это. Елена рассмеялась вместе со мной.

— Блейк, пора уходить. Нашим дамам нужен хороший сон. — Мама уже была в халате, и я посмотрел на отца, притягивая Елену ближе к себе.

Мама просто терпеливо ждала. Сэмми показалось забавным то импровизированное напряжение, которое возникло между мной и папой.

— Спокойной ночи, моя принцесса, — я осыпал Елену поцелуями повсюду, пока она не запротестовала. Королева Мэгги рассмеялась над тем, как моя мать уставилась на меня, приподняв бровь.

Дин, Джордж и я вышли и направились к палаткам.

Той ночью заснуть действительно было нелегко, и какая-то часть меня была разочарована тем, что Елена не улизнула, чтобы присоединиться ко мне сегодня вечером. Я догадывался, что мне все еще нужно было многое преодолеть.

— 13~

Прибыли бомбы, которые мы должны были установить в течение следующих нескольких дней. Поначалу это совсем не походило на бомбу. Красная формула находилась в маленькой круглой капсуле, к которой был прикреплен крошечный квадратный блок. Это отчасти напомнило мне об одной из моих сфер.

— Это и есть бомба. Ученые приведут в действие детонатор из лаборатории. Через сто часов начнется обратный отсчет. Через сто пятнадцать часов красный индикатор подаст два звуковых сигнала. Один за другим они взорвутся, высвобождая формулу с кровью Елены, и оборотни и другие прорвутся, положив конец.

Это звучало слишком просто.

— Значит, вы уверены, что это безопасно? — Елена спросила то, что я хотел спросить.

— Да.

— Как мы прикрепим это к корням? — Она хотела знать.

— С помощью этого. — Хамфри открыл коробку с миллионом зажимов внутри. Он достал один, и шар автоматически, как магнит, подсоединился к капсуле. Все это было похоже на паучьи лапки. Он посмотрел на меня. — Лианы что-нибудь почувствуют, Блейк. У них есть нервные датчики, которые почувствуют укол, который выделит обезболивающее лекарство, а затем они снова заснут.

Он показал нам, что мы должны просто слегка надавить на корень, и механизм сделает все остальное, проникая глубже в корень.

Они определенно должны были это почувствовать.

Как только они взорвут бомбы, те выпустят формулу на Лианы, и те умрут.

Остальная армия вместе с оборотнями могла бы тогда проникнуть в Итан, и у Горана и его виверн не было бы ни единого шанса. Не против всех драконов и оборотней.

— Просто сделайте мне одолжение, пожалуйста, — спросил Хамфри.

— Валяй, — ответил я.

— До меня доходили слухи, что в сердцевине были розовые и фиолетовые цветы. Думаете, сможешь достать для меня столько, сколько сможете?

Я кивнул, не задавая вопросов.

— Спасибо.

— Нет, это вам спасибо. — Я улыбнулся и протянул руку, и доктор Хамфри пожал ее.

В тот день днем мы с Еленой вошли с пакетом бомб.

Мы изо всех сил пытались понять, как работает застежка. Но после того, как я мысленно повторил слова доктора Хамфри, механизм замкнулся вокруг лианы, и корень тихо загудел.

Я также сорвал столько же розовых и фиолетовых цветов и положил их во второй пакет.

Елена продолжала рассказывать о вчерашнем вечере, обо всех историях и о том, как она не могла дождаться встречи со своим отцом.

Ее настроение стало более оптимистичным. Но предзнаменование о недостающем ингредиенте сильно давило на меня.

Если кто-то и должен был умереть, то это должен был быть я. Я бы не смог выжить без Елены.

Мы закладывали бомбы до поздней ночи, а потом снова вышли на улицу.

— Ты в порядке? — спросила Елена.

— Да, я более чем в порядке, — сказал я с ухмылкой.

— Ты был таким тихим сегодня.

— Думал обо всем на свете. Это бомбы, Елена. Что, если они взорвутся?

Она усмехнулась.

Мне нравился ее смех, и мне нужно было наслаждаться каждой минутой. Вечность была долгим временем, когда я этого не слышал.

Я также вспомнил о побеге. Позже тем же вечером я пошел в кабинет отца и постучал в дверь. Его не было в его кабинете.

Поэтому я настроился и разыскал отца в его комнате, разговаривающего с моей мамой.

«Пожалуйста, не занимайтесь сексом», — взмолился я и пошел в комнату отца.

Я постучал дважды.

— Кто там? — раздался голос отца.

— Это я. Мне нужно тебя кое о чем спросить, пожалуйста?

— Входи, Блейк.

Я открыл дверь, прикрыв глаза одной рукой, и мама рассмеялась.

— Мы не голые. Опусти руку, — игриво пожурил меня отец.

Я ухмыльнулся, открывая глаза, и мама с любовью посмотрела на меня. Она постучала по краю кровати, по месту перед собой.

Я сел.

— Что это такое, что не могло подождать до завтра? — спросил отец.

— Нам нужен перерыв, всего на несколько дней.

Отец слегка приподнял бровь.

— Папа, пожалуйста. — Мой голос звучал так устало.

— Думаю, перерыв — отличная идея, Блейк, — сказала мама.