Сливово-лиловый (ЛП) - Скотт Клер. Страница 20

«Я немного не в себе», — думаю я. Марек вызывал у меня холодный ужас, когда хотел расширить «зону». С Робертом я хочу этого сама, но не могу уступить этому желанию. Страх слишком велик. Еще слишком велик. Как может настолько отличаться доминирование? У Роберта оно выглядит совсем иначе, чем у Марека, и все же…

***

— Аллегра, — голос Роберта выдергивает меня из моих мыслей, — почему ты стоишь, как чертова греческая статуя у кровати?

Я поднимаю взгляд и смотрю на него.

— Ты сказал, что я должна пойти в спальню. Я ждала, когда ты придешь.

Роберт подходит ко мне, приподнимает мой подбородок и смотрит в глаза. Его взгляд мягкий и любящий, нежный и сладкий. «Как оболочка из теплого жидкого шоколада», — думаю я. Марек никогда не смотрел на меня так. Ни одного единственного раза. Его взгляд всегда был холодным и твердым, унижающим, снисходительным. Потому что я ничего не стоила. И потому что я должна была прочувствовать это, чтобы стать приемлемой, может быть, даже хорошей рабыней.

— Когда я говорю, что нужно идти в спальню, ты можешь лечь в постель и ждать меня там. Зимой здесь довольно холодно, ты заболеешь. Ты можешь лечь, и если тебе слишком холодно, то можешь укрыться, понятно? Ты можешь даже включить отопление зимой, если я отправил тебя сюда и забыл сделать это сам. Все ясно?

Я киваю. Думаю, Марек намеренно оставил бы меня в холоде. Чтобы я извлекла из этого соответствующий урок.

— Что ты не должна делать, когда я отправляю тебя в спальню: во-первых, начинать без меня, так что твои руки останутся, буквально, поверх одеяла, понятно?

— Да, Роберт.

— Хорошо. Во-вторых, проводить время за чтением книги или просмотром телевизора, когда мы находимся где-то, где есть телевизор в спальне. Я хочу, чтобы ты использовала время, чтобы подготовиться ко мне, подготовиться мысленно, прочно закрепиться в «зоне», как бы ты это ни называла. Пункт два тоже понятен?

— Да, Роберт.

— Хорошо. Вопросы?

— Да.

— Тогда задавай.

— Что, если я удобно лежу в этой кровати, укрытая и… засну?

Роберт тихо смеется.

— Что должно быть тогда? Значит я позволил тебе ждать слишком долго, и ты ужасно устала. Тогда я либо позволю тебе — в зависимости от времени — просто продолжать спать, либо тебя разбужу, очень ласково и нежно. Только так и никак иначе.

— Никакого наказания?

— Нет. Насколько я знаю, сон жизненно важен. Этого не избежать, верно? Я же не наказываю тебя, потому что тебе надо в туалет. Я не холеристический вспыльчивый тиран, который тщательно ведет чек-листы и устанавливает незыблемые правила, Аллегра. Я хочу, чтобы тебе было хорошо, чтобы ты была счастлива. Я хочу тебя расслабленную и в хорошем настроении. Тогда мы оба получим большую отдачу. Я хочу, чтобы ты была возбуждена, когда что-то делаешь для меня. То, что я хочу — это расслабленные, беззаботные, приятные и для нас обоих полностью удовлетворяющие отношения Дом/Саб, в которых — держись крепче — на самом деле, можно иногда и посмеяться.

«Для Роберта все это гораздо более расслаблено, раскованно и недогматично, чем для Марека и многих из моих краткосрочных кавалеров», — думаю я, и с благодарностью прижимаюсь к нему. Небеса послали мне этого мужчину, определенно небеса.

Глава 14

Большая вечеринка по случаю дня рождения начинается в два часа дня, и Роберт находится у меня уже с самого утра. Он наблюдает, как я крашу ногти, подбираю украшения и одеваюсь.

— Ты выглядишь великолепно, — говорит он, когда я почти заканчиваю.

— Спасибо. Ты еще ничего не рассказал мне об этой вечеринке. Судя по тому, что ты идешь в костюме, полагаю, это скорее формальное мероприятие?

Роберт вздыхает и осматривает себя. На нем серый костюм и белая рубашка, но он отказался от галстука. Я знаю, как сильно он ненавидит этот стиль; его любимая одежда — джинсы и футболка.

— День рождения у моего босса.

— О-о. Значит, это скорее деловой обед?

— Нет-нет. Я с ним очень близко дружен, понимаешь? Иначе я не смог бы позволить себе ходить по офису, ну, так, как я хожу. Это… полуформально. Будет много деловых партнеров, коллег, клиентов, но также друзья и семья. Огромная вечеринка.

— Сколько ему исполняется?

— Пятьдесят.

— Ничего себе. Разве не странно, что можно знать людей, которых называшь друзьями и которые так невероятно стары?

— Да, — усмехается он, — это странно.

— У нас есть подарок? — спрашиваю я, и Роберт приподнимает брови.

— Ух ты, — говорит он, — как это звучит… Нет, в этом смысле подарка нет. Мы и не должны ничего приносить, абсолютно ничего. Он попросил пожертвовать на благотворительность.

— Тот, у кого есть все и кто купается в деньгах, верно?

Я сажусь, чтобы надеть туфли, которые Роберт купил для меня. Он ни на секунду не выпускает меня из поля зрения. Я знаю почему, и я счастлива.

— Верно. Его шикарная вилла сразит тебя наповал. У него есть бассейн в саду. И чертова лоджия. (Примеч. Лоджия (итал. loggia) — помещение, открытое с одной, двух или трех сторон, где стену заменяют колоннада, аркада, парапет).

— Лоджия. Ты меня заинтриговал. Ну что, в путь?

— Немедленно. Но есть правило.

— Правило? — спрашиваю я и чувствую покалывание в животе.

— Да. Правило: только один бокал алкоголя для тебя. Я веду машину, но не хочу, чтобы ты была пьяна. Нам нужна ясная голова. Для вечеринки, и для потом.

— Поняла.

— Хорошо. После вас, мадам.

Роберт придерживает для меня дверь и улыбается.

***

Когда мы прибываем на вечеринку, расторопный сотрудник кейтеринговой компании сразу же всовывает мне в руку бокал шампанского.

— Наслаждайся, — тихо говорит Роберт, — больше ничего не получишь.

Я улыбаюсь ему и осматриваюсь вокруг. Строгая, современная элегантность, смешанная с антиквариатом. Все выглядит дорого и стильно. Жизнь как со страниц журнала. Роберт сопровождает меня к лоджии, где хозяин приветствует гостей. Мы присоединяемся к очереди поздравляющих и ведем бессмысленные светские беседы. Я на самом деле немного поражена тем, насколько Роберт совершенен в этом — я была готова к тому, что по нему будет видно его отвращение к этому цирку, что он будет выглядеть скованно и наиграно. Но нет, никакого намека на неприязнь, он обаятелен и вежлив, как будто переключили тумблер. Так же, как и со мной, если он меня… Я не хочу думать об этом сейчас, иначе в конечном итоге потеряю самообладание. Деловой Роберт является профессионалом до мозга костей в области скучных светских раутов. Я думаю, что он может быть и тем, и другим. И у него в одной груди уживаются две души. Доминирующий Роберт сейчас заперт.

***

С хозяином вечера я знакомлюсь после пятнадцатиминутной тягомотины, слушаю рассказ о том, как они познакомились, улыбаюсь, улыбаюсь, улыбаюсь, остаюсь вежливой, учтивой и очаровательной. «Мы оба профессионалы», — думаю я. В какой-то момент Роберту удается увести нас с лоджии в сад. Тропинки — слава Богу — выложены плитами.

— Ты отлично справляешься, — усмехается он и галантно целует мою руку, прежде чем обнять меня и продолжить путь.

Он подводит меня к одному из с большим вкусом украшенных столов. Все здесь кричит о роскоши, элегантности, стиле.

— У меня вдруг возникло очень сильное желание посетить «Макдональдс». Я хочу картошку фри… — бормочет он, скептически рассматривая декорации.

— Не падай духом, — шепчу я, — думай о потом. Если ты стойко пройдешь через это, то получишь свою награду.

Роберт приподнимает бровь и задумчиво смотрит на меня.

— С каких это пор ты распределяешь награды?

На мгновение мир вокруг нас замирает, и мы те, кто мы есть. Совершенно интимно, только мы. Я опускаю взгляд и прикусываю губу. Роберт усмехается и «прячет» Дома обратно в коробку.

— Присаживайся, моя красавица.

Мы садимся и наблюдаем за людьми, прогуливающимися по саду — они поглощены невероятно важными и правильными разговорами, с бокалом вина или шампанского в руке.