Сливово-лиловый (ЛП) - Скотт Клер. Страница 105

— Твой начальник. Точка. И моя женщина. Точка.

— Понятно, я… возвращаюсь на ресепшн и…

— Хорошая идея.

Я сматываюсь со своего поста подслушивания, радуясь, что сегодня на мне балетки, а не цокающие каблуки. И направляюсь прямиком в кабинет Роберта, подожду его там.

Не проходит и минуты, он входит.

— Эй, — говорит он, — что ты здесь делаешь?

Действительно, что я здесь делаю? Хороший вопрос. Очень хороший вопрос.

— Я хотела спросить, ты…

Я ломаю голову, что сказать, и вдруг меня осеняет. Потому что сказать: «Я подслушивала тебя, спасибо, что поддержал меня» я не могу.

— …поедешь ли ты на ежегодную конференцию SRL в Берлине в середине октября, и должна ли я забронировать тебе номер и авиабилеты.

— Ежегодная конференция? В Берлине? Эм-м-м…

Роберт задумывается, а затем продолжает:

— Я еще не знаю. Еще ничего не читал об этом. У тебя есть приглашение или ты получила электронное письмо?

— Приглашение пришло по почте вчера. Оно лежит где-то здесь, — отвечаю я и указываю на небольшую стопку бумаг на столе Роберта.

Он поворачивается и пролистывает стопку, пока не находит приглашение. Просмотрев список тем и общую программу, качает головой, взглянув на дату.

— Нет. В этом году пропущу. Звучит захватывающе, но… нет.

— Хорошо, тогда решено. Спасибо. Конец рабочего дня через час?

— В любом случае. Эм, Аллегра…

— Да?

— Подожди чуть-чуть. Твое чувство было правильным.

— Какое чувство? — спрашиваю я, пожимая плечами.

— Относительно Джудит. Она попросила меня пойти с ней в «Тартарос» в пятницу вечером. Или другой клуб. Она сабмиссив, понимаешь? Ты, наверное, как-то почувствовала это. На этот раз я полностью оплошал, потому что мне это даже в голову не приходило, пока… пока она не спросила меня.

— О… — выдаю я, пытаясь выглядеть удивленной.

— Да.

Он подходит ко мне и, прежде чем продолжить, заключает в свои объятия.

— Знаешь, чего я желаю? Действительно желаю?

— Нет. Что?

— Австралия. С тобой. Без всех этих надоедливых типов, которые нас тянут из стороны в сторону. Только мы вдвоем, парочка кенгуру, парочка коал. Ты бы поехала со мной?

Я немного отклоняюсь назад, чтобы посмотреть на него.

— Навсегда или в отпуск?

— Отпуск. Мне необязательно эмигрировать.

— М-м-м, когда?

— Например, в январе.

— Звучит хорошо. Стоит ли мне бронировать билеты уже сейчас?

— Не прямо сейчас. Я хочу еще немного так постоять. А именно ровно пятьдесят пять минут. Потом я хочу пойти домой, лечь с тобой на диван и…

— Нам нужно закупиться. А потом ты хотел пойти на тренировку. Меня ждет целая гора глажки, — перечисляю я, поднимая один палец за другим, чтобы подчеркнуть это.

— Если это ванильные отношения, то я рад, что никогда их не пробовал, — вздыхает он, — звучит ужасно.

— Роберт… — говорю я тихо, умоляюще. — Не надо…

— Я уже молчу. Извини.

— Она тебя завела? — спрашиваю я, пряча лицо у него на груди.

— Кто? Джудит? Нет. Ни на йоту.

***

Через пять минут и несчетных поцелуев я снова на стойке регистрации.

— Где ты была, Инга? — спрашиваю я, стараясь максимально игнорировать Джудит.

— За углом на почте: сдавала письма и посылки. А что?

— На ресепшене никого не было.

— Когда я уходила, Джудит была тут.

— Джудит! Шеф не ценит, когда здесь никто не сидит. Так что, если ты здесь одна, пожалуйста, оставайся на месте, пока кто-нибудь из нас не сменит тебя.

— Я только отходила к копировальному аппарату и…

— Неважно где ты была. Тебя здесь не было. В этом весь смысл.

— Понятно. Значит, работа, требующая смены места, должна ждать, пока меня не сменят?

— В яблочко. Если я сижу за своим столом, пожалуйста, давай мне знать, если тебе нужно в туалет или что-то срочное. Тогда я подменю тебя без проблем. Но если меня тоже нет, то придется подождать — и при необходимости действовать по принципу «я не могу сейчас уйти отсюда». Обычно проходит всего несколько минут, когда остальные не в пределах видимости, и никто не может занять твое место.

Джудит задумчиво смотрит на меня, а затем кивает. Вижу, что она размышляет, сабмиссив ли я, живет ли Роберт вместе со мной или нет.

— Есть вопросы? — спрашиваю я, подражая тону Роберта.

Она качает головой, и я молча прохожу мимо нее к своему столу.

***

Когда в пятницу я прощаюсь со всеми перед нашим с Робертом трехнедельным отпуском, Джудит все еще мучается вопросом, есть ли у нее шанс с Робертом, или его обслужат дома так, как ему хотелось бы. Я отбрасываю все мысли о Джудит, как только мы выходим из здания, и просто с нетерпением жду отпуска.

— Это лучший момент, — говорю я, пристегиваясь.

— Какой?

— Момент, когда начинается отпуск — все еще новенький, свежий и неиспользованный.

— Точно. Как сейчас.

Роберт хватает меня за руку и сжимает ее, прежде чем завести двигатель и отвезти нас домой.

— Последние несколько дней были приятными. Необычными, но приятными, — объясняю я, когда Роберт останавливается на первом светофоре.

Он действительно сдерживался, не оказывал на меня никакого давления, не давал понять, что не одобряет, что хочет, чтобы я поскорее снова обрела себя.

— Да. Куда ты хочешь пойти поесть?

— В старую «Доменскую вотчину». Мы давно хотели попробовать. Я забронировала столик заранее.

— О, да. Хорошая идея. Ты не возражаешь, если мы остановимся у Макдональдса между «Вотчиной» и кинотеатром, чтобы я смог поесть фри?

— Тебе необязательно надевать костюм, там не очень помпезно, не волнуйся.

— Никакого костюма?

— Не-е-е.

Роберт улыбается мне, и мы молчим до самого дома.

***

Через час я выхожу из спальни в черном платье, которое так любит на мне Роберт. Надеваю туфли на высоких каблуках и беру сумочку.

— Вау, — тихо говорит он, целуя меня в щеку, — ты выглядишь сногсшибательно, любовь моя. Это всегда дает моему эго огромный толчок.

— М-м-м? Если я хорошо выгляжу, это поднимет твое эго?

— Да. Потому что люди смотрят на нас, и я замечаю, как они думают о том, где этот типчик в джинсах и футболке оторвал такую умопомрачительную женщину. А потом приходят к выводу, что я должен быть мужчиной мечты, невероятно богатым, богом в постели, иначе у меня не было бы такой женщины.

— Ты сумасшедший, Роберт, — смеюсь я и качаю головой. — А наоборот, получается жуть. Дамы недоумевают, как эта напыщенная цыпочка, которая пальцем не пошевелит, чтобы не испортить накладные ногти, окрутила такого привлекательного, нормального мужчину.

— У тебя нет искусственных ногтей, — говорит он, целуя мою руку, прежде чем придержать передо мной дверь.

— Гипотетически! — отвечаю я, закатывая глаза и целуя его в губы.

***

Еда в «Доменской вотчине», которую Роберт, увидев слишком шикарную для него обстановку, после первого же взгляда окрестил «Демонской вотчиной», действительно хороша, и я могу наслаждаться ею. Роберт в хорошем настроении, и я провожу большую часть ужина, тихонько хихикая. Его шуточки били в самую точку. После того, как подали десерт, и самодовольная рестораторша ушла, он тянется через стол и забирает мою тарелку. Я прищуриваю глаза и вопросительно смотрю на него. Он улыбается, ставит мою тарелку рядом со своей и берет столовые приборы.

— Роберт, что будет, когда все будет готово? — спрашиваю я, протягивая руку.

Я хочу вернуть свой десерт. Это своего рода причудливый минимаффин, который подают теплым с растопленным шоколадом внутри. Я люблю это лакомство. К нему подают ванильное мороженое, тонны сахарной пудры и слишком мало шоколадного соуса в качестве украшения, листочек мяты на краю тарелки, готово. Когда понимаю, что делает Роберт, я улыбаюсь. Он берет свой шоколадный торт и осторожно кладет его на мою тарелку, забирая у меня мороженое, которое мне не нравится. Он знает, как я люблю всякую шоколадную выпечку и как сильно ненавижу мороженое. Роберт тоже любит этот шоколадный торт, я это знаю, но отказывает себе в лакомстве ради меня. Крошечный жест, который я нахожу невероятно милым.