Практика и теория жертвоприношений (СИ) - Романова Галина Львовна. Страница 63
- Сосновка.
Слово за слово, юноша рассказал все, что знал.
- М-да, - полез чесать затылок Альфред. – Дело ясное, что дело темное. Твоя беда, Вальтер, в том, что ты слишком скромный и воспитанный. Таких теток нахрапом надо брать, – он встал в позу, скорчил гримасу и пробасил не своим голосом: - Ну что, хрычовка старая? А пожрать у вас чего-нибудь голодным студентам есть? Нету? Α ежели найду?
- Найдешь… тяпкой по макушке, - усмехнулся Вальтер.
- Не, должно сработать! – со знанием дела откликнулся друг. - Я по опыту знаю – если с добром не прокатило, значит, на грубость клюнет.
- Вот в следующий раз ты на разведку и пойдешь, - предложил Янко.
- А что? И пойду!
Пока парни болтали, Лилька понемногу взялась ощипывать петуха. Получалось плохо. По одному перышку выдиралось легко, но больно долго – до вечера провозиться можно, особенно если сноровки нет и ногти жалко. А чтобы пучками по нескольку штук дергать – так это сила нужна и опять-таки сноровка. Поэтому петух у нее получался драный, а сама девушка так извазюкалась в перьях, словно ее, как в стародавние времена, в них нарочно изваляли. В конце концов, она плюнула на недощипанность птицы и начала ее потрошить.
С этим проблем не возникло – в конце концов, некромантка она или нет?
- Пентаграмму начертить? - сунулся под руку неугомонный Альфред.
- Зачем? - оторопела девушка.
- Да просто ты так нож держишь, словно его в жертву приносить собралась. Еще и бормочешь что-то себе под нос…
- Ничего я не бормочу, - обиделась Лилька. Не признаваться же, что она торопливо вcпоминает уроки кулинарии, которые ей давала бабушка!
Как бы то ни было, через четверть часа петух был кое-как освежеван и разрезан на порции, каждая из которых была щедро посолена и посыпана приправами. Вода для каши уже закипала, куски мяса надели на прутики и установили поближе к огню – чтобы поджарились, но не сгорели. Левиафан в сторонке так смачно чавкал куриными потрохами и петушиной головой, что все невольно облизывались. Впечатление немного смазал только зловещий хруст, с которым рыжий кот разгрыз куриный череп.
- А запах, – Альфред окончательно оттеснил Лильку от готовки, чему девушка была только рада.
- Ага, - закивали головой все. – Εсть охота!
Петуха заранее поделили на десять кусков, так что каждому досталось по две сочащихся соком порции и несколько ложек каши. Котелок был только один, его передавали по кругу из рук в руки, вздыхая, что нет хлеба. Левиафан, расправившийся с головой и потрохами, ходил кругами, вздыхал, пищал, жалобно мяукал и урчал животом так угрожающе, что даже мало чувствительному к чужим эмоциям Гжесю было понятно – если кота не угостить сейчас, он через полчаса начнет угощаться сам. В результате перед котом выросла целая гора костей, на многих даже оставалось мясо, после чего Левиафан перестал кидать плотоядные взгляды на окружающих людей и занялся трапезой.
ГЛАВА 11
Хруст и чавканье стояли такие, что переливчатый звон сигналки услышали не сразу.
- Стой, кто идет? – опомнились парни, когда за ближайшими кустами замелькали чьи-то силуэты. - Лилька, перья убрала? Народные мстители явились…
Девушка засуетилась, собирая раскиданные вокруг перышки и не зная, что с ними делать, принялась швырять в огонь. Парни стеной встали между нею и незваными гостями, отвлекая внимание на себя.
- Кто такие? Куда-откуда-зачем? – грозно сдвинул брови Альфред.
На поверку народные мстители оказались двумя мужиками.
- Видишь ты, – один пихнул другого локтем. - Люди. А ты – «студенты, студенты…» Бабе твоей сослепу померещилось бесы знает, чего, а ты и рад стараться!
- Αга, люди, – проворчал второй. – А воняют, как демоны из Бездны.
Над поляной плыл ядреный аромат паленых перьев.
- Это не мы! – пискнула Лилька из-за спин парней. - Это петух…
- Видишь! – радостно заулыбался первый. - И не они это вовсе! – и повернулся к парням. - А вы точно эти… ну…
- Эти, - жизнерадостно закивал Альфред. – Ну! Дальше что!
- Вот, - мужики переглянулись. - И все.
Теперь в переглядки играли и студенты. Конструктивного диалога не получалось, пока Вальтер, отстранив Альфреда, не поинтересовался:
- Что вам угодно, уважаемые?
«Уважаемые» как-то странно переменились в лице.
- Э-э… ну… это, - дружно полезли они чесать затылки, - а вы точно того… ну…
- Говорите яснее. Вы искали кого-то конкретного или просто случайно зашли? Мы из университета некромагии. Будущие некроманты, а здесь…
- О! Вот! – обрадовались незваные гости. – Некромансеры! Вот! Точно! Οни самые!
- Ну, мы некроманты… будущие. Мы на практике. А что?
- А то! Мы вас ждали.
Вместо ответа парни выхватили оружие. У большинства были обрядовые ножи. Гжесь подхватил с земли палку подлиннее, Вальтер коснулся ладонью рукояти меча на боку.
- Нас?
- А то! Уж третьи сутки как в Коростень гонца послали. Ни гонца, ни ответа! Α вы со стороны Торжища пришли. Кто ж знал-то? - мужики обрадовались и заговорили разом, перебивая друг друга. – Думали, сгинул Цветик в Коростене том с концами, а оно вон оно как! Да ежели бы мы знали-то… А тут баба вон евойная бежит и орет, что студенты какие-то ей весь огород потоптали и курей передушили. Мы ей – мол, чего дура-баба, орешь, следы-то человеческие! А она свое гнет – мол, студенты и все! Вы их тута случайно не видели, господа некромансеры?
Студенты переглянулись.
- Нет. А что?
- А то, - мужики насупились и продемонстрировали одинаково крепкие и грязные кулаки, – что пущай они в нашу Сосновку носа не кажут. Нет такого закона, чтоб огороды топтать кому ни попадя! И курей вот так запросто гонять тоже.
- А много курей пропало? – вылез вперед Альфред.
- Дык это… - мужики задумались. - Кажись, один.
- Понятно. И вы хотите, чтобы мы нашли этих студентов и стребовали с них плату за потоптанный огород и украденную курицу?
- Не, – помотали головами мужики. - Это… тут другое дело! Колдовское.
- Так-так-так! – Альфред окончательно взял нить переговоров в свои руки. - Α вот с этого места поподробнее!
Полчаса спустя путешественники сидели в доме cтаросты и усиленно налегали на горячие зеленые щи, в которых бело-желтыми глазками плавали половинки вареных яиц. Лилька только вежливо болтала ложкой в миске, зато парни ели так, что за ушами трещало. Вокруг собралось столько народа, сколько могла без вреда для ее обитателей вместить изба старосты. Женщины украдкой вздыхали, мужчины переглядывались.
- Кушайте, кушайте, золотенькие, - хозяйка потянулась было погладить Вальтера по светлым волосам, но засмущалась. - Небось, не кормят вас там в ваших нивер… нивесир…нисвери… тьфу… название какое-то мудреное!
- Университет, мать, – солидно, словно за плечами у него было лет двадцать практики и десять – преподавательской работы, уточнил Альфред. - Так мы ж некроманты, а не какие-нибудь… хм… пекари. У нас работа такая. Вредная и нервная. Нам усиленное питание положено, потому как на колдовство много сил тратится. А кормят нас только после того, как зачет сдадим или контрольную напишем.
- Голодом, стало быть, морят детишек, - вздохнул кто-то. – И чего ж вы, такие болезные, в некромансеры-то подались?
- А то, что только в ученичестве тяжело, как в учении. Зато в бою… то есть, на работе – все намного легче, - ударился в философию Αльфред, ухитрявшийся жевать и говорить одновременно.
- А ты, деточка, что не кушаешь? - хозяйка переключила внимание на Лильку. – Больно ты тощенькая. Мужчинам костлявые не нужны, – она кокетливо провела ладонями по своим весьма округлым бокам.
- На досках мы и в гробу полежать успеем, - поддакнул супруге староста. - Α баба должна быть в теле, чтоб было, за что подержаться!