Синдром самозванца (СИ) - Че Виктор. Страница 9

Любая вещь вызывает зависимость. А я очень падок на зависимости. И порой это кончается очень плохо.

Ночь прошла ужасно.

Ворочался, пытаясь сообразить, отчего сразу не отказался от предложения Дианы, почему всерьез его рассматриваю. Ответ мне найти не удалось, и я стал думать, что будет, если я соглашусь и облажаюсь. Конечно, я могу подстраховаться договором — юрист я или где? Напишу, что я оказываю только консультационные услуги в рамках своей экспертизы, не подтвержденной никакими дипломами или сертификатами, ничего не гарантирую и могу ошибаться. Этакий договор с гадалкой.

А что с репутацией-то делать? Вдруг обо мне начнут распускать слухи? Как в этом случае я буду их отбивать? Публиковать везде договор, в котором было сказано, что я не профайлер, а гадалка, так чего же вы хотите, люди добрые? Бред. Чистой воды бред.

Если в эту историю идти, то идти серьезно, с гарантиями. Чтобы самому было стремно обосраться. Или надо отказываться.

Было уже около трех часов утра, когда я принял для себя решение и заснул абсолютно несчастным.

Проснулся в восемь разбитым, уставшим и с дикой головной болью. Мозги совсем не варили — обнаружил зубную пасту на полке с полотенцами и никак не мог вспомнить, зачем я ее туда положил. Что-то хотел себе напомнить? Постирать полотенца? Купить еще тюбик, потому что кончается запас? Так и не сообразил.

Вместо завтрака выпил таблетку обезболивающего, собрался и поехал по своим неотложным делам.

Один раз в месяц я дежурю в юридическом бюро «Правовая помощь населению», которое осуществляет свою деятельность за счет пожертвований. С клиентов, которые приходят в бюро, денег не берут. Адвокаты и юристы, ведущие прием, ничего не зарабатывают, это в чистом виде pro bono. Попал я сюда, когда предыдущий работодатель закрыл свой адвокатский кабинет.

Я рассматривал вариант устроиться юристом в какую-нибудь компанию, но узнал размер зарплаты и понял, что нет, не подходит. Заключать типовые договоры или открывать-закрывать фирмы и бесконечно переписывать устав у меня желания не было. Тем более за одну такую операцию частником можно взять месячную зарплату, которую предлагают в компаниях. Но клиентов-то надо найти, верно?

Так я пришел в «Правовую помощь населению» и очень быстро понял, чего тут ошиваются даже известные адвокаты: это же лучшая реклама, какую не сыскать. У бюро есть определенные категории услуг, которые можно получить бесплатно, в самых критичных и важных ситуациях — документы, иски, консультации. Вот без которых жизни нет. А есть вещи, которые можно сделать только за деньги: это все те же документы, иски и консультации, но их цель — улучшение качества жизни клиента. В первом случае решается вопрос жизни и смерти, а во втором вопрос смерти уже не стоит, но качество жизни можно улучшить. Первое — бесплатно, второе — за деньги. Нормальный адвокат-продавец раскрутит клиента, особо не напрягаясь. Достаточно сказать, что дело бесплатно решается так, что зубы у вас будут, но пластмассовые, а вот чтобы керамические, надо доплатить. Ну, вы поняли, как это работает.

Короче, я старался поступать так же, но ни фига у меня не получалось. Люди уходили от меня с решенными вопросами, в моем кошельке оставалось ноль рублей. Ну не продавец я. Не умею впаривать. Остатков накоплений у меня хватило на месяц такой работы, и я потихоньку стал поглядывать на сторону — что делать-то? Работа нужна.

И тут посыпалось.

Люди, решившие проблемы с моей помощью бесплатно, активно стали советовать своим друзьям и знакомым прекрасного юриста. Те приходили, и большая часть из них получали помощь уже за деньги, потому что не у всех были дела, попадающие под бесплатные категории. Клиентская база росла.

Постепенно я стал отходить от работы в бюро и хотел уже совсем забросить, но вдруг понял, что не могу. Что-то держало. Что-то заставляло меня хотя бы раз в месяц прийти в офис на Сретенском бульваре, в это маленькое уютное здание, взять на ресепшен табличку со своим именем, повесить ее на дверь кабинета и пригласить первого в очереди посетителя, чтобы выслушать его проблему и придумать, как ее решить. Не знаю до сих пор, что меня сюда тянет.

На улице было мерзко, лил дождь, дул ветер. Я бежал от метро до офиса, прекрасно осознавая, что первую часть дня проведу во влажной одежде, и ничего не поделаешь. Даже запасной рубашки нет.

Светик, наш главный администратор и распределитель боли, выдала мне стакан с кофе, листочек с перечнем записанных на прием граждан и табличку с моим именем. Первый посетитель у меня был назначен на 10:30 утра, некая Спиридонова Людмила Евгеньевна, 54 года, дело о незаконном лишении выплат по страховке. Тут бабка надвое сказала: если речь о зарплате или компенсации за жизнь и здоровье, то дело бесплатное, а если какой-то другой страховой случай, то уже за деньги.

В бюро два этажа: первый — для уголовных адвокатов, второй — для адвокатов и юристов, работающих с гражданскими делами. Мой кабинет был в торце здания на втором этаже, его занимали я и еще пять юристов, которые работали в бюро не постоянно, а несколько раз в неделю или как я — раз в месяц. Возле кабинета на стульчике сидела приятная на вид женщина, в аккуратном сером пальто, с береткой на голове. Она увидела торопящегося меня, встала и улыбнулась.

— Доброе утро, — сказал я ей. — Вы Людмила Евгеньевна?

— Доброе утро. Да, это я, — ответила она.

— Дайте мне минуту, я вас приглашу.

— Спасибо.

Я вставил табличку в рамку на двери, зашел в кабинет. Так и знал, что Миша не уберет за собой и тут будет бардак. Как его можно устроить на пяти квадратных метрах? Ну, Миша всегда умудрится. Три коробки из-под «Додо Пиццы» в углу. Судя по запаху, все были с салями. Переполненное банками из-под «Добрый кола» мусорное ведро, засыпанный пеплом подоконник — Миша курит прямо в кабинете, выдувает в форточку. В итоге тут воняет как в пепельнице. Первым делом я открыл окно. Потом достал из портфеля черный мусорный мешок, свалил в него все, что нашел, включая несколько бутылок из-под пива, которые Миша запрятал в шкаф. Прошелся влажной салфеткой по поверхностям — стол, тумба, сиденья двух стульев напротив моего стола, подоконник. Выгрузил из портфеля свой ноут, записную книжку, флакон с ванильным диффузором и деревянные палочки. Огляделся. Вроде бы все готово.

— Заходите, Людмила Евгеньевна, — сказал я, выглянув в коридор. Женщина вошла в кабинет. Я показал ей на стулья у стола. — Садитесь на любой. Мне еще минута нужна, отнести мусор, и я вернусь к вам.

Я бегом спустился на первый этаж, вручил Светику пакет, забитый под завязку.

— Вот ведь жук этот твой Миша, — сказала Света. — Я спросила у него вчера, убрался ли он в кабинете. Он сказал, что ты будешь доволен. В какой раз меня проводит! Надо было подняться вместе с ним и выбить из него все дерьмо!

Щеки у нее запунцовели. Света отвечала в бюро буквально за все.

— Ну вот такой он человек.

— Витя, прости меня. Больше я ему на слово никогда в жизни не поверю!

— Хорошо, не расстраивайся ты так! Я побежал.

— Хорошего дня! Я принесу тебе еще кофе!

— Спасибо, не откажусь!

Я вернулся в кабинет, закрыл за собой дверь и сразу же — окно. Кажется, сигаретами еще пахло, но не так сильно, как до проветривания. Сладковатый аромат ванили уже плыл по комнате. У Людмилы Евгеньевны все было готово: на столе лежали папки с бумагами и пухлая записная книжка.

— Я много что забываю, поэтому записала вопросы, — сказала она. — С чего начнем?

— Я знаю, что вы заключили договор с бюро, когда записывались на прием. Но все же давайте я расскажу вам, какие услуги бюро оказывает…

Я рассказал вкратце, выдал брошюру, где написано, что бесплатно услуги оказываются в том объеме, который позволяет спасти ситуацию. Чтобы получить какие-то улучшения, привилегии и тому подобное, нужно оплатить дополнительные часы работы. При этом клиент вправе отказаться от платной помощи, обратиться к другим юристам и все такое. Людмила Евгеньевна кивнула, пролистала брошюру и положила себе в сумочку.