Империи норманнов: Создатели Европы, завоеватели Азии - Роуч Леви. Страница 2

Карты

1

Начало: чужие люди из чужой страны, Нижняя Сена, 911–942

На реке Эпт в Северной Франции друг против друга стояли два войска. Атмосфера была накаленной. С одной стороны располагалась армия французского короля (правителя Западно-Франкского королевства) Карла Простоватого, в рядах которой был и его главный вельможа – Роберт, маркграф Нейстрии. С другой выстроились воины Роллона, викинга-пирата, который в последние годы сильно досаждал поселениям вдоль Сены. Однако почва для мира была готова. Незадолго до того Роберт разбил Роллона, когда викинги пытались захватить Шартр, стратегически важный город примерно в 90 километрах к юго-западу от Парижа. После этого Карл начал действовать дипломатией. Он предложил Роллону руку своей дочери Гизелы и прибрежные территории на севере, если предводитель викингов и его люди примут христианскую веру и пойдут к нему на службу. Такая возможность выпадала нечасто, и скандинавский военачальник с готовностью согласился. Оставалось лишь скрепить печатью договор – по крайней мере, так казалось.

Сообщают, что, когда в Сен-Клер-сюр-Эпт сошлись силы обеих сторон, Роллон отправил архиепископа Руана к французскому королю с посланием. Архиепископ сообщил Карлу, что норманн и его люди уже не согласны на изначально выделенные им земли между рекой Андель и морем; теперь они требовали всю территорию между рекой Эпт и побережьем – полосу примерно на 50 километров шире. Подобные претензии со стороны кого угодно другого показались бы чистой наглостью, но, когда они исходили от могущественного Роллона, их приходилось пусть с неохотой, но принимать. Роберт, готовый стать крестным отцом вождя викингов, сказал Карлу, что без уступок такой великий воин на службу к нему не пойдет. В результате король был вынужден смягчить свою позицию. Правда, сначала он попытался предложить Роллону вместо этих территорий Фландрию и Бретань, однако норманн твердо стоял на своем. В итоге Карл сдался – Роллон действительно получил все земли между рекой Эпт и морем.

Наконец Роллон был готов подчиниться. Он публично вложил ладони в руки короля в ритуальной церемонии принесения клятвы верности (позднее эта процедура получит название «оммаж»). Никто из предков Роллона не пожелал бы поступить таким образом, но ведь никому из них не предлагали такого вознаграждения. Тем не менее Роллон не поступился гордостью: он отказался встать на колени и поцеловать ногу короля Карла, как это было принято. Он приказал сделать это одному из своих людей. Но и тот не стал преклонять колени: смелый викинг бесцеремонно подтянул ногу Карла к себе, отчего король плюхнулся на землю. Невозможно было лучше показать превосходство Роллона и его людей над их французскими соперниками.

Во всяком случае, Дудо Сен-Кантенский, хронист, описавший появление норманнов во Франции, желает, чтобы мы поверили в эту историю {2}. Проблема в том, что Дудо писал через 90 лет после описываемых событий (он закончил свою «Историю норманнов» в середине 1010-х годов) и часто невозможно определить, где кончается реальность и начинается богатое воображение автора. Вот всего два примера: Дудо называет архиепископа Руана именем Франко, хотя во времена Роллона архиепископа звали не Франко, а Ги; Гизели же – если она вообще существовала – на тот момент должно было быть не больше трех или четырех лет. Нет даже уверенности в том, что соглашение заключили в Сен-Клер-сюр-Эпт. Эпт стала границей между Нормандией и Францией позже, а нормандские герцоги подчинили себе эти территории, вероятно, в 930-х годах. Кроме того, Сен-Клер был свидетелем важной встречи между внуком Роллона и французским королем в 942 году, и, возможно, Дудо просто по тому же образцу описал и более раннее событие {3}.

К сожалению, труд Дудо – это почти все, чем мы располагаем. Ясно, что примерно в это время какая-то сделка с викингами состоялась. Но сказать что-то сверх того сложно. Отсутствие у современников интереса к первому заселению викингов понятно. Несмотря на утверждения Дудо, в Сен-Клер-сюр-Эптском договоре не было ничего особенного. Викинги (норманны, или люди Севера) появились на сцене в конце VIII века, когда начали совершать стремительные набеги на незащищенные побережья Западной Европы. Историки продолжают спорить, что побудило их искать счастья за морем, но ясно, что стимулов было несколько. В Скандинавии создавались новые королевства и при этом появлялись недовольные проигравшие – мелкие вожди и их люди. Развитие судоходства способствовало дальним плаваниям. Вдобавок ко всему во многих частях Европы, особенно на Британских островах, царила политическая нестабильность. Набеги, начавшиеся во второй половине VIII века (возможно, уже в 760-х или 770-х годах), происходили все чаще и в конечном итоге завершились завоеванием значительных территорий континентальной Европы и Британских островов {4}.

Неудивительно, что в таких обстоятельствах западноевропейские правители стали вербовать викингов в свои армии. Это одновременно устраняло потенциальную угрозу и служило хорошим способом защиты – одни разбойники должны были ловить других. Однако норманнов интересовали не только быстрые деньги, и вскоре им начали предлагать за продолжительную службу земли. Особенно популярна была тактика размещения групп викингов в прибрежных районах, где им приходилось защищать полученные владения от собственных соотечественников {5}. Таким образом не раз передавались из рук в руки различные части Фландрии, и эта традиция вполне могла повлиять на попытку Карла подсунуть Роллону другой регион.

Сам Роллон, возможно, был родом из Норвегии и поначалу состоял в Великой языческой армии, которая завоевала большую часть Англии в 860-х и 870-х годах [3]. В первых из этих набегов он, скорее всего, не участвовал, однако явно входил в состав войска викингов, когда в начале 880-х годов норманны перебрались из Англии в Северную Францию, и присутствовал при осаде Парижа викингами в 885 и 886 годах. Тогда будущая французская столица устояла, но отряды норманнов продолжили захватывать части Бретани и земли в низовьях Сены. Роллон был одним из тех вождей, что поселились на этой реке.

Без более подробных источников трудно установить, чем занимался Роллон в эти годы. У археологов иногда возникает соблазн связать свидетельства о первых скандинавских поселениях на территории, которой предстояло стать Нормандией, с байками Дудо о подвигах Роллона в 890-х годах и нарисовать подробную картину того, как укреплялась новая власть викингов. Но к красочному (и явно фантастическому) повествованию Дудо надо относиться с осторожностью {6}. Вполне вероятно, что Роллон и его войска действовали – и, возможно, даже поселились – в низовьях Сены до их соглашения с Карлом, заключенного около 911 года. Затем в какой-то момент эти вторжения были оформлены договором с королем (возможно, в Сен-Клере). Источник самых ранних достоверных свидетельств – не Дудо, а хартии (то есть юридические документы, предоставляющие землю или права), изданные от имени короля Карла {7}. Первая из них, датированная 905 годом, указывает, что основные области территории, которой предстояло стать Нормандией, все еще находились во владении короля, поскольку Карл тогда отдал 11 сервов [4] в Питре (к югу от Руана) своему канцлеру, человеку по имени Эрнуст. Однако есть признаки того, что весь регион уже находился под натиском викингов. В другой хартии, датированной следующим годом, записано, что монахи Сен-Маркуфа на западе будущей Нормандии перенесли мощи своего святого покровителя Маркульфа в Корбени (к северу от Реймса) из-за нападений язычников (то есть викингов). Очевидно, норманны давали о себе знать, и вполне вероятно, что среди них находились Роллон и его соратники. Однако ситуация была далека от катастрофической, поскольку в этой хартии упоминается также возможность возвращения мощей Маркульфа.