Сливово-лиловый (ЛП) - Скотт Клер. Страница 42

— Я все равно считаю, что это дерьмово. Особенно потому, что она киданула меня с выпивкой.

— Но теперь у тебя завтра есть чем заняться, — улыбается Роберт. — Я уверен, ты придумаешь парочку пакостей, чтобы дать ей понять, что в будущем подобного не потерпишь.

— Давай, выкладывай, — дьявольски улыбается Фрэнк, — что бы ты сделал?

— Мне уйти? — спрашиваю я, нежно сжимая бедро Роберта.

— Нет, оставайся, чтобы ты могла услышать, что тебя ждет, если у тебя когда-нибудь возникнет идея подражать поведению Сары. — Роберт прижимает меня и поворачивается к Фрэнку. — Это очень коварно, но эффективно. Она не забудет этот урок.

— Я весь во внимании, — говорит Фрэнк, его глаза блестят.

— Пусть она выпьет сегодня вечером. Много. Позволь ей пить все, что она захочет. Наблюдай за ней, будь заботлив, уложи ее в постель и дай ей спать. Подожди, пока она не проснется или разбуди ее — в зависимости от того, насколько пакостным ты хочешь быть. Главное, ее похмелье будет максимально ярко выражено. Головная боль, тошнота, головокружение. Полная программа. Тогда заставь ее ползти к тебе. Не сдавайся, кричи. Это не продлится долго, и она поползет, только бы ты перестал быть таким шумным. Сядь на диван и пусть она отсасывает. Скажи ей, что ты кое-что запланировал на прошлую ночь, но она, напившись, расстроила все планы. Теперь ты желаешь получить компенсацию. Кто может бухать, тот может работать на следующее утро. Пусть она все сделает сама, ты не пошевелишь даже пальцем. Головная боль заставит ее сделать все, чтобы ты как можно скорее кончил. Когда она закончит, уложи ее спать и дай ей выспаться. Когда проспится, она будет понимать, кто в доме хозяин. И что это не очень хорошая идея, напиваться без согласования.

***

Я поворачиваюсь к Роберту, чтобы видеть его лицо, и вижу его улыбку.

— Ого, — говорю я, — это действительно коварно. Ты можешь быть таким жестоким?

— Да, — отвечает он и слегка сжимает меня. — Я могу быть очень коварным, предельно строгим и экстремально твердым. Особенно, когда меня водят за нос и не обращают внимания на договоренности или игнорируют их.

— Это почти пугает меня сейчас… — бормочу я и критически смотрю на остатки вина в моем бокале.

— Тебе не нужно бояться, Аллегра, — тихо шепчет он мне на ухо. — Я не думаю, что ты когда-нибудь попадешь в такую ситуацию. Ты слишком послушна для этого. Ты охотно подчиняешься, автоматически соблюдаешь все соглашения и правила, а если нет, значит, у тебя есть веская причина. И даже тогда я тебя тоже не накажу.

— Проблема в том… — говорит Фрэнк, подумав о предложении Роберта и поискав глазами Сару, — что она сделает то же самое со мной. Гарантированно.

Роберт смеется и качает головой.

— Ты прав. Насколько я знаю Сару, она заставит тебя самого испробовать твое «лекарство». Тебе просто нужно быть послушным, и ты больше не сможешь напиться…

— Мне она действительно очень нравится… — вздыхает Фрэнк. — И я думаю, это хорошо, что мы можем легко меняться ролями, но иногда…

— …иногда что? — спрашивает Сара и усаживается на скамейку рядом с Фрэнком. В руке она держит полный бокал вина.

— Иногда я хочу сабу, такую же послушную и покорную, как Аллегра…

— Все дело в воспитании… — Она усмехается и делает глоток вина.

— Да, это вопрос воспитания, конечно. Какой по счету это бокал, дорогая? — сладко спрашивает Фрэнк, и Роберт тихо смеется.

— Четвертый. Я определенно больше не могу вести машину…

— Тогда я поведу. Принести тебе еще один бокал? Или бутылку?

— Принеси мне сразу бутылку, сокровище, тогда Мелинда тоже сможет выпить, когда вернется. Пино Гри, хорошо?

— Конечно. Бутылка Пино Гри. Прибудет сейчас.

Фрэнк встает и идет в направлении продажи вина.

— Гм… Сара… — начинаю я, и сразу чувствую руку Роберта на своем затылке.

— Молчи, ни слова о нашем разговоре, — бормочет он мне на ухо.

— Да, Роберт.

— Что ты хотела сказать, Аллегра? — спрашивает Сара, и я краснею.

— М-м-м… кто это был?

— Ты имеешь в виду Винса?

Я киваю, и Роберт убирает руку от моей шеи, снова обнимая меня.

— Винсент — мой двоюродный племянник. Мы вместе ходили в детский сад и начальную школу, но потом его родители переехали сюда, а мы остались в городе. С тех пор мы больше не видимся так часто.

Сара рассказывает нам о своем детстве с Винсентом, пока Фрэнк и Мелинда не возвращаются одновременно к нашему столу.

— Ну, я пережила это. Мне срочно нужно что-нибудь выпить, — вздыхает Мелинда, усаживаясь рядом со мной, хватает бутылку Пино Гри и наливает себе. Затем она держит бутылку над моим бокалом и смотрит на меня.

— Нет, — говорю я, — спасибо, нет.

— Видишь? — шепчет мне на ухо Роберт, и я улыбаюсь, понимая, что он имеет в виду.

— Винс — двоюродный племянник Сары, — говорю я Фрэнку, и он удивленно смотрит на Сару.

— Твой двоюродный племянник?

— Да. У меня есть родственники здесь.

— Кстати о родственниках, угадайте, кого я видела? — с улыбкой спрашивает Мелинда.

— Без понятия, — отвечает Роберт за всех.

На самом деле, она могла встретить только кого-то, кто связан со мной, думаю, что родственников остальных она вряд ли знает.

— Твою маман, Аллегра. Она сидит немного дальше по улице, — Мелинда указывает в том направлении и продолжает, — со своими соратницами. Их атаманша одета в сливово-лиловый комбинезон и выглядит как карикатура на ожившую эмансипе 70-х.

— Это Барбара, — вздыхаю я, надеясь, что мы не встретимся.

— Эмансипе-Барбара, — усмехается Фрэнк, — …которая явно отличается от Жирной-дуры-Барбары.

— Точно, — хихикает Сара, по которой уже явно заметны выпитые пять бокалов вина, и снова наливает себе. — Знаете ли вы Ревень-Барбару?

Фрэнк кивает, обнимает ее и говорит:

— Конечно. Мы знаем. Позже мы серьезно поговорим, пьянь-Сара.

— О, не-е, — выдает Сара. — Если так, тогда я Пино-Гри-Сара. Звучит благороднее…

— Благородно, да? Я обещаю тебе, завтра ты будешь чувствовать себя немного менее благородной… — усмехается Фрэнк и целует ее в висок.

«Он провернет это. И, вероятно, никогда больше не напьется», — думаю я и улыбаюсь.

— Что он задумал? — спрашивает Мелинда и смотрит на Фрэнка прищуренными глазами.

— Просто маленький урок, — отвечает Роберт, и Фрэнк кивает.

Глава 27

Конечно же, моя мать нашла нас на празднике. И я подумала: каким же очаровательным и милым был Роберт по отношению к ней. Ей бы и в голову не пришло, что он совсем не мягкосердечный и милый нежнулечка, боготворящий ее дочь. Я улыбаюсь, размышляя о том, как сильно моя мама попала под очарование Роберта — и как сильно она возненавидит его, если узнает, что он со мной делает. Что он собирается сделать со мной прямо сейчас.

Роберт открывает дверь его — скоро нашей — квартиры и пропускает меня вперед. Я делаю два шага и останавливаюсь, замираю, не двигаясь. Жду его указания, потому что знаю, что оно последует. Я чувствую это. Едва мы оказались одни в машине, он всего несколькими словами ввел меня вглубь «зоны».

— Раздевайся, — говорит Роберт, и я делаю, как он требует. На празднике я немного замерзла в конце, но Роберт включил отопление в машине, так что я снова прекрасно согрелась, пока мы доехали. В его квартире также приятно тепло, и мне не холодно, даже если я стою голышом в его прихожей, рассматривая свои ноги. Роберт накрывает мои глаза черной тканью, я чувствую, как он завязывает ее на затылке и вытаскивает косу из-под узла. Он обходит вокруг меня, останавливается передо мной, и я чувствую тепло, которое он излучает. Роберт касается моего подбородка и слегка поднимает мне голову, а потом его губы встречаются с моими, и он целует меня долго и страстно.

Затем он отстраняется от меня и идет в спальню. Я слышу, как он открывает ящик комода. Роберт молчит, и это делает сценарий происходящего угрожающим для меня, питая тот чудесный страх, который я могу чувствовать только тогда, когда полностью уверена, когда доверяю. Это то двоякое чувство, которое делает меня бесконечно возбужденной. Мое дыхание учащается, и я теряю покой.