Отпустить и расслабиться: Как не давать гневу, страху и другим негативным чувствам выбивать вас из к - Гюнеш Адем. Страница 17

Самое важное в управлении эмоциями, как мы видели, – не позволить им подчинить себе наше тело. А единственный способ сделать это – отпустить себя.

В то время как эмоции пытаются вызвать напряжение во всем теле, отпустите себя. Когда негативные эмоции контролируют тело, они становятся сильнее, но если им это не удается, они ослабевают и постепенно деактивируются. Отныне в негативной ситуации эти эмоции, вместо того чтобы проявлять инициативу и, сжимая ваше сердце, подчинять вас себе, будут ждать вашей реакции: или вы позволите им захватить вас целиком, или прекратите их активизацию и проигнорируете.

В начале книги я обещал рассказать о том, как избавился от аэрофобии. Настало время сделать это.

Как я победил аэрофобию

Итак, когда я садился в самолет, все мое тело сводило судорогой, потому что чувства и эмоции полностью завладевали им. Еще на земле, когда самолет только-только начинал движение, влияние чувств на тело возрастало настолько, что невозможно было сопротивляться, и я вжимался в кресло. Когда самолет разгонялся и начинал набирать высоту, все мое тело было приковано к креслу.

Чтобы справиться с аэрофобией, я выполнял упражнения так, как описываю в этой книге (четвертая и частично пятая недели).

Я попытался не отражать своим телом эмоциональное напряжение, которое испытывал, и стал наблюдать за своими чувствами.

Вот как я это делал.

Сначала в комнате для сеансов я воспроизвел свои мысли во время полета и вызвал эмоциональное напряжение. Я пытался индуцировать стеснение в сердце, которое ощущал бы в полете, и наблюдал, как это ощущение влияет на все мое тело. Чем больше сжималось сердце, тем сильнее было воздействие на тело: я сжимал губы, плечи будто сами собой поднимались. Беспокойство в сердце принуждало тело занять оборонительную позицию, то есть такую позу, которая позволила бы спастись в случае падения самолета. Но вместо этого я отпускал свое тело и таким образом не позволял чувствам завладеть им.

На протяжении нескольких недель я старался прислушиваться к себе и управлять напряжением так, как рассказываю в этой книге. Через некоторое время я понял, что могу управлять своими чувствами и эмоциями. Мне удалось справиться с воображаемым напряжением, и я смог превратить неприятные ощущения в приятные.

Однако я научился делать это в воображаемой ситуации. Но что будет, когда я окажусь в самолете? Чтобы научиться контролировать свои чувства в действительности, нужно было сесть в самолет и понаблюдать за тем, как они влияют на мое тело в условиях «реальной опасности».

Я купил билеты на короткие рейсы, чтобы на протяжении трех месяцев летать раз в неделю туда и обратно.

Когда я прибыл в аэропорт для первого терапевтического полета, сердце сразу начало сжиматься. Однако, возможно, потому, что в воображаемой ситуации я научился контролировать свои чувства, это напряжение длилось недолго.

Едва я занял свое место в самолете, как появились какие-то странные ощущения.

Теперь я был в точке невозврата.

Я сел в кресло.

Пристегнул ремень безопасности.

Сначала мне в голову пришла мысль, что этот сумасшедший поступок будет стоить мне жизни.

Но я должен был исцелиться. И это не роскошь, а то, что необходимо мне для самореализации.

Я закрыл глаза и сконцентрировался на своих ощущениях.

Я сфокусировался не на самолете и полете, а на активизации референтных эмоций (как в упражнениях на четвертой неделе).

Тянущая боль распространялась по всему телу, словно в сердце воткнули иголку.

Давление в сердце все возрастало, будто через него пропустили слабый заряд электрического тока.

Я наблюдал, как тело постепенно начинает напрягаться, подчиняясь эмоциям. Я словно превращался в марионетку.

Сигналы, поступающие от сердца, казалось, сводили судорогой плечи, руки, ноги…

Я в растерянности следил за этими ощущениями [49].

Именно этот момент, когда эмоции и чувства пытались создать напряжение в моем теле, и был критически важным для восстановления.

Как бы ни пыталось напряжение в сердце распространиться по всему телу, я полностью расслабил, отпустил свое тело и старался не позволить чувствам одержать верх над телом.

Словно тело было мертвым.

Чувства пытаются свести судорогой руки, а я расслабляю их.

Референтные эмоции активизируются и пытаются напрячь ноги, а я отпускаю их.

Напряжение распространяется на челюсти, вызывает желание стиснуть зубы, плотно сжать губы, но я не сделал этого, я отпустил себя.

В этот момент я фокусировался не на происходящем вокруг, а на своих ощущениях: отслеживал процесс активизации референтных эмоций и их влияние на мое тело.

Прошло несколько минут, самолет вырулил на взлетно-посадочную полосу, двигатели взревели, но я по-прежнему старался не вступать в контакт с внешним миром.

Я смотрел внутрь себя с закрытыми глазами.

Когда самолет стал разгоняться, я сфокусировался не на самолете, а на своем сердце.

Напряжение в моем сердце достигало 9–10 баллов.

Я отпускал свое тело, а сердце держалось за него, как испуганный ребенок за мать.

Мне казалось, будто мое колотящееся сердце висит в пустоте.

Ему не за что ухватиться.

Оно напоминало ребенка, который кричит от ужаса.

Пока я хладнокровно наблюдал за поведением своего сердца, мое тело частично расслабилось, и я обнаружил, что нахожусь в эпицентре борьбы.

Я знал: если я позволю чувствам завладеть моим телом хотя бы немного, референтые эмоции, как вода, прорвавшая плотину, захватят меня целиком и прикуют к креслу.

Преодолевая сильнейшее внутреннее сопротивление, я отпускал себя (хотя и не мог пока полностью расслабиться) и не позволял референтным эмоциям распространиться по всему телу.

Мое сердце все так же словно висело в пустоте.

На протяжении всего путешествия я не думал ни о пассажирах, ни о стюардессах, ни о самолете.

Все мое внимание было сосредоточено на том, чтобы не отдать тело в распоряжение боли, которая, как тонкая игла, вонзилась в мое сердце.

Когда самолет пошел на посадку, напряжение стало ослабевать.

Гигантская рука, сжимающая меня внутри, постепенно стала отпускать мое сердце [50].

По мере приближения самолета к земле сердце сжималось все меньше, и я почувствовал огромное облегчение во всем теле.

Когда колеса коснулись земли, я окончательно успокоился как на сознательном, так и на эмоциональном уровне.

В тот же день мне предстоял полет в обратную сторону.

Я сел в зале ожидания, закрыл глаза и стал разговаривать со своим подсознанием.

– Как ты? – спросил я у него.

– Нормально, но мне страшно.

– Ты же видело: ничего страшного не произошло.

– А если бы произошло?

– Если бы что-то случилось, то хоть напрягайся, хоть не напрягайся, результат был бы одинаковый.

Этот разговор успокоил и меня, и подсознание.

Я встал.

Сделал глубокий вдох от сердца.

Широко развел руки в стороны и еще раз глубоко вдохнул.

И пошел. Я шел и улыбался.

Я шел, глядя людям в глаза, словно приветствуя их.

Я вышел из здания аэропорта в приподнятом настроении – это был не полный, но все-таки успех.

Погода была прекрасная.

Небо чудесное.

Люди продолжали жить своей жизнью.

Мимо проезжали машины.

Таксисты старались перехватить друг у друга пассажиров.

Я зашел в кафе.

С удовольствием выпил чаю и съел бублик.

Там я пережидал время.

Через несколько часов у меня был обратный рейс.

Этот полет уже не беспокоил меня настолько, как предыдущие.