Железное Сердце (ЛП) - Варела Нина. Страница 11

– Всё это очень мило, – сказала Эйла. – В мире полно умных, которые сидят в клетках. Чем же вам интересна именно я?

Улыбка королевы Джунн стала ещё шире:

– Видишь? Ты правда умная девочка. Весь прошлый год я внимательно следила за перепиской правителя Эзода. Мои шпионы перехватили сотни писем, документов и зашифрованных сообщений между ним и членами Красного Совета, а также с другими контактами по всей Зулле. Я прочитал их все тысячу раз в поисках информации о скире Киноке и тайных делах самого правителя, о любых потенциальных угрозах Варну. Однако я там чужая. Я обнаружила, что большая часть зашифрованного языка суверена мне непонятна. Даже твой брат и другие жители Рабу не смогли помочь. Но ты, Эйла... ты жила в стенах дворца. Ты была служанкой дочери правителя.

– Я не умею читать, – прямо сказала Эйла. – Вряд ли я смогу что-либо расшифровать.

– Тебя можно научить.

– Значит, вы хотите научить меня читать, чтобы я... – начала Эйла и замолчала.

Нет, всё равно не поэтому королева считает её полезной. Это предлог, проверка, просто способ занять Эйлу, не дать ей задавать вопросы. Королеве нужно от неё что-то ещё. Эйла просто не знает, что именно.

Однако если это гарантирует встречу со Сторми, Эйла вполне может поиграть в ученицу. Пока.

Она надеялась, что у королевы действительно есть скрытые мотивы. Эйла не могла представить себя способной расшифровать тайный язык, какой бы умной она ни была. Существует тысяча разных видов сообразительности, не так ли? У Эйлы есть способности в управлении телом – она любила подраться. Благодаря Роуэн у неё выработалась определённая быстрота в движениях. Во время долгих послеобеденных спаррингов с Бенджи в коттедже Роуэн однажды она чуть не упала прямо в огонь в очаге. Её хорошо натренировали. Внезапно обмякнуть – в этом была вся тактика, которой её научила Роуэн. "Застань их врасплох", – говорила она. Эйла тогда спросила: "А сколько раз ты вот так убегала?" А Роуэн только усмехнулась, кожа вокруг её глаз сморщилась.

Мысли о Роуэн причиняли боль, как сломанная кость.

Эйле было 9 лет, когда люди правителя ворвались в их деревню и сожгли её дотла. Единственный, кто помог ей выжить, был Сторми. Он затолкал её в уборную, в непроглядно чёрную дыру, где человеческих отходов было по колено. К тому времени, как она выбралась, вся семья погибла – по крайней мере, она так считала. Она не помнила подробностей последующих недель. Каким-то образом она добралась по скалистому побережью до деревни Калла-ден. Но северная зима никогда не проходила без того, чтобы не унести несколько жизней, и Эйла – маленькая, голодная, измученная горем – была одной из них. Именно Роуэн нашла её на заснеженных улицах, взяла к себе, обогрела и накормила, сказала: "Оставайся, пташка, сколько захочешь". У Бенджи была похожая история: брошенный новорождённым, он вырос в храме. В 9 лет он сбежал и присоединился к Революции. Роуэн нашла его и тоже взяла под своё крыло. Она так делала на протяжении многих лет: ухаживала за потерянными детьми, кормила путешественников, беглецов и всех, кто в этом нуждался, независимо от возраста.

Но она была не просто ангелом-хранителем, но также и революционеркой, главой тайной сети, центра Сопротивления в северном Рабу. И именно Роуэн понимала жажду мести Эйлы лучше, чем кто-либо другой.

Роуэн погибла от меча автома прямо на глазах у Эйлы меньше трёх недель назад. И это было реально больно, и, в отличие от перелома в костях, Эйла не думала, что это заживёт.

Эйла глубоко вздохнула, надеясь, что королева этого не заметит.

– Я ничего не могу обещать, – сказала она, – но попытаюсь.

Королева Джунн наклонилась вперёд. Её глаза были светло-карими, цвета пролежавшего в воде дерева.

– Позволь мне прояснить одну вещь, – тихо сказала она. – Если приливы и отливы повернутся в мою сторону, скира Кинока к середине лета уже не будет. А приливы и отливы всегда поворачиваются в мою сторону, служанка Эйла. Если в этом мире есть сила, божественная или нет, она благоволит мне.

– Вы полагаетесь на удачу? – спросила Эйла, пытаясь справиться с потрясением. Королева планирует уничтожить Кинока? – Вы полагаетесь на богов и звёзды?

– Я полагаюсь на себя, – сказал Джунн. – С удачей или без.

Эйла сделала ещё глоток горячего чая, раздумывая. Она ни на секунду не сомневалась, что убийство Кинока – единственная цель Джунн, однако, в конце концов, что она выиграет от его смерти? Вероятно, существует дюжина других планов и схем, которые хранятся ближе к телу, скрытые в тени. Соглашаться работать на Джунн было как идти с завязанными глазами по тёмной комнате, прекрасно зная, что пол усеян мышеловками, и всё равно идти дальше. Но…

Если кто-то и собирался убрать Кинока, то Безумная Королева – хороший кандидат. И, возможно, Эйла могла бы тоже заняться шпионажем, разнюхивая любую информацию, полезную для Сопротивления. Много лет её народ пытался восстать против автомов. И много лет эти попытки заканчивались только смертью.

Лицо Роуэн снова промелькнуло в голове Эйлы, прежде чем она подняла голову и встретилась взглядом с Джунн.

– Можете рассчитывать на меня, ваше величество.

– Прелестно, – сказала Джунн. – А теперь, в знак моей признательности, у меня есть для тебя подарок.

"Она с самого начала знала, что я соглашусь," – подумала Эйла, стараясь не нахмуриться.

Дверь в вольер открылась, гвардейцы расступились, пропуская слугу – мальчика-пажа, хоть и выше большинства ростом, но в обычном зелёном. Почтительно склонив голову, он прошёл по каменным ступеням и опустился на колени перед помостом, протягивая королеве маленькую серебряную шкатулку.

– Ну? – спросила королева, когда Эйла не двинулась с места. – Это тебе.

Эйла взяла коробку, молясь, чтобы в ней не было взрывчатого порошка, или ядовитого тумана, или ещё какой-нибудь Рукотворной отравы, которая могла ударить ей в лицо – несмотря на очевидную заинтересованность королевы в сохранении ей жизни, она не собиралась доверять королеве-пиявке. Стараясь не слишком заметно съёживаться, она открыла крышку.

Это было не оружие, а браслет.

Эйла нахмурилась. Она покачала коробочкой из стороны в сторону, чтобы солнечный свет осветил все грани браслета. Это была изящная золотая цепочка с маленьким голубым драгоценным камнем, свисающим с неё и сверкающим на солнце. Браслет, конечно, был красивым, но... Эйла должна его надеть? О, может быть, она сможет его продать. Незаметно, конечно, чтобы не обидеть королеву, но один только драгоценный камень должен стоить не менее сотни серебряных монет. А если эта цепочка из настоящего золота...

– Спасибо, – сказала она. – Очень красиво.

По какой-то причине королева рассмеялась.

– Верно, – сказала она. – Но дело не в этом. Умная девочка, тебе следует быть более наблюдательной.

– Что? – Эйла вздрогнула, но затем проследила за взглядом королевы и посмотрела на... мальчика-пажа.

Тот по-прежнему стоял на коленях в грязи, неподвижный, с опущенной головой, но теперь, когда Эйла присмотрелась, то разглядела в этих длинных конечностях и тёмных вьющихся волосах что-то ужасно знакомое.

– Бенджи?

Мальчик-паж Бенджи поднял голову:

– Привет, Эйла.

* * *

Королева Джунн оставила их наедине в вольере и вышла из комнаты, улыбнувшись напоследок. Стража ушла за ней. Эйла спустилась вниз и села рядом с Бенджи на краю каменной платформы, в ушах у неё звенело от постоянного птичьего пения, и она невольно уставилась на него, разинув рот. В таком дворце, как этот, она бы меньше удивилась, увидев привидение.

– Как? – вырвалось у неё в ту же секунду, как за королевой закрылась дверь. – Как... что?..

– Меня схватил один из гвардейцев на празднике, – объяснил Бенджи. – Сразу после тебя – я видел, как тебя схватили, и находился не слишком далеко, но через полсекунды меня повалили на землю, – он фыркнул. – Меня собирались бросить в темницу на ночь, но нас перехватили по дороге туда. Одна из женщин-стражниц, которые все в зелёном. Она сказала, что меня надо не в подземелье, а с ними. В общем, меня передали им, и стражница отвела меня в гостевую комнату и сказала устраиваться поудобнее. Я не пытался сопротивляться – полагал, что ты где-то рядом, и от меня не будет никакой помощи, если меня отправят обратно в подземелья. Затем, этим утром...