Бек (ЛП) - Слоан Харпер. Страница 23

— Я принесу тебе что-нибудь от этой боли через секунду, хорошо? Ты отлично справляешься. — Я слышу, как она ходит по комнате, а затем надевает мне на руку манжету. Когда она заканчивает сжимать, она вслух считывает мое давление.

Несколько секунд я пытаюсь успокоиться, делая неглубокие вдохи. Мой правый глаз, наконец, приоткрывается, и я осматриваю комнату вокруг себя. Моя медсестра, красивая женщина с кожей темной, как ночь, и волосами, собранными сзади в тугой пучок, все еще ходит у края кровати. Я вижу Мэддокса, Купа и Челси в углу у окна. Мэддокс крепко скрещивает обе свои толстые руки на широкой груди. Его лицо сурово, но по легкому подергиванию челюсти я могу сказать, что он сдерживает свои эмоции не так хорошо, как хотелось бы. Нет, он зол. К моему шоку, Куп крепко сжимает Челси в объятиях, слегка поглаживая ее по спине.

Когда мой взгляд, наконец, натыкается на обеспокоенный, темный взгляд мужчины, сидящего у моей кровати, мне хочется плакать. У него красные глаза, и я могу сказать, что он либо не спал, либо плакал, и я отчаянно надеюсь, что он просто не спал. Его брови плотно сдвинуты, губы сжаты в линию, а густые каштановые волосы растрепаны и торчат в разные стороны. Даже выглядя так ужасно, как сейчас, он все равно самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела.

— Все выглядит великолепно, дорогая. Я принесу тебе немного обезболивающего. От него тебя будет клонить в сон, так что подожди, пока доктор введет тебя в курс дела, прежде чем ты снова превратишься в Спящую красавицу.

Мои глаза не отрываются от лица Бек.

— Да. Твой принц ни разу не отходил от тебя ни на шаг, так что, думаю, я бы тоже не отрывала от него взгляд. — Она издает тихий смешок, прежде чем я слышу, как она выскальзывает из комнаты.

Я пытаюсь одарить его легкой ободряющей улыбкой, но, должно быть, у меня ничего не выходит, потому что его глаза выглядят еще более страдальческими. Он наклоняется и нежно целует меня в лоб прямо перед тем, как я снова слышу шаги рядом с кроватью. Я отворачиваюсь от обеспокоенного лица Бека и сосредотачиваюсь на новоприбывшем. На ней белый халат, поэтому я только предполагаю, что это мой врач. Она мгновенно успокаивает меня своей спокойной улыбкой, но именно ее глаза заставляют меня чувствовать, что я в хороших руках. У нее самые добрые глаза.

— Привет. Я доктор Нотт. Я так понимаю, Вы только что проснулись?

— Около тридцати минут назад, мэм. — Говорит Бек, и я благодарна, что мне не нужно снова говорить.

— Хорошо, хорошо. Я понимаю, что в Вашем офисе произошел инцидент, и знаю, что полиция ждала, когда Вы проснетесь, чтобы поговорить с Вами, но думаю, что смогу задержать их на несколько дней. Вам нужен отдых. Мы собираемся продержать Вас на обезболивающих препаратах еще как минимум день, и дать телу немного окрепнуть, прежде чем выводить лекарства. — Она снова улыбается и похлопывает по руке, противоположной той, которую мягко растирает Бек. — У Вас несколько ушибленных ребер, но, к счастью, ничего не сломано. Ваш глаз, левый, будет выглядеть и чувствовать себя намного хуже, чем есть на самом деле, но через несколько дней опухоль должна спасть настолько, чтобы Вы смогли его открыть. Мы хотим убедиться, что у Вас нет проблем со зрением, поэтому нужно будет это проверить. Есть еще несколько синяков и шишек, но прямо сейчас мы следим за Вашей головой, чтобы убедиться, что опухоль спадает. Вам повезло, дорогая; судя по всему, все могло быть намного хуже.

Она продолжает объяснять разные вещи об уходе на дому, но я слишком занята, впитывая все, что она мне только что рассказала. Бек задает несколько вопросов, но я их не слышу. Я просто лежу в шоке. Она спрашивает меня еще о нескольких вещах, на которые я слабо отвечаю, прежде чем она выходит из комнаты, пообещав вернуть Дестини с моим обезболивающим. В ту секунду, когда дверь закрывается, как будто шлюзы распахиваются, и все воспоминания, ведущие к настоящему моменту, нахлынули обратно. Офис, сигнализации нет, свет включен, мужчина… о боже, мужчина!

— Тсс, Ди… Посмотри на меня. Все в порядке. Я держу тебя. — Я поворачиваюсь и сосредотачиваюсь на нем, пытаясь успокоить учащенное дыхание, от которого мои ребра ноют.

— Ты нашел его?

Он качает головой, и когда я слышу рычание со стороны комнаты, мой взгляд перемещается на Мэддокса, который выглядит так, словно вот-вот сломает что-нибудь. Бек кричит на него, чтобы он либо успокоился, либо вышел из комнаты, прежде чем заставить меня снова посмотреть на него.

— Все в порядке; мне нужно, чтобы ты поверила мне, Ди. Мы работаем над этим, хорошо? — Я вижу, как его глаза умоляют меня… умоляют меня не закрываться от него.

Я делаю несколько неглубоких вдохов и сосредотачиваюсь на его глазах.

— Ладно. Я доверяю тебе, Бек.

Его плечи опускаются от моих произнесенных шепотом слов, и он на секунду опускает глаза, прежде чем снова посмотреть на меня. Я задыхаюсь, когда вижу, как в его глазах появляются слезы.

— Спасибо тебе, Боже, спасибо тебе… — Он наклоняется, легонько целует меня, прежде чем сесть обратно, и снова начинает поглаживать мою руку. Я могу сказать по тому, как плотно сжаты его губы, и по легкому раздуванию ноздрей, что он пытается взять себя в руки.

Дестини возвращается к нам, дает мне обезболивающие и еще раз проверяет приборы, прежде чем уйти. Я пытаюсь не заснуть, боясь, что если засну, то могу больше не проснуться. Очевидно, понимая меня лучше, чем я сама себя, Бек осознает мое нежелание закрывать единственный здоровый глаз. Он снова приближает свое лицо к моему уху и снова начинает тихо шептать.

От его глубокого голоса, мягко звучащего у моей шеи, и силы, которую я черпаю от одного его прикосновения, мой глаз начинает закрываться, а сердце успокаиваться. Последнее, что проносится в моей голове, когда я слушаю его голос, — это то, как мне повезло, что он вообще здесь. Неважно, что я даже не понимаю слов, он здесь. Несмотря на все, через что я заставила его пройти, на мою депрессию и посттравматический стресс, и на мой глупый разум, позволяющий прошлому управлять моим настоящим, он все еще не сдался. Если это не доказательство того, как далеко он на самом деле зайдет, чтобы бороться за меня, тогда я не знаю, что это такое.

Я позволяю его любви окутать меня и погружаюсь в сон без сновидений, зная, что, когда я проснусь, он все еще будет здесь, и я должна исправить это.

Глава 12

Когда врач, наконец, сказал мне, что ее выпишут, мне захотелось по-настоящему обнять ее. Всю последнюю неделю я сидел рядом с ней, надеясь и молясь, что мне наконец удастся забрать ее домой.

Сначала они хотели оставить ее из-за отека мозга от повторных ударов. Боже, от того, как они постоянно это повторяли, мне хотелось что-нибудь ударить. Когда ее голова перестала быть главной проблемой, на первый план перешли почки. И, наконец, несколько дней назад она перестала мочиться кровью. Мы бы уже уехали отсюда, но они хотели проверить ее почки, чтобы убедиться, что больше ничего не происходит.

Я думаю, мы все были готовы забрать ее из этой палаты и отправить обратно в Джорджию. Ди начинала раздражаться из-за постоянных приставаний персонала и отсутствия хорошей еды. Все, что я мог сделать, это улыбнуться, потому что, несмотря на то, что она была здесь, она отчаянно сопротивлялась. Но главным было то, что она вообще здесь.

Находиться так далеко от дома тоже было не идеально. Необходимость держать всех в курсе ее успехов стала раздражать больше, чем что-либо другое. Где-то на седьмой день я, наконец, передал телефон Мэддоксу и сказал ему, чтобы он их радовал. Честно говоря, мне было насрать на то, чтобы держать кого-то в курсе событий.

Я слежу только за Ди, все мое внимание сосредоточено на том, чтобы ей было комфортно, и чтобы она чувствовала себя в безопасности. Я смотрю на ее спящее лицо, и мне физически больно, когда я вижу, какое оно все опухшее.

Когда два дня назад она, наконец, приоткрыла левый глаз, совсем чуть-чуть, она объявила, что может видеть. Мы все дружно выдохнули, задержав дыхание с тех пор, как доктор предупредил нас, что есть вероятность, что ее зрение могло ухудшиться из-за травмы.