Крадущаяся тень - Страуд Джонатан. Страница 91

– Доброе утро всем, – сказала мисс Фиттис. – Надеюсь, я не слишком вам помешала? Могу я войти?

Зачем было спрашивать, если она уже вошла?

– Конечно, конечно, – вскочил со своего стула Локвуд. – Прошу вас…

– Я ненадолго, можете не вставать. Не хочу вас беспокоить. Прошу прощения, но я не одна, – мисс Фиттис указала рукой на стоявшего позади нее стройного молодого джентльмена с вьющимися светлыми волосами и аккуратными усиками. На нем был элегантный твидовый костюм, из-под которого выглядывала висящая на поясе шпага. – Я полагаю, вы уже знакомы? Это Руперт Гейл, старинный друг нашей семьи.

– Да… мы знакомы. Прошу простить за беспорядок, – сказал Локвуд. – Может быть, нам лучше перейти в гостиную?

– Нет-нет, – улыбнулась мисс Фиттис. – Мне любопытно посмотреть на место, где проходит основная часть работы вашего агентства. И этим местом следует считать кухню, верно? Я вижу, вы завтракали, простите, что оторвала. О, скатерть с набросками… – она наклонилась, чтобы рассмотреть ее. – Оригинально! Прелестно… и непонятно.

Локвуд был уже рядом с нашей непрошеной гостьей, принес для нее стул.

– Простите. Эти завитушки Джордж рисует, когда о призраках думает. Прошу вас, присаживайтесь, мадам. Сэр Руперт, не присядете ли вы на мой стул?

– Нет-нет, благодарю. Я лучше постою, – сэр Руперт Гейл занял позицию возле окна. Привалился к раковине и скрестил ноги.

Никому из нас появление сэра Руперта в нашем доме особой радости не доставило. Мы знали его как прожженного мошенника, искусного дуэлянта и богатого коллекционера запрещенных законом редкостей. Все наши предыдущие встречи с ним были густо приправлены угрозами и неприязнью. Но, честно говоря, еще меньше радости доставило нам появление Пенелопы Фиттис.

А тем временем эта знаменитая на всю страну женщина сидела на нашей кухне, на нашем стуле, и улыбалась нам. Стул, на котором она сидела, был раскладным, дешевым, с ожогами эктоплазмы на спинке (они появились тогда, когда Джордж использовал этот стул в одном из своих экспериментов). Однако сейчас этот стул выглядел просто шикарно благодаря сидящей на нем элегантной леди в изумрудном, искрящемся в солнечных лучах платье. Держалась мисс Фиттис на удивление легко и свободно, чего нельзя было сказать о нас. Все мы были в полнейшем замешательстве и растерянно молчали. Сильнее всех был смущен Киппс, он даже втиснулся как-то бочком за приоткрытую дверь кухни, стараясь сделать так, чтобы его не было ни видно, ни слышно.

Первым оправился от шока Локвуд.

– Чаю, мадам? – предложил он. – Чайник только что вскипел.

– Спасибо, Энтони. С удовольствием выпью чашечку.

Ну, вот, необходимые формальности были соблюдены, чай предложен, и теперь мисс Фиттис еще раз осмотрелась в нашей кухне, но не мельком, как в прошлый раз, а более основательно, подмечая каждую деталь – остатки завтрака на столе, мешки с солью и железными опилками в углу, карту Англии, которую повесил на стену Джордж.

– Я пришла поблагодарить вас за вашу услугу, – сказала Пенелопа Фиттис. – Это было очень любезно с вашей стороны.

– Услугу, мадам? – спросил Локвуд, передавая мисс Фиттис ее чашку чая. – О чем вы?

– Как я вижу, газеты вы читаете, – она указала кивком головы на лежащий на столе сегодняшний номер «Таймс». – Следовательно, вам уже известно о том, какие серьезные перемены происходят в Лондоне. В частности, вы не можете не знать того, что агентства «Ротвелл» и «Фиттис» отныне находятся под единым управлением. Моим. Скажу вам по секрету, что очень скоро произойдет их слияние. Агентство «Ротвелл» дискредитировало себя и находится в глубоком кризисе. Если не принять срочные меры, оно вообще развалится. Чтобы этого не произошло, агентство «Ротвелл» станет дочерним филиалом «Фиттис», и его совет директоров будет отчитываться передо мной и выполнять мои распоряжения.

Женщина, которая отныне руководила двумя самыми крупными и могущественными лондонскими агентствами, замолчала и внимательно смотрела на нас.

– Мои поздравления, мадам, – медленно произнес Локвуд. – Это… невероятно.

– Невероятно, здесь я с вами полностью согласна. Такой поворот сюжета не в каждой книге встретишь. Впереди меня ждет много работы, придется наводить порядок в «Ротвелле», но я уверена в том, что это у меня получится. Впрочем, как бы там ни было, теперь я руковожу обоими агентствами и считаю, что во многом обязана этой удачей вам.

Знаете, бывают в жизни моменты, когда ты изо всех сил стараешься прикинуться наивным, ничего не понимающим дурачком, когда чувствуешь, что атмосфера начинает накаляться и тебя вот-вот припрут к стенке. Именно такой момент сейчас и настал. Стоявший возле раковины сэр Руперт Гейл понимающе улыбнулся, снял с полки одну из любимых кружек Джорджа – коричневую, с белыми полосками – и лениво принялся ее разглядывать.

– Простите, мадам, – сказал Локвуд. – Я не вполне вас понимаю. Да, так случилось, что мы работали в деревне неподалеку от института, но о событиях в нем, как и о причинах катастрофы, – если вы именно это имеете в виду, – нам известно не больше, чем всем остальным.

Мисс Фиттис негромко хохотнула. Только сейчас я вспомнила о том, что ее смех всегда казался мне слишком низким и хрипловатым.

– Перестаньте дурака валять. Я не такая, как этот глупый инспектор Барнс, со мной осторожничать не надо. И давить на вас я не собираюсь. Давайте лучше представим на минутку, что вам все-таки довелось увидеть то, чего вы не должны были видеть. Допустим, то, что вы увидели, привело вас в замешательство. Допустим, что мысли о том, что вы увидели, не выходят у вас из головы, не дают вам покоя.

Ежу было понятно, что имеет в виду мисс Фиттис, однако признаваться ей в чем-либо мы не собирались. Локвуд сделал вид, что обдумывает ее слова, потом заговорил:

– Ну, да, мы видели в деревне несколько очень страшных Гостей. Была среди них призрачная девушка с выколотыми глазами, так от нее Джордж на целый километр убежал без оглядки. Было такое, Джордж?

– Ага. У меня только пыль из-под копыт полетела, – кивнул Джордж.

Леди в изумрудном платье улыбнулась нам и сказала:

– А вы шутники, молодые люди. Но замечу, что некоторые ученые из Ротвелловского института – или правильнее их называть уже учеными из института «Фиттис»? – на допросах в полиции упоминали о проникших в ту ночь в институт чужаках.

– И чужаков этих было пятеро, – добавил сэр Руперт. – Можете сами себя посчитать, как раз пальцев на одной руке хватит.

– Не знаю точно, что именно вы там увидели или услышали, – сказала мисс Фиттис, – но советую выбросить это из головы. Бедняга Стив Ротвелл был человеком эксцентричным, увлекающимся, тянулся к запретным знаниям, поэтому мы не будем вникать в те странные эксперименты, которые он проводил в своей частной лаборатории. И, само собой разумеется, не станем повторять их в нашем новом, законопослушном объединенном агентстве.

Мы сидели молча, обдумывали ее слова. Тихо и темно было и в прикрытой сверху салфеткой призрак-банке, стоявшей возле раковины. Череп не появлялся, и это не могло меня не радовать.

– Насколько я понимаю, – спокойно заговорил Локвуд, – вы требуете, чтобы мы «забыли» все, что могли или даже не могли видеть.

– Слово «требую» я не произносила, но в остальном вы абсолютно правы.

– Могу я спросить, для чего вам это нужно?

– На протяжении пятидесяти лет мы имеем дело с потусторонними силами, – начала Пенелопа Фиттис, сделав глоток чая из своей чашки. – Одни ищут способы борьбы с призраками, другие, как это делал несчастный глупец Ротвелл, пытаются извлечь из нашествия призраков личную выгоду. По моему мнению, тайны смерти священны, неприкосновенны и исследованию не подлежат, – тут она внимательно взглянула на нас. – Вам это известно ничуть не хуже, чем мне. Есть вещи, в которые лучше не соваться.

– Простите, мадам, но позвольте мне не согласиться с вами, – заерзал на своем стуле Джордж. – Любое знание, в том числе и о тайнах смерти, может оказаться крайне важным в борьбе с Проблемой.